— Ты чего злой такой? — проговорил Филиппыч, догнав его уже у самых деревьев.
— Я? — удивился Павел. Машинально проанализировал состояние души и был вынужден согласно кивнуть. — Злой… Устал. Четыре часа на ногах.
— Ну… — Филиппыч на мгновение смутился. — Извини, не подумал. Хочешь, вернись, я сам автобус отгоню.
— Ты же водить не умеешь? — усмехнулся Павел, оглянувшись в сторону поляны. — Да и поздно уже…
Тени деревьев зашевелились и поползли в сторону. Корабль инков бесшумно поднялся над верхушками и заскользил к центру города.
— Я много чего… не умею, — проворчал Филиппыч, провожая взглядом гаснущие огни «летателя». Сам аппарат уже нельзя было различить за ветвями, пилот включил режим визуальной маскировки.
Возвращаться по старым следам не имело смысла, после высадки на обочине Ярославки группа двигалась по широкой дуге, стремясь выйти к поляне с наименее ожидаемого направления.
— Сюда. — Павел махнул рукой, и Семен послушно взял правее. — Надо было атлантов послать. Недавно ведь огребли заодно с ящерами: все хвосты поджимали, назад в Ассамблею просились. А теперь снова командовать?
— А ты как хотел? — удивился Филиппыч. — Ассамблейщики друг друга давно знают, им надолго ссориться не резон. А мы для них еще вчера были вроде обслуживающего персонала.
— Шеф месяц уже как член Совбеза.
— Ну и что? Ты вот все время в поле и не знаешь ни черта. А Сергей только тем и занимается, что отбивает попытки снова свалить на нас всю черную работу. Ничего, придет время — отучим чужаков от халявы…
— Даст бог… Ну-ка стой-ка!
Павел замер, предупреждающе подняв руку. Не слишком большой темный предмет выделялся на снегу даже в темноте.
— Чего ты? — не понял Филиппыч, но все же остановился.
— Погоди, я щас… — Павел осторожно шагнул вперед.
Для пехотной мины предмет был великоват. А для артефакта из параллельной ветви? Рядом с точкой выхода трансвероятностного прокола можно было ждать чего угодно. Чего угодно, кроме…
— Ерунда какая-то… — Сообразив, что за штука лежит на снегу, Павел нагнулся и не без усилия поднял ее.
Книга. Увесистый том в кожаном, но вполне современном переплете с золоченым тиснением названия.
— У тебя фонарь есть, пехота? — осведомился Филиппыч, незаметно оказавшийся рядом.
— Есть, — отозвался Павел.
— А какого дьявола мы в темноте бродим?
— Не буянь. Еще одного накликаешь.
Павел провел ладонью по обложке, стряхивая снег. Не поверил глазам и вытащил все-таки из чехла фонарь.
Современным рубленым шрифтом на мягкой коже было оттиснено: «Книга дьявола».
— Ну вот, — выдохнул Филиппыч. — Накаркал…
— Думаешь, она связана с этим? — Павел неопределенно кивнул себе за спину.
— Ну не с лета же тут лежит. Сухая ведь совсем…
— Согласен. Берем с собой?
— А как же.
— Тогда держи. — Павел сунул пять килограммов бумаги в руки Филиппычу. — До шоссе сам понесешь. А я, так и быть, посвечу тебе…
Когда они захлопнули за собой дверцы микроавтобуса, часы на приборной панели показывали без двух минут одиннадцать.
— Разворот далеко здесь? — спросил Филиппыч, шумно переводя дух. — Что-то набегался я с тобой, аж в сон клонит.
— Набегался он, — хмыкнул Павел. — Ну-ну!
Семен проигнорировал сарказм:
— Ты заводи, заводи.
Он положил на колени затянутый в кожу том, включил плафон.
— Не открывал бы ты, — посоветовал Павел, поворачивая ключ. — Отдай лучше атлантским экспертам, пусть возятся…
Семен усмехнулся.
— Суеверия в нашем деле вещь, конечно, полезная. Но в меру.
— Суеверия или нет — это я не знаю… — Павел пожал плечами. — А вот грамм двести тротилового эквивалента в такую книжку запросто можно впихнуть.
— Думаешь? — насторожился Филиппыч.
— Видел однажды такую штуку, — признался Павел.
— Ну… — Семен почесал в затылке. — Тогда ладно. Пусть до экспертов полежит. Слушай, разбуди меня на проходной. Глаза слипаются — не могу…
Ответить Павел не успел. Пока он соображал, что можно возразить на эту вопиющую наглость, Филиппыч облокотился плечом на дверцу и захрапел. Понятно, зачем старый плут вызвался гнать автобус. Полет до снятой в аренду мебельной фабрики — земной резиденции Ассамблеи — занял бы несколько минут. К тому же в присутствии первых лиц национальных представительств не то что вздремнуть — присесть бы толком не удалось. А на фабрике — внеочередное заседание Совбеза, работа с экспертами… Пока дело не касалось отношений с московскими властями, все это было головной болью скорее Потапова, чем Филиппыча. Но уснуть до утра все равно бы не получилось.
Павел добродушно усмехнулся. Ладно, пусть. Вернуться в снятый шефом номер «Молодежной» ему сегодня тоже, видно, не судьба. Но занять один из диванов в переговорной точно никто не помешает.
Начало декабря — не самое праздничное время года, а Ярославское шоссе — далеко не самая центральная улица. И все-таки даже здесь и сейчас уже чувствовалось, что Москва готовится к Новому году. Первыми на приближение времени распродаж, как водится, отреагировали рекламщики и торговцы. Перетяжки и плакаты сулили бешеные скидки, витрины придорожных магазинов заливались огнями гирлянд и украшенных заранее елок. Глядя на этот исключительно мирный «пейзаж», невозможно было поверить в реальность событий нескольких последних часов.
Должно быть, прямо сейчас инки прятали свою фантастическую машину в одном из заброшенных ангаров фабрики. Атланты в лабораторных халатах уже склонились над изрезанным рогатым монстром — порождением иной ветви великого Древа вероятностей. Гипербореи… тоже наверняка занимались какими-нибудь своими тайными делами.
Операторы процессора следили за состоянием вероятностного поля в пределах Москвы, дублирующая мобильная группа дежурила в оперативном резерве, готовая отреагировать на несанкционированное проникновение, а непричастные к текущей работе сотрудники Ассамблеи включали телевизоры и заваривали чай в своих честно купленных или снятых городских квартирах…
Все это происходило каждый день, плюс перехваты и стычки с нарушителями территории, которую Ассамблея объявила своей, по нескольку раз в неделю. И все же в такие минуты, когда вокруг не наблюдалось лиц неземного происхождения, а ремень лучемета не давил на плечо, Павел частенько ловил себя на мысли: не сон ли его последние несколько месяцев жизни?
Впрочем, сейчас-то лучемет как раз давил. Большой пехотный образец забрал шеф, но ручное, почти табельное теперь для землянина оружие никто не отменял. В одной кобуре из двух покоился белый и мягкий на ощупь «ствол» инков, во второй — вполне земная «Гюрза» с немагнитными боеприпасами в обойме — единственный способ пробить электрическое поле атлантов.
