— Дым над водооой! Дым над водооой!
Черт, только тупого америкоса тут не хватало, ведь если увидит нас, точно будет болтать!
— Ах ты… черт… — зажурчал смыв, и Билл направился к раковине, прошел мимо моей кабинки, в каком-то метре, остановился.
Я задержал дыхание, и тут ощутил, что в носу нарастает зуд, неудержимое желание чихнуть. Обеими руками зажал ноздри, упер язык в небо и нажал изо всех сил, надеясь, что это поможет.
Американец, насвистывая, мыл руки с болезненной неторопливостью, а я корчился внутри кабинки, пытаясь справиться с зудом. Почти в обмороке я слышал, как он закрывает воду, идет к двери, исчезает за ней и топает к кровати, как та издает приглушенный скрип, как говорит что-то Макс.
— Апчхи! — получилось глухо, в ладони, но все равно слишком громко.
Я замер, ожидая, что Билл вернется, чтобы проверить, кто это чихает в пустом душе. Но тот либо отрубился мгновенно, либо решил, что звук породил кто-то на соседних койках.
— Чисто, выходи, — прошептала Етайхо, а когда я выбрался из кабинки, добавила. — Скажи, кто тебя шантажирует?
Я поколебался, а затем признал:
— Трибун Лиргана. Увдоронат… Наверняка ты ее видела.
— Не вопрос, - гирванка кивнула, на гладком ее лбу обозначились тонкие морщины.
— Но пчму? Чем тыим пмшла? — я занервничал, и слова начали сливаться и сокращаться, да еще и проклюнулась в голове боль, верный спутник работающего переводчика.
Етайхо поджала губы, сморщилась, почесала за ухом — ей явно не хотелось мне что-то рассказывать, но она понимала, что я ей доверился, и что просто закрыться, отмолчаться сейчас не выйдет.
— Я здесь не просто так, — сказала она наконец. — Меня прислали… с заданием… скажем так — те, кто у нас правит.
— Йухиро? — спросил я.
— Да. Он передал сообщение… И у нас решили, что тебе нужно помогать. Поддержать.
— Но пчму? Что вмне ткого?!
— Тише, — Етайхо приложила палец к губам. — Этого мне не сообщили. Я не знаю. Передо мной задача — обеспечить твое выживание… которое неким образом важно для народа гирванов.
В голове толкалисьдесяткимыслей, но я не мог собрать из них ни одного вопроса: Йухиро был жрец… он говорил, что я должен спасти мир… неужели он решил, что я какой-то там спаситель?.. слишком мало я знаю об их религии… но почему отправили именно ее? Етайхо?
Последнюю мысль я все же озвучил.
— Меня специально готовили для такого, — ответила гирванка с гордостью. — Прятаться. Следить. Устранять тех, кто мешает. И все во славу Надзирающих, да будут они милостивы.
Понятно, милая девушка прошла религиозную школу телохранителей или академию убийц, и ее приставили ко мне. А боссы Лирганы, украшающие себя тремя когтями, узнали об этом, и решили ликвидировать ее моими руками.
Почему не убрать самим? Или им нужно повесить на меня убийство своего?
— Больше я ничего не скажу, — вмешалась в мои мысли Етайхо. — Но ты не беспокойся. Убить меня на линкоре ты не сможешь, а за его пределами я буду настороже, в курсе… Попытайся… и я обезврежу тебя так, что все будет выглядеть естественно, но без подставы и членовредительства, не вопрос.
— А… — начал я, но теперь уже она остановила меня.
— Вернемся к языку. Голова у тебя болит, времени мало…
— Но зачем он мне? Я через десять дней буду дома!
Сегодня мне все же удалось поговорить с Юлей, и я пообещал, что буду вовремя.
— Будущее таит много сюрпризов, — Етайхо пожала плечами. — Давай, повторяем.
Я вздохнул и покорился.
* * *
— Давай, сегодня у нас семь уровней… — Диррг басил, как обычно, но в голосе его не было обычной силы, и сам он выглядел дряблым, точно начавший сдуваться дирижабль: опухшее лицо все в сетке мелких морщин, слезящиеся красные глаза, растрепанные волосы, белые, практически седые.
За то время, что мы не виделись, он постарел лет на двадцать.
Когда сержант-техник отыскал меня в казарме и позвал на очередной поисковый «сеанс», я не смог ему отказать, и вот теперь об этом жалел. Я понимал, что Сияющий Обруч нужен не только ему, но и мне, но не был готов тратить на него время сейчас, когда нам дали на отдых всего сутки, чтобы потом снова бросить в бой против наседающих бриан.
«Гнев Гегемонии» по-прежнему сидел на брюхе и не мог взлететь из-за поломки двигателя. Болтали, что постарался работающий на аборигенов предатель на борту, но толком никто ничего не знал.
Ясно было одно — бой снаружи гремит вовсю, и что корпус линкора содрогается от прямых попаданий, пока еще редких.
— Хорошо, — сказал я. — Давай мне сканер… а то дело такое.
Я не мог сказать Дирргу в лицо, что руки у него дрожат, что он просто не удержит прибор. Мне было физически больно смотреть на крепкого мужика, за краткий срок превратившегося в дряхлую развалину. Радовало только одно — он говорил на общем просто и четко, так, что я понимал практически каждое слово и мог общаться без переводчика.
Он без лишних слов отдал мне сдвоенную лопату с «волосатыми» лезвиями: сам все понимал.
— Тогда ты вперед, вот ведь ерундень… — он закряхтел, оперся о стену из красно-золотых «микросхем», но тут же оттолкнулся от нее. — Бегом, клянусь задницей Гегемона! Бегом!
Я послушался без лишних вопросов: чуйка у Диррга была феноменальная и горячую зону он знал как собственную ладонь. Мы успели добежать до поворота, где потолок сплошь зарос черными сталактитами, когда позади рокотнуло и в спину ударила волна раскаленного воздуха. Огибая угол, я оглянулся — стена разошлась, из трещины бил столб желтого пара, в нем мельтешили огромные серые снежинки.
Горячий выброс! Попади мы под него, то никакой Обруч нам бы не помог.
— Погоди, отдышусь… уф, уф… — Диррг остановился, уперся в собственные колени.
Короткий рывок дался ему тяжело, было видно, как ходят ходуном его бока, и судорожно подрагивает кадык.
— Может быть, не стоит сегодня? Ты вон… уставший какой-то, — пробормотал я.
— А когда? Завтра? — он поднял лицо, и я увидел его прозрачные, бешеные глаза. — Никакого завтра для меня может не быть! В любой момент брык на пол и без сознания. Поэтому вперед… сам Гегемон велел…
И мы пошли — сначала по основному коридору уровня, потом по многочисленным отноркам. Проверить сканером стены, пол и потолок, залезть во все уголки, где в принципе можно устроить тайник.
Это даже не иголка в стоге сена, это молекула железа в горе из соломы!
Экран на черенке лопаты заливала сплошная синева, по ней бежали две белые полосы, на которых время от времени появлялись невысокие зубцы. Я все ждал, когда возникнет обещанная красная точка, моргнет стоп-сигналом, подскажет — здесь то, что вы ищете. Однако пока мы бродили по горячей зоне впустую.
Диррг буквально ковылял за мной, кашляя, потея и содрогаясь всем телом, но отступать не собирался. «Не стоять, не стоять» — рычал он, стоило мне заикнуться об отдыхе, и мы плюхали дальше: один уровень, второй, третий… в том секторе, где сейчас нет никого и не может быть, поскольку все техники заняты там, где случилась поломка.
Моего друга отпустили только потому, что он взял отвод в лазарете, и даже не симулировал.
— А теперь стой… — сержант вцепился мне в плечо, когда мы спустились по очередной лестнице.
Перед нами оказался настоящий лес из черных колонн: чистку тут давно не проводили. Лес этот завибрировал с треском, и мгновением позже провалился вниз — разъеденное перекрытие не выдержало. Мы оказались над узким провалом длиной метров в тридцать, в котором клубилась пыль.
Но из основания стен тут же потянулись тонкие серебристые отростки, потекли навстречу друг другу. Начали сплетаться, образуя сначала паутину, потом сеть и наконец достаточно прочную решетку — если подождать час, то здесь появится новый пол, неотличимый от старого.
В горячей зоне все было устроено не так, как в прочих отсеках линкора, тут работали высокие технологии Гегемонии.
— Выждем пять минут, — сказал Диррг, и сжал мне плечо еще сильнее. — Егор, слушай… Обещай мне одну вещь.
