Ясно, так ты ей ничего не рассказал. Это неправильно, Михаэль, твоё молчание однажды принесёт куда больше проблем, чем дурацкие предрассудки и гордость. Попомни мои слова, – недовольно выдохнула Орин, качая головой. – Ладно. Плевать. Дело твоё, – мотнула рукой, поворачиваясь к своему жилищу. – Иди за мной, девчонка, меня попросили, как следует, тобой заняться.
– Идите, госпожа, – одобрительно кивнул Михаэль, демонстрируя, что ей абсолютно ничего не угрожает. – Я подожду вас здесь. Обещаю, Орин быстро поставит вас на ноги.
Ветхая дверь безмолвно отворилась, позволяя войти внутрь. На секунду ослепнув, Мария уже через мгновение смогла осмотреться по сторонам. Из-за того что в жилище было всего одно небольшое окно, внутри царил полумрак, а слабый рыжий свет исходил всего от нескольких свечей.
Помещение состояло из одной круглой комнаты, изогнутый потолок возвышался над ровным полом, который был аккуратно выложен плоскими, широкими камнями, переходящими в невысокую кромку по стенам. Чуть поодаль трещал небольшой камин, слева от которого стоял стол и пара табуретов, а за ними виднелся деревянный настил, что, по-видимому, служил кроватью.
– Чего заглядываешь, куда тебя не просят?! – недовольно зарычала Орин.
– Извините.
– Сюда, – указала на разложенное около камина покрывало. – Снимай плащ и садись.
Послушно выполнив указание, Мария опустилась на пол, недоверчиво наблюдая за хозяйкой.
Взяв с полки глиняную чащу, Орин начала наполнять её разными травами и какими-то странными перьями. Затем чем-то посыпала сверху, присаживаясь напротив:
– Руку.
Палец Марии обожгло острым лезвием, и женщина выдавила несколько капель крови в чашу, завершая свои приготовления. Потянувшись к свече, Орин подожгла содержимое чаши. Резко вспыхнувший огонь практически сразу же погас, оставляя после себя плотные клубы дыма, которые женщина начала вдыхать полной грудью.
Поначалу её вдохи были глубокими и неспешными, но постепенно участились, словно у загнанной лошади. От этого непрерывного, практически физически осязаемого дыхания Марии стало дурно: закружилась голова, и потемнело в глазах.
Продолжалось всё это около трёх минут, после чего Орин резко затихла.
Вдохи прекратились, как будто она и вовсе перестала дышать:
– Я вижу две дороги. Две судьбы, рожденные случаем. Две твои жизни, рождённые дарованными именами. Ты выбрала путь Марии, отрекаясь этим от своего рыцаря, – подняв ничего не выражающее лицо, она взглянула на девушку своими желто-красными глазами, тут же моргнув третьим веком. – Что-то, обретая – чего-то лишаешься, а лишаясь – обретаешь. Не появись Михаэль, и тебя бы уже никто не спас. Ты бы осталась прежней, но твои страдания окупились бы встречей с твоим рыцарем. Мужчиной, что уготовила тебе судьба.
– Это значит… – хрипло прошептала Мария, боялась произнести вслух: – Если бы я отказалась от предложения Михаэля… была бы сейчас с Франциско?
– Такова судьба той, от чьего имени ты отреклась. Вас инстинктивно тянет друг к другу из-за того, что вы чувствуете отголоски несостоявшейся жизни.
– И что же теперь? Что мне теперь делать?
– Ничего. Теперь ты Мария. Твоя судьба крепко-накрепко связана с демоном, которого ты ненавидишь. Он твоё проклятье и твой самый желанный дар. Твой спаситель и твой палач. И теперь твоя жизнь, так же как и твоя смерть, принадлежат ему.
– Разве это судьба? Жить на цепи?
– Смотря, в чьих руках эта цепь. Наступит день, когда ты добровольно её пожелаешь надеть её на себя. В твоей жизни будет ещё достаточно боли и крови, но настоящий Ад тебя ждёт впереди. Тогда, когда ты потеряешь своего хозяина вместе с той цепью, которую так отчаянно ненавидишь… – обессилено опустила Орин голову, качаясь из стороны в сторону, будто из неё высосали все соки. – Чёрт… Какая же у тебя всё-таки судьба мерзкая… Меня словно живьём переживали и выплюнули.
– Можешь объяснить мне, что именно ты имела в виду? Неужели Михаэль…
– Мне-то откуда знать? – поднялась она на пошатывающиеся ноги, убирая со стола чашу с пеплом. – Подожди немного. Сделаю для тебя лекарство, – то ли Марии показалось, то ли после увиденного Орин на самом деле немного смягчилась.
– Для чего?
– Для того что бы раз и навсегда отделить вас от отголосков другой жизни, – недолго думая начала готовить эликсир, смешивая такое количество алхимических ингредиентов, что стало дурно. – Избавить от тоски и боли, которую вы испытываете с её потерей.
– Хочешь сказать, мы с Франциско перестанем любить друг друга? – недоверчиво посмотрела Мария на «ведьму».
– Думать, что любите. Какими бы реальными вам не казались эти чувства, но принадлежат они совершенно другим людям. Людям, которых, увы, друг для друга больше не существует. И уже никогда существовать не будет. Так что пей, Мария, – протянула дымящуюся кружку. – Как только вы окончательно отделитесь от своей прошлой судьбы, Вселенная тут же начнёт писать для вас новую. Настоящую.
– Хорошо, – нехотя сделала она глоток, прислушиваясь к ощущениям.
А затем ещё один и ещё…
– Молодец. А теперь иди. Я хочу поговорить с Михаэлем.
– Спасибо, – поднялась Мария, выходя из небольшого жилища.
Прокручивая в голове услышанное, она ощущала у себя внутри странное онемение, словно её органы постепенно начали наполняться ледяной водой.
– Как вы? – слегка наклонился демон, пытаясь заглянуть ей в глаза. – Надеюсь, Орин вам помогла.
– Не знаю… Сложно сказать…
– В любом случае хуже точно не будет.
– Надеюсь. Иди, – кивнула на дверь. – Орин наверняка тебя уже заждалась.
– Хорошо. Только для начала пообещайте мне, что ни за что на свете не зайдете внутрь без разрешения. Что бы вы сейчас не услышали, вам строго-настрого запрещено заходить внутрь. Это понятно?
– Почему?
– Скоро поймёте, – напряженно повёл плечами. – А теперь пообещайте.
– Даю слово, что не войду внутрь, что бы ни случилось.
– Вот и хорошо, – закрыл за собой дверь, поворачиваясь к Орин. – Спасибо за помощь.
– Не благодари. Мне пришлось это сделать только потому, что ты попросил. Ты ведь знаешь, что в любом другом случае всё было бы иначе.
– Думаешь, тебя наконец-то оставят в покое, если ты её выдашь?
– Эта девчонка превратилась в настоящее бельмо на глазу демонов. И убей я её, то наверняка получила бы свободу.
– Так что же тебе мешает это сделать? – улыбнулся Михаэль, освобождая ворот куртки.
– То, что она твоя. Будь её хозяином кто-нибудь другой, и проблем бы не было. Но ты… С тобой я так поступить никогда не смогу. Да ты и сам это знаешь.
– Долг платежом красен.
– Конечно… А теперь давай посмотрим, что с тобой, – присела около Михаэля, внимательно наблюдая, как он избавляется от рубашки. – Какого Дьявола! – не сдержалась та, видя огромную, тянущуюся через всю спину рану.
– Сможешь залатать?
– Вот ведь проклятая девчонка! – болезненно зарычала Орин, проводя пальцами по вздутым, тлеющим краям, влипая в вытекающую
