она знала, что у меня есть тысяча очков талантов. И ей действительно было нужно, чтобы я докопался до тайн «Сианы». Я лишь цеплялся за вариант, что в самой компании этого еще не знают.
Освещение в башне немного смягчилось. В дальнем конце зала медленно поднялась платформа, на которой стоял Виктор. Игроки сразу переместились к нему ближе.
– Добрый вечер снова, – поприветствовал он, сводя ладони вместе. – Друзья мои, разрешите забрать у вас минуту времени. Через час состоится торжественная часть с играми и развлечениями. И, конечно, ответами на вопросы. Мы проведем полноценную пресс-конференцию.
Я огляделся в поисках знакомых журналистов и понял, что в профессиональном плане только что потерпел сокрушительный крах. Наверняка все игровые издания Москвы сразу после анонса фестиваля озаботились соответствующей аккредитацией и договорились по почте. По ходу, я единственный, кто забыл об этом. А значит, с большой вероятностью могу навсегда попрощаться с профессией. Для игрового журналиста пропустить возможность взять интервью у босса «Сианы» – все равно что подать заявление на выход и прошением добавить ногой под зад.
Все же я оказался человеком недальновидным – не использовал шанс встретиться с Виктором и задать интересные вопросы. И ведь вполне мог бы, банально прикрываясь должностью.
В подобных самокопаниях я пропустил остаток вступительной речи Виктора и пришел в себя, лишь когда он добрался до сути дела.
– Итак, позвольте продемонстрировать! – сказал он с широкой улыбкой.
Презентация странного монокля снова закрутилась, но уже со звуком. Освещение на сцене пропало полностью. Виктор растворился в темноте, и вместо него вперед вышла Камилла.
Прежде чем упасть в обморок, я понял, что это потрясающего качества голограмма, транслируемая из эмиттеров, спрятанных в полу и стенах. Камилла плавно показала на экран справа от себя и произнесла:
– Представляю вам сианоглаз.
Монокль с наушником и нейроразъемом тут же слетел с экрана и закрутился в воздухе. Похоже, он тоже был голограммой. От подобного эффекта толпа восторженно выдохнула.
– Это новейшая разработка компании «Сиана», – продолжала Камилла. – Она станет отличным дополнением к вашей интеграции с Версианой, соединяя вместе два мира. Москва.
На левом экране показались крутящиеся башни Сити.
– Версиана.
Камилла показала другой рукой в правую сторону от меня. На противоположном экране, симметрично первому, показались те же небоскребы, но немного в другой палитре.
– С помощью сиано-костюма вы переходите из одного мира в другой, – говорила Камилла. – Но теперь два мира соединены в один.
Обе картинки, также слетев с экранов, поплыли в воздухе навстречу друг другу. Камилла тем временем приняла из воздуха уменьшившийся в размерах сианоглаз и надела на себя. Оба комплекса слились в один и расширились, проецируя себя на всю громадину здания. И я, и все присутствующие оказались на перекрестке между «Империей» и «Эволюцией».
– Сианоглаз позволяет вам видеть Версиану, не заходя в нее, – торжественно продекламировала Камилла. – В то время как костюм по-прежнему нужен для игры, сианоглаз дает возможность смотреть на Версиану из Москвы в одностороннем порядке без влияния на игровой мир. Больше информации вы получите в течение сегодняшнего вечера. Но всем вам уже сейчас направлены инструкции по предзаказу.
Лампы на потолке снова зажглись. Все здание заполнилось истерией сотен мобильников. Собравшиеся начали хвататься за карманы, вытаскивая смартфоны.
– Инструкция по предзаказу сианоглаза – уже в ваших мобильных приложениях, – закончила стюардесса. – Решение о покупке вы можете принять в любой момент. Достаточно нажать зеленую кнопку в центре экрана вашего устройства.
Судя по активности народа, почти все приняли решение уже сейчас. Я не сомневался, что аналогичное предложение получили все пользователи Версианы. Сегодня компания запросто могла продать несколько миллионов сианоглазов и поднять суммы с девятью нулями.
Я снова поискал Джека, но он пропал. Мне тоже хотелось раствориться. Похоже, пора уходить. Но прежде найду вино Малены и прикончу его.
– Денис? – услышал я голос Камиллы рядом с собой.
Меня бросило в жар. Голограмма Камиллы стояла рядом в полный рост. И не только со мной. Множество копий Камиллы бродили по залу, общаясь с посетителями.
– Это ты? – спросил я, глядя цифровой подруге в глаза. – В смысле, моя ты? Или… Ну ты поняла. Компанейская.
– Не знаю, о чем вы, – сказала Камилла с невинным лицом. – Пришла, чтобы передать вам сообщение от Шанталь. Она приглашает вас пройти в вип-ложу.
– Чего? – Я весь сжался.
– Это на два этажа выше, – пояснила Камилла. – Я вас провожу. Следуйте, пожалуйста, за мной.
Забыв про вино, я постарался не выдавать лицом повисших в воздухе вопросов и разрешил:
– Веди.
Камилла пошла к ступеням, знакомо покачивая бедрами. Я следовал за ней, чувствуя неприятную отчужденность.
Вход на второй этаж был перекрыт позолоченной цепью, рядом с которой стоял охранник – крепкий, во всем черном, с кепкой. Я и не заметил, как подобные ему ребята тут появились. При виде Камиллы он тут же отстегнул цепь, позволяя пройти наверх. На меня он не смотрел.
Миновав два пролета, я наклонился к уху Камиллы и быстро заговорил:
– Если это ты, просто дай мне знак. Какой-нибудь. Любой, так, чтобы я понял. О чем знаем только мы.
Она не повернулась.
– Пожалуйста, – взмолился я. – Если ты только не играешь на публику. Если тебя не стерли, не перезагрузили, не обновили – сделай хоть что-то…
– Вам сюда. – Камилла неожиданно остановилась, повернулась ко мне, показала на комнату, сокрытую темными занавесками. Ее взгляд был совершенно непроницаем.
Сжав губы, я раздвинул занавески и шагнул внутрь.
Я оказался в комнате, типичной для московских клубов. В подобных собираются состоятельные посетители, группами в пять-десять человек, чтобы пообщаться без лишних глаз. Черный бархат на стенах, красные диваны и круглый стол в центре с текстурой натурального дерева, покрытого лаком и скатертью, не оставляли сомнений на этот счет. Наверное, тут можно было бы приятно провести вечер за сигарами и партией в покер. Но, судя по составу собравшихся, покер предстоял только на словах.
В самом дальнем конце сидела Шанталь, при виде которой я понял сразу: она меня не звала. На ее шее уже не было амулета подавления – конечно же, ее танец снаружи здания должны были видеть из Версианы. Никакой замены Шанталь предпочла не надевать, хотя к ее платью подошло бы золотистое ожерелье. Подчеркнутая беззащитность девушки сжимала мое сердце, угнетала сильнее, чем давящие стены.
По ее левую руку, весь сжавшись, разместился Джек. По правую на меня нахально смотрела Малена.
– Заходи, – махнула она мне. – Устраивайся.
Я вопросительно посмотрел на Камиллу. Голограмма сделала приглашающий жест рукой. Я задержался
