уверен, что и в Анастасии горит не просто огонь, а пожар!
И действительно, Анастасия, преодолев смущение, сказала:
— Когда мы вчера тренировались, у меня возникло странное чувство…
— Огня внутри? — спросил я.
— Ага! — обрадовалась Анастасия и продолжила: — Это было неожиданно и сильно. И прошли уже вечер и ночь, а огонь всё не стихает… Я не знаю, что делать и тревожусь, нормально ли это? Я смотрела трактаты по возвышению ци, там нигде ничего подобного не описано.
— Потому что это не ци, — задумчиво пробормотал я, понимая, что Полина и Анастасия — это только начало. И ко мне рано или поздно придут все мои девчонки.
— Не ци? — удивилась Анастасия. — А что тогда?
Ответить я не успел, как шторка сдвинулась, и ко мне в закуток заглянула Марта.
— Привет! — с порога поздоровалась она и сразу же нахмурилась. — Анастасия, ты? Тут? В такую рань?
Анастасия смутилась. А я понял, что Анна получается самая крепкая — до сих пор держится! Хотя, у неё обереги…
Анастасия поднялась и с вызовом ответила Марте:
— Ты тоже рановато заявилась!
Марта в возмущении упёрла руки в боки.
А я поспешил вмешаться:
— Девочки! Брейк! Вы обе по одному и тому же вопросу!
Девчонки одновременно повернулись ко мне и практически хором рявкнули:
— А ты откуда знаешь?!
Меня этим их вопросом чуть с кровати не смело! Это было похоже не просто на порыв ветра, а на обжигающий удар раскалённым воздухом.
Получилось, что они агрессию, которая была направлена друг на дружку, объединили и швырнули в меня.
Меня буквально обдало пламенем. И я понял — вот она, жива, в действии! Но какая мощь, а!
Однако, занавеска опять отодвинулась, и я непроизвольно выругался:
— Твою мать!
Сначала вошла Полина. Увидев Марту с Анастасией, она вспыхнула и остановилась на пороге. Но Глеб с Данилой буквально протолкнули её вперёд. А за ними в мой закуток уже заходили Василь, Сеня, Степан и вишенкой на торте — Олег Довлатов и Анна, которая делала вид, что случайно встретилась вот с ними и зашла поздороваться за компанию. Но я видел по розовеющим щекам, что это не так.
Не сказать, чтобы я не был рад видеть их. Но это было неожиданно.
— У вас тут интересно, — с порога заявил Олег. — Я тоже хочу! Могу, кстати, помочь с подготовкой к большому турниру! Мне ребята рассказали, что вы хотите сдать по два выпускных экзамена, чтобы у вас приняли заявки на турнир.
Я слушал его и понимал: вчера, когда мы с Мо Сянем ушли, Олег и мои ребята пообщались…
Поймав мой взгляд, Олег поднял руки:
— Если нельзя, то я пошёл.
И тут же все хором начали упрашивать меня, чтобы я разрешил Олегу остаться.
Я не имел ничего против Олега. Он нормальный парень. Просто это происходит уже во второй раз. Вот только с Анной была такая же история, и я думал, что мы всё обсудили. Но выходит, не всё.
— Оставайся, Олег! — сказал я. А потом посмотрел на остальных. — Ребята, я к вам ко всем очень хорошо отношусь, но меня эта ситуация не устраивает совсем.
— Володя, извини! — сказал Глеб. — Это я всё рассказал, на ребят не ругайся.
— И почему я не удивлён? — усмехнулся я.
Глеб смутился. И тут же вмешался Данила:
— Ты не думай, мы знаем, кому можно говорить, а кому нет.
Я вздохнул, понимая: чем большее количество человек в курсе моей тайны, тем скорее она станет известна моим врагам.
Поэтому можно быть абсолютно уверенным, им известно, что мои друзья хотят участвовать в большом турнире. А значит, друзья в опасности. И выход тут только один — помочь им стать сильнее.
— Ладно, что сделано, то сделано, — сказал я. — Пойдёмте на лекцию.
И тут же из-за спин ребят раздался голос Валентина Демьяновича:
— Володя, вы пойдёте только после лечебных процедур!
— Это долго? — отступая в сторону и пропуская доктора вперёд, спросила Полина.
— Вы как раз успеете позавтракать, — ответил доктор.
И ребята потянулись на выход.
Когда мы остались одни, Валентин Демьянович пощупал мой пульс и пробормотал:
— Очень интересно! Я-то вчера подумал, что мне показалось…
— О чём это вы? — спросил я.
— О живе, о чём ещё? — пожал плечами седой доктор.
— Вы знаете про живу?! — вырвалось у меня.
— Молодой человек! Я доктор! Причём, не просто доктор, а лечу одарённых! Конечно же я знаю про живу!
Мне кажется, я в этот момент забыл, как нужно дышать.
Хотя, чему я удивляюсь? Валентин Демьянович увидел у меня вокруг ядра духовное кольцо… Так что нет ничего удивительного в том, что он увидел и живу.
С другой стороны, это шанс хоть что-то узнать про неё, раз нет возможности поговорить с дедом Радимом.
— Валентин Демьянович, — не стал я откладывать дело в долгий ящик. — Расскажите о живе, пожалуйста. Я понял, что она отличается от ци, но я не знаю, как контролировать и развивать её.
— Не мудрено, что не знаете, — улыбнулся доктор. — Живу перестали изучать ещё во времена моей юности. Все переключились на ци. А зря!
— А чем они отличаются? — спросил я. — Ну… жива и ци.
Смешивая и нюхая отвары, доктор начал рассказывать:
— Основное отличие в том, что ци — это индивидуальная энергия. А жива раскрывается в группе. Причём, чем больше группа, тем сильнее может быть воздействие. Вся сложность заключается только в том, чтобы объединить группу, сделать её монолитной. Ну и как вы понимаете, самому над собой работать проще, чем в группе. Вот поэтому методы работы с живой потихоньку ушли в небытие.
Хм! То, что жива лучше работает в группе, я уже догадался. И в том, чтобы сделать группу монолитной, тут проблем нет — совместные медитации в этом очень помогают.
Я выпил протянутый доктором напиток, пахнущий солнцем и луговым мёдом и, возвращая кружку, спросил:
— Валентин Демьянович, а у вас есть какие-нибудь книги или трактаты, какие-нибудь исследование по живе.
Валентин Демьянович задумался на минуту, зажав свою бороду в кулак. А потом сказал:
— Были у меня пара свитков… Пожалуй, я могу дать вам их почитать. Но только почитать!
— Да-да! Конечно! Я сразу же верну! — заверил я доктора.
Валентин Демьянович усмехнулся и проговорил:
— А куда вы денетесь? Я хотел вас уже отправить в общежитие, нечего вам тут больше делать. Но раз такое дело, то предлагаю обмен…
Я внимательно слушал, боясь проронить хоть слово. Я понимал, что за знание мне придётся заплатить. И ещё
