Максим раньше ничего подобного не видел и смотрел на дикое великолепие с раскрытым ртом, но, выросшему на Памире его другу было не до лирики. Он опять толкнул приятеля и указал на одну из скал с отполированной верхушкой. Макс посмотрел в ту сторону – и вздрогнул. Острую вершину оседлала смахивающая на огромную ящерицу тварь и с аппетитом поедала зверя, напоминающего крысу, только размером с небольшого бегемота. Причем жертва шевелилась, дергалась и, кажется – пищала. Горный орел за трапезой, только в местном исполнении и с поправкой на мир Стикса.
Скальная полка, на которой они сейчас стояли, уходила рядом со стеной вверх по ущелью, а в другую сторону резко обрывалась в пропасть небольшой площадкой. На площадке Макс заметил невысокий штабель ящиков, заботливо укрытый пленкой и обложенный камнями. Штабель его заинтриговал – он наверняка принадлежал прежнему хранителю. Макс подошел, убрал в сторону пленку и открыл самый верхний ящик.
Та-ак… Рация. Восьмиваттный портативный Кенвуд. Довольно мощная машинка и до острова со смотровой башней достанет гарантированно, вот только батареи у него садятся быстро. А это что у нас знакомое? Ага, генератор – маленький бензиновый «Сварог», который выдает не больше киловатта мощности, что для зарядки батарей вполне хватает. Канистра с бензином, красноречиво – стоит рядом.
Открываем другой ящик, а там ручной гранатомет «РГ-6 Гном», или Бульдог в просторечье. Что за ерунда, зачем он нужен? Его гранаты для элиты как слону дробина. А вот, кстати, и выстрелы, но необычные и на осколочные ВОГи не похожи. Макс постоял, подумал и решительно заполнил каморы барабана непонятными гранатами, маркировка на которых ему ни о чем не говорила.
Он прицелился через рамочный прицел в пирующую на скале тварь и нажал на спуск. Граната вылетела с громким свистом и упала, не долетев в тумане, выдав напоследок яркую, резанувшую по глазам вспышку. Вся ясно – у него заряжена «Свирель» – выстрел с не летальным действием разработанный специально для полиции. «Хитер Компас, ничего не скажешь» – похвалил Максим прежнего хранителя и выпустил по монстру остальные пять зарядов с барабана, с каждым выстрелом делая поправки и прицеливаясь. В результате, ему даже удалось пару раз попасть в скалу и к его удивлению, ящерица, бросив пищу, прыгала на вспышки и пыталась их хватать зубами.
Макс открыл еще несколько ящиков и облегченно выдохнул. Зарядов было много – точно больше сотни и можно палить не экономя. Вот только сам гранатомет… Он раньше с Бульдога ни разу не стрелял и, не смотря на простоту конструкции – боялся вывести его из строя неумелым обращением.
– Сухроб! Я их постараюсь собрать на одном месте в кучу, а ты давай вниз за Агатой. Подними ее сюда и будем думать, чего дальше делать. Только спускайся осторожно и посматривай. Если что – на рожон не лезь, помни, что она хорошо защищена, и может прятаться в пещерке долго.
– У меня нет оружий – один кинжал остался. – Кваз помахал огромным тесаком, с длиной клинка не меньше полуметра.
– Черт, чем тебя вооружить? – Максим задумался – ВАЛ не для твоих ручек, ты им не сможешь… А знаешь что? Внизу осталась снайперка Агаты, а вес стоседьмого Баррета, если не путаю – пятнадцать килограммов. Хватай сразу ее – она заряжена и в случае нужды используй как дубину. А еще лучше отдай Агате и забери свой пулемет. Еще патроны есть?
– Есть три коробка в рюкзаке, рюкзак с мешками…
– Ладно, давай, Сухроб – удачи! Там разберетесь. Агата, кстати – постреливать перестала, как я с гранатомета поработал. Хороший признак…
Лебедка представляла из себя таль грузоподъемностью не меньше пары тонн, намертво пристегнутую к стенке на два титановых крюка и две заклиненные в трещинах «закладухи» с тросиками. Максим схватился за рычаг, но кваз отмахнулся и показал, что управиться без посторонней помощи. Макс настаивать не стал, поднял заряженный Бульдог и пошел на край площадки.
Все шесть зарядов барабана он выпустил в туман, в темное пятно окна – разрыва на пределе дальности стрельбы и «Свирели» ложились по дуге, вспыхивая огненными шариками. Он пристрелялся, потом перезарядился, выпустил еще шесть штук, и с удовлетворением подметил, как заметались тени и, возникла суета. Максим прекратил тотальные обстрелы и перемещался по карнизу, изредка постреливая в мельтешившее кубло, как заметил, что на лебедке цепь задергалась. Причем задергалась не редкими равномерными толчками, что характерно для поднимавшегося по ней кваза, а резко, нервно, словно ему пытались что-то сообщить.
Таль, в отличие от гранатомета – штука понятная и хорошо знакомая. Макс подбежал к лебедке и привычно заработал рычагом. Двойной кусок цепи, соединяющий все крючья в одну конструкцию – напрягся и натянулся как струна. Рычаг шел туго и Максим присвистнул – вес поднимаемого груза впечатлял и настораживал. Он на секунду остановился, взял ВАЛ наизготовку, прицелился на край карниза и второй рукой продолжил работать рычагом.
Раздался резкий, словно выстрел звук и таль дернулась, просаживаясь вниз. У одного из крючьев лопнула серьга, и он прекратил подъем – с испугом ожидая дальнейших неприятностей.
– Максим! Тащи Максим, Агата! – Раздался приглушенный крик Сухроба снизу и Макс с новой силой заработал рычагом, автоматически отметив, что груз уже поднялся над туманом и приближается к карнизу. В противном случае, он бы Сухроба просто не услышал.
Он отложил автомат в сторону и навалился на рычаг двумя руками. Пошло быстрее и снизу доносилось неразборчивое бормотанье кваза, как по мозгам ударил истошный визг Маруськи. Ударил не по барабанным перепонкам, а изнутри, ментально. Он ничего не слышал, но четко понимал, что сейчас его собачке очень больно, ее рвут и возможно – она гибнет. Внизу. Одна. Под скалами. В каком – то метре от спасительной пещеры и помочь ей не возможно. Она все понимает и не зовет на помощь – она прощается с хозяином.
На полку перевалилась, наконец, Агата – вернее ее бесчувственное тело. Следом выбрался Сухроб и под карнизом на лебедке остались висеть гроздью мешки со снаряжением. Все четыре, подвешенные за один крюк. Лицо их командирши серело мертвой маской, и по камням стекала кровь, собираясь в маленькую лужицу. Максим осмотрел женщину и ужаснулся. Ее левая нога была разодрана от брючного ремня до самого ботинка. Разрыв настолько был глубокий, что торчало вывернутое мясо, а в некоторых местах белела кость.
Жгут! Срочно перетянуть ногу в бедре под самым пахом и наплевать, что там разорвано! Жгут был с собой, в разгрузке, а под разрыв он сунул тугой марлевый тампон. Кровь не унимается – нужен еще жгут – и он имеется, обмотанный по пижонски на прикладе ВАЛа. Кровь прекратилась, и Максим достал фляжку с живчиком – сойдет за неимением воды. Набрал в рот и дунул Агате на лицо, набрал еще раз и снова дунул – та порозовела, посмотрела мутным взглядом, и сразу получила меж зубов шарик знаменитого лайт-спека.
– Все нормально было, я мешки вешал, сверху сели мы с Агатой, ты потащил, а он из тумана прыгнул и порвал ей когтем. Я бил его винтовка, там ствол загнулся потом Маруська лаял, отвлекал… Что делать, ее лечить надо, нужен жемчуг…
– Какой жемчуг, ты с ума сошел? С таким разрывом знахарь срочно нужен, а не жемчуг. Короче так, братан. Я ей разрыв нитками стяну и срочно прорываемся назад, из Карусели. Иначе она умрет и пошли они – все эти кластеры с инопланетянами – Агату я не брошу.
– А ну заткнулись, оба! Прорывальщики… – Раздался голос раненой железной леди. – Фаза, ты остаешься! И все, я так сказала – точка! Иначе застрелюсь, к чертовой матери и фиг вы мне помешаете, понятно?
Правая рука Агаты красноречиво лежала на «Беретте», калибра девять миллиметров, кобура которой была закреплена на бедре правой, не задетой когтями элитника ноге. Максим не сомневался, что эта чокнутая амазонка себя грохнет не задумываясь, и не желая провоцировать – испуганно помалкивал, а та продолжила:
– Перс, быстро вспоминай, что ты там говорил про тварей. Кажется они не умеют врать?
– Я? Да, гаварил – тварь никагда ни врет, он глупый, но бывает хитрый… – Проблеял ничего не понимающий Сухроб.
– Отлично. Не врут только те, кого ни разу не обманывали. Перс – ты будешь первым. Так значит имя того, кого они бояться «до усрачки» ты помнишь, только произнести по-человечески не можешь? Но по-человечески не требуется – ты на их языке скажешь…
У них все получилось. Сухроб поднял висящие на крюке мешки и сложил в кучу – все четыре. Они сделали на конце цепи петлю, кваз просунул в нее ногу и завис, а Максим заработал рычагом лебедки, переведя ее на спуск и опуская друга до уровня тумана. Они договорились, что хватит одного раненого, и врать тварям вполне можно находясь в десяти метрах от земли. Разумеется, учитывая феноменальную прыгучесть монстров даже такое расстояние ничего не гарантирует, а наиболее развитые умеют кидаться всякой дрянью, но… У них все получилось.
