Пальба не унималась. Я рухнул обратно, пополз к пулемету. Вся вереница неслась за нами, не отставая, изрыгая пламя и свинец. Дистанция – двести метров. Видимость на участке была неплохой – ветер разгонял дымку. Я оперся локтями в капот, приподнял громоздкую «стрелялку», вцепившись в ручки… и в следующий миг уже самозабвенно поливал бандитов из чуда доисторической мысли! Конструкция тряслась, дрожали сошки, горячий пот заливал лицо. Но пулемет исправно трудился. Патроны, весело подпрыгивая, пропадали в казеннике. Кучность попадания была никакой, пули летели по «свободным» траекториям, но вскоре я приноровился, научился держать ствол. Похоже, я попал в кого-то! Невнятное тело отвалилось от подножки, покатилось по складкам местности. Рычащий «Порш», облепленный щитками, попытался обойти «Дикую кошку» и вырваться вперед. Пули замолотили по лобовику, машина задергалась, ушла в сторону, в нее кто-то въехал, обе, сцепившись, подались к водостоку. Я радостно засмеялся. И вдруг почувствовал, как повело «Волжанку», мы тоже меняли курс, уходили в сторону – причем с такой поспешностью, что, казалось, сейчас взлетим! Жуткий костотряс, мы неслись по водосточной канаве. Я вцепился в боковой щиток, чтобы не вылететь к чертовой матери!
– Слушай, ты, повелительница кюветов, ты что творишь?!
– А ты посмотри вбок! – проорала она.
Я посмотрел. Действительно проблема. Мимо прыгал кусок пейзажа. Огромный провал посреди дороги, разверзшийся, словно пасть чудовища. В провале весьма живописно висел зажатый глыбами грузовик-дальномер.
– Умница, солнышко… – простонал я, стряхивая обратно подскочивший к горлу желудок. – Только в следующий раз предупреждай, когда соберешься делать опасный маневр…
– О, ты назвал меня именем несуществующего небесного тела? – засмеялась Ольга. – Я так польщена…
Она уже освоилась, втянулась, появлялись аппетит и азарт. Я продолжал вести огонь, подмечая, что «Дикая кошка» тоже шарахнулась вправо, объезжая разлом, а остальные тормозили – их клиренс не был предназначен для столь крутых перепадов высот. Я вновь открыл огонь, сбил кого-то с подножки! Потрогал кожух и отдернул руку – он раскалился, как «несуществующее» небесное тело… Дьявол! Нужно сделать паузу. Я оторвался от рукояток и гашетки, перевернулся на спину, вытащил из подсумка две гранаты и перебросил через себя. Пропустить такой момент я не мог, вновь улегся на живот. Два цветистых взрыва с паузой в несколько секунд прогремели перед носом «Кошки». Вопли раненых, молчание убитых – как это приятно для слуха… Но нет, веселье продолжалось – разбушевавшийся «монстр» вывалился из клубов дыма и продолжал как ни в чем не бывало нас преследовать! Возможно, людей на борту существенно убавилось, но это мало успокаивало. Водитель переключил последнюю передачу, машина понеслась с ускорением. Я вновь припал к пулемету, но он нуждался в охлаждении, кожух дымился, пули вылетали с такой скоростью, словно их выбрасывали рукой. Я вновь потянулся за дефицитной гранатой, и водитель «Кошки» словно почувствовал, сбросил темп. Вот там и держись, ублюдок… Зато возобновилась стрельба. Лупили из всего, что у них было. Но что-то мне подсказывало, что опытных стрелков там нет, одна шелупонь с понтами. Да и как попасть при такой трясучке? Я дождался паузы в этой какофонии, обернулся. На нас летела высокая покатая гора! Скала, торчащая у обочины, рухнула поперек дороги, рассыпалась на мелкие кусочки, образовав что-то вроде трамплина.
– Не вздумай… – прохрипел я, обрастая коркой ужаса. – Жми педаль! Да не эту!
Похоже, у Ольги были проблемы с воображением. Увлеклась, решила, что все получится. Лечиться надо! И только перед самой горкой, вскричав от страха, она ударила по тормозам. Машина пошла юзом, развернулась… и проворно потрюхала в объезд – хорошо, что между горой и очередной пастью имелась тонкая ленточка ровного пространства. Мы едва лишь успели объехать эту шишку, я облегченно переводил дыхание, Ольга передергивала рычаг, как над головами раздался истошный разноголосый рев! Такое ощущение, словно падал бомбардировщик! Водитель «Кошки» решил соригинальничать. Еще один безголовый! Одним махом догнать и перегнать! На какое-то мгновение над нами зависло ржавое днище немецкого пикапа, гигантские тракторные колеса. Потом все это несчастье промчалось мимо, пошло на посадку и треснулось оземь!
Самое удивительное, что чудо устояло на колесах. Оно скрипело, вращалось, его понесло к обочине, но ориентацию в пространстве оно сохраняло. Не удержались двое, катились по земле, обретая раны и переломы, плохо совместимые с дальнейшим существованием. Остальных укачало и контузило, они не сразу открыли огонь. А Ольга, исполняя жуткую бабью арию, уже давила в пол педаль акселератора. Дребезжа и стреляя выхлопом, мы промчались мимо «Кошки». Выстрелить никто не успел. Я даже про гранату забыл – хотя в этот миг граната в кузове врага смотрелась бы весьма уместно. Мелькнул висломордый водитель, аляповатый полосатый шарф, обернутый вокруг горла. Дольче и Габбана, блин…
Они пристроились нам в хвост, но мы уже промчались метров двести. Приближался разъезд Иня – с мостовым переходом через одноименную речку. Справа пейзаж украшали «жизнерадостные» руины гипермаркета «Метро», слева – треснувшая пополам гора, затянувшая в себя военное училище, модный планетарий и, видимо, половину жилого массива на Ключ-Камышенском плато. Обломки виадука над дорогой при землетрясении разбросало по обочинам, они не мешали проезду. Появлялась робкая надежда, что мост уцелел, и через минуту-другую мы промчимся по нему с победными воплями…
Но особенность надежды заключается в том, что долго она не живет. Хотя и умирает, конечно, последней. На данном участке владения банды, очевидно, обрывались. Мы на полном газу вылетели к мосту. Ольга задергала руль, закричала от разочарования. Мост лежал – почти на том же месте, где и должен. В момент толчка он просто подпрыгнул и рухнул обратно, практически не разломившись. Но небольшое смещение при падении все же произошло. Он рухнул криво, задравшись вверх. Между полотном моста и полотном дороги образовался барьер порядка полуметра. Сбросив скорость до ноля, мы могли бы на него вскарабкаться, но на полной скорости, когда за нами гнались и разнузданно стреляли… Я прекрасно понимал свою девушку. Она не могла останавливаться, нас бы расстреляли в упор. Но черт ее подери… Она ругалась, молилась, и когда до барьера оставалось метров тридцать, резко повернула вправо!
– Держись!!!
Дыхание перехватило. «Монстр» пронесся десять метров по ровному участку и рухнул в пропасть! Вернее, поначалу показалось, что это пропасть. Машину безбожно трясло, отвалился боковой бронированный щиток. Неодолимой силой вырвало пулемет, он вывалился из машины. Я сам едва не отправился в полет, зацепился ногой за заднюю стойку кузова, как-то удержался, подтянулся и рухнул в салон на заднее сиденье. Мы катились по крутому, с наклоном не меньше 50 градусов, откосу, заваленному камнями, мерзлой спрессованной землей. «Монстр» не терял сцепления с камнями, но его подбрасывало, колотило. Ольга орала так, будто ее носом возили по батарее. Адреналин хлестал цистернами. Приближались мутные воды. Речка небольшая, два плевка. Невероятно, но машина не перевернулась – хотя имела к тому все предпосылки. Мы с разгона влетели в воду. В речку – бух! И поплыли, подхваченные течением. Амфибией это чудо инженерной мысли не было, но оно не тонуло. Ошалевшие, с отбитыми внутренностями, мы тупо смотрели, как приближается противоположный берег. Запас инерции был набран неплохой, чтобы нас просто понесло по течению. Нас сносило к берегу, и мы недоверчиво смотрели, как приближаются громоздкие камни, комья вывернутой земли, останки древовидной органики… Мы закричали от радости, когда колеса сцепились с камнями на мелководье, и мощный мотор поволок груду железа к обрыву. «Волга» карабкалась по камням, вставала практически вертикально – но, слава Богу, падала на колеса. Мы ползли по раскрошившемуся берегу, карабкались в гору, а за спиной разочарованно вопили, хлопали рваные выстрелы…
