— А вот услышат ли нас?
— Я тебе честно скажу: тут, как карта ляжет. Мы же не маньячилы какие, мы убиваем не потому, что нам это нравится, мы убиваем по необходимости. Мы солдаты. А у вас вообще случай особый.
Пока разговаривали, Погорелов собрал обратно автомат внешника, носивший индекс VAS93 (расшифровывался как винтовка автоматическая штурмовая). А циферки, похоже, обозначали калибр. Короче, коротали время, как могли: разобрали добытое, сразу выкинули несколько убитых калашей, в Улье такого добра хватает, даром никому не нужно. Боеприпасов к стволам внешников было прилично, только в странных магазинах, каждый из которых на шестьдесят выстрелов, оказалось почти тысяча двести, ну и в пачках по рюкзакам ещё столько же.
Дождь прекратился к обеду. Все как раз заканчивали трапезу, когда шум воды стих.
— По местам, — откидывая пустую банку тушняка в сторону, скомандовал Звездочёт. — Надо торопиться, нам не так уж и далеко ехать.
Через пять минут броневичок бодро месил грязь грунтовок. Ампер же смотрел на небо, таким он Улей ещё не видел. Над головой висели чёрные свинцовые тучи, грозившие в любой момент обрушиться на людей новым водопадом.
Как и обещал Звездочёт, ехать было не далеко, но очень напряжно. Выше второй передачи, сидевший за рулём снайпер, даже не переключался. Дважды тяжёлая машина, не приспособленная ни для чего, кроме асфальта, зарывалась в песок и садилась на брюхо, приходилось браться за лопаты. В итоге, на сорок километров ушло почти четыре часа. Наконец, Звездочёт остановил трофей в ста метрах от мёртвого сектора.
— Приехали, — сообщил он — Дальше вам знать не надо. — Он протянул гостям тёмные плотные повязки. — Вот, нарезал вчера, надевайте!
Ампер и Рина переглянулись. Стоит им завязать глаза, обратного пути уже не будет. Впереди либо жизнь, либо смерть.
— Увидимся, — перегнувшись через сиденье, прошептал Погорелов, после чего поцеловал девушку и решительно завязал себе глаза.
Страхуясь, Звездочёт проверил, насколько ослепли его спутники, но, похоже, ему показалось этого мало, и он натянул им на голову два мешка, от которых немного тянуло сыростью. Хлопнула водительская дверь, а затем раздался странный выстрел, похожий на ракетницу.
— Ты что-нибудь понимаешь? — забеспокоилась Рина.
— Не паникуй, держись с достоинством, — попытался успокоить девушку Ампер. — Если суждено погибнуть, значит, погибнем, но в бою. Всё, тихо, он идёт.
Звездочёт снова сел за руль, но двигатель не запустил.
— Страшно? — спустя пару минут поинтересовался он.
— Неприятно, — нехотя ответил Погорелов. — Я отдал себя в руки человеку, который сутки назад хотел меня захватить ради награды. Но я тебе верю.
— Спасибо, — с усмешкой произнёс снайпер. — Рина подвинься, сейчас ещё пассажир добавиться.
Девушка послушно передвинулась влево, сев прямо за водителем.
Прошло минут десять в полной тишине, Ампер даже задремал немного. Открылась дверь, кто-то забрался на заднее сидение. Двигатель завёлся, и машина тронулась с места. Ехали минут двадцать, не спеша, километров десять в час, никуда не сворачивая.
— Добрались, — сказал Звездочёт.
Двери в машине распахнулись, Погорелов уже потянулся к мешку, как его выволокли из салона и в одно мгновение заломали руки, щёлкнули браслеты, после чего его разоружили, стянули разгрузку и бронник, сняли ремень с кобурой.
— Ампер, — резанул по ушам крик Рины, — меня вяжут.
— Не дёргайся, всё будет хорошо, — это всё, что он мог ей сейчас казать.
Он ожидал подобного развития событий, только не стал пугать заранее блондинку. Избавив Ампера от внушительного арсенала, парочка неизвестных, заломив ему руки и в позе ласточки, повели куда-то. Вскоре земля осталась позади, пошёл бетон или асфальт, лестница вниз насчитывала почти сорок ступеней. Позади слышались шаги ещё нескольких человек, шли следом, скорее всего, вели Рину.
Погорелов оценил профессионализм людей, которые его вязали, быстро, без суеты, никто не сказал ни слова. «Как будто тебе станет легче от того, что тебя грохнут профи, а не любители», — зашевелился на задворках сознания внутренний голос. «В общем-то, совершенно без разницы», — согласился с ним Погорелов.
Вели долго, минут пять несколько раз поворачивали, больше никаких лестниц вниз или вверх, только бетон под ногами сменился кафелем. Вскоре «прогулка» закончилась, Ампера ввели в маленькую комнатку, усадили на стул, заставили вытянуть руки и надёжно приковали их в наручники, приваренные к столу. Мешок так и не сняли, сидеть в позе тянущегося за тарелкой было не очень удобно. Конвоиры вышли, с другой стороны двери лязгнул засов, и Погорелов остался один.
Методики допросов люди, захватившие их, знали на пять с плюсом: ослепи допрашиваемого, сделай так, чтобы ему было неудобно, чтобы он вымотался. Уставший пленник — готовый язык. Если есть время, человека не надо бить или резать на куски, нужно сделать так, чтобы ему было очень некомфортно, и чтобы прекратить мучения, он расскажет всё сам.
Так Погорелов провёл часа три, спина ныла. Привинченный к полу стул невозможно придвинуть к столу, как и сам стол. Наконец, лязгнул запор, и кто-то вошёл. Судя по шагам, мужчина, причём он подволакивал ногу. Проскрежетал по полу стул, который, по-видимому, стоял с другой стороны стола.
— Как вас звали в прежнем мире? — голос холодный, недружелюбный, можно даже сказать — злой.
— Леонидом.
— Фамилия?
— Погорелов.
— Хорошо, — обрадовался непонятно чему невидимый собеседник. — Вам удобно?
— А ты сядь сюда, а я займу твоё место, — зло предложил Погорелов, — вот сразу и выяснишь, удобно мне, или нет.
— Да бывал я на твоём месте, — с ледяной интонацией заметил дознаватель. — Я думал, ты будешь более выдержан.
— А я с гомосеками вообще несдержан. Гомофоб по жизни.
— Полностью солидарен, — согласился «невидимка». — Кто дал тебе новее имя?
— Крестил Клык, рейдер из Спокойного. Давай, спрашивай, что хочешь, на всё отвечу правдиво. Только скажи, что с моей спутницей? Она жива?
— Пока да. Честно скажу, мы не знаем, что с ней делать. Четыре часа её допрашивал. Признаюсь, даже немного растерялся, впервые вижу иммунного внешника, который добровольно хочет сотрудничать. В убийствах она, если и замешана, то только косвенно. Не врала, не юлила, говорила, как есть, даже охрипла слегка. А теперь, когда мы это выяснили, давай ты будешь рассказывать, как и что. Если что понадобится уточнить, я переспрошу.
— С чего начинать? — уже более дружелюбно поинтересовался Ампер.
Новость о том, что Рина жива, его сильно подстегнула к сотрудничеству. Он знал, что дознаватель, который, скорее всего, ментат, не врёт.
— Начни с самого начала: перенос, встреча с рейдерами, ну и как дальше дело было.
— Руки раскуй, спина болит уже жуть.
— Хрен тебе, — с сарказмом ответил ментат. — Пока я не поверю твоей истории, будешь и дальше сидеть так. Чем быстрее расскажешь, тем быстрее я тебя раскую. А то вдруг ты спец неимоверный, свернёшь мне шею, и дальше по плану.
— Ну, кликни громил, пусть хоть к стулу прикуют. А то я начну скакать с третьего на пятое, чтоб побыстрее отмучиться.
Несколько секунд собеседник молчал, видимо, взвешивая предложение.
— Охрана, — проорал он.
Засов лязгнул, и кто-то явно тяжёлый, топая на весь подвал, ввалился внутрь.
— Чё? — прогудел вошедший, из чего Ампер сделал вывод, что человек реально большой и, скорее всего, очень сильный.
— Пусть клиент немного отдохнет от вытяжки, — приказал ментат, — зафиксируй его на кандалы на стуле.
Лязгнули ключи, щёлкнули наручники, руки на пару секунд оказались свободными.
— Не дергайся, руки по швам, — приказал охранник.
Погорелов выполнил всё, как сказали. Получил уступку, и то хорошо. Через секунду новая пара браслетов сомкнулась на запястьях, но спина хоть немного отдохнёт. Хранитель ключей протопал к выходу, скрипнула дверь, лязгнул засов, и они снова остались вдвоём.
— Ну, сначала, так сначала, — немного подумав, произнёс Ампер.
Его собеседник хранил молчание, ожидая рассказа.
— В общем, чистили мы один домик от немчуры из натовского легиона…
К концу рассказа Погорелов охрип, он говорил часа два, ментат изредка задавал уточняющие вопросы, его работа была слушать.
— Фантастически правдивый рассказ, — наконец, заявил он, оборвав Ампера на фразе «и вот тут меня ваши вертухаи повязали». — Всё ты правдиво рассказал, кроме одного, как так вышло с Маяком? Опытнейший рейдер попал под тварь?
Погорелов мысленно чертыхнулся, Рина, похоже, была абсолютно откровенна и выложила всю историю.
— Ну, если вы знаете, то зачем повторно говорить? Вернее, сипеть?
— Ответь уж, будь добр, это мой последний вопрос, — настоял дознаватель.
