реальном бою, – заметил юноша, – это не значит, что я ничего в жизни не понимаю.
– Значит, – отрезал сумеречник. – Ты не убивал, не видел смерти, не терял родных. Ты возвращаешься из рейда на Землю и приходишь к матери. Откуда тебе знать, каково одному? Моя мать работала инженером на нлакисском руднике. Разве кто-то думал, что гъдеане станут убивать инженеров, рабочих?.. Все должно было решиться между военными. Рай тогда не знал, что Ен Пиран использует нечестные приемы.
Ну, и кто тут наивен? Фархад давно знал, что нечестные приемы используются сплошь и рядом. А самое главное, используются всегда обеими сторонами, и каждая из них считает себя правой, а противника – бесчестным. Мать нечасто могла посвятить детям свободное время, но успела научить их многому.
– Они стали бомбить рудник. Потом, конечно, наши построили защиту, укрепили штреки… Но сколько погибло при первой орбитальной бомбардировке! И она тоже… – Скритх хрустнул кулаком.
– А что отец? – спросил Фархад.
– Он там до сих пор. От него приходят сообщения, но он не может вернуться. Они заперты там, на Нлакисе. Наша эскадра должна была деблокировать планету, эвакуировать людей, ну и траинит… Ничего не вышло, стало только хуже. Четыре корабля из пяти погибли.
Пятым была «Молния». Фархад не знал, что сказать. Терять товарищей в бою ему действительно не приходилось и совершенно не хотелось приобретать подобный опыт.
– Расскажи мне о чем-нибудь хорошем, землянин, – должно быть, ужасно чувствует себя человек, когда все новости – плохие. – Расскажи о своей матери. Какая она?
Фархад улыбнулся.
– Самая лучшая, понятное дело.
Скритх, отставив кофе, смотрел на него с какой-то жадностью. Наверное, ему остро не хватало воспоминаний о собственной матери.
– Красивая и умная.
– И добрая? – вздохнул шитанн.
Фархад пожал плечами.
– К нам, детям – да. А вообще… не очень. Ты только не думай, что злая. Просто нельзя быть добренькой, когда занимаешься ответственным делом.
– А чем она занимается?
Фархад предпочел обойти скользкий момент.
– Работает в Организации Объединенных Наций. Это вроде вашего Круга кланов.
Скритх кивнул. Зачем ему подробности? Прокатило.
– Слышал, – он ушел от темы. – Мы посланника привезли в эту вашу Организацию, знаешь?
Фархад до сих пор не мог разобраться, как же он относится к Скритху. В первый момент и сразу после гонок шитанн резко не понравился ему, выступив сначала надменной скотиной, а потом скандалистом. Однако кофе и откровенность сгладили углы. Неприязнь стала вытесняться сочувствием и снисходительностью. Жизнь Скритху досталась не слишком сладкая, но над характером стоило бы поработать, подумал Фархад и подивился, что рассуждает о сумеречнике, как об обычном человеке.
В тот же вечер он пообщался с еще одним сумеречником. Тгерран Лис, подсевший к их столику, был приятелем Скритха. Белокожий сисадмин «Молнии» с пучком черных волос, сколотых шпильками на затылке. И с неизменными темными очками – очки казались чуть ли не расовым признаком шитанн, хотя умом Фархад понимал, что на родной планете и на своем корабле они не прячут глаза от света. Тгерран сдержанно поздравил Фархада с выигрышем и поинтересовался, не напоят ли здесь кофе человека, организовавшего гонки. Конечно, его напоили. Выслушали пару анекдотов про хантов, тсетиан и шитанн – забавно, что Фархад слышал их прежде в иной редакции, где вместо шитанн самыми находчивыми выступали земляне. С юмором поспорили о том, кто важнее – пилоты или компьютерщики, и чей капитан круче. Поговорили и о войне – без особого энтузиазма, но как обойти эту тему, если война для Рая – ежедневные будни?
Может, они встретились бы следующим вечером в той же компании. Но назавтра «Ийон Тихий» ушел в рейд, и знакомство оборвалось. Возобновится ли оно когда-нибудь? И не окажутся ли они по разные стороны фронта?
На мониторе зажглась красная надпись: «Управление заблокировано», – и Фархад вздохнул. Федотыч взглянул на него с доброй усмешкой.
– Почему так мало? – выразил недовольство Фархад.
– Потому что так надо… – Федотыч хотел добавить что-то еще, но пришел вызов из главной рубки, и назидательная фраза осталась незаконченной.
– Резервная рубка! – голос Гржельчика. – Извини. Кот прыгнул на пульт и активировал его. Сейчас дадим животине пинка, и можешь продолжать.
Фархад радостно и гордо вновь повернулся к пульту.
Врач был занят с валяющимся без сознания Ртхинном, и вокруг Мрланка хлопотала Эйзза. Помогла ему раздеться и разуться, смешала лекарство и меняла ему на щеке тряпочки с заживляющей мазью. Такая милая, заботливая… Ему до боли хотелось дотянуться и прокусить нежную шейку, но шею теперь обнимала цепочка стоимостью двадцать восемь тысяч монет – Мрланку даже страшно было представить, сколько это в райской валюте.
Раздался стук, и в дверь просунулась физиономия, обрамленная массой тонких золотистых косичек. Стейрр Фййк.
– Я не убил хирра Ртхинна, – со вздохом сказал Мрланк. – Он в медблоке. Поваляется и очнется.
Ему уже пришлось давать объяснения кому-то из Фййк. Беспокоятся. И осуждать их нельзя: как не переживать за шитанн из своего клана?
– Ну-у… – Стейрр замялся, не решаясь войти. – Я вообще-то не про хирра Ртхинна. То есть мне его жаль, но…
Мрланк приподнялся на кровати, сунув под локоть подушку.
– Зайди и говори толком. Чего ты хотел?
Кетреййи шагнул в каюту и закрыл дверь.
– Я про Эйззу, хирра Мрланк. Можно мне на ней жениться?
А вот это было бы весьма кстати. Настолько кстати, что не верится. Мрланк сел по-человечески, обернув бедра одеялом.
– Я собираюсь позаботиться о ее браке, Стейрр. Но можно ли жениться тебе, лучше спросить у Фййк.
– Я хочу перейти в клан Ихстл.
Мрланк перевел вопросительный взгляд на Эйззу. Она радостно закивала.
– Стейрр, Эйзза ждет ребенка.
– Я знаю, хирра Мрланк. Пусть все думают, что это мой ребенок.
Капитан вздохнул и перешел к самому неприятному:
– Я могу вас поженить, Стейрр, но не могу решать за Ихстл. Возможно, клан заинтересуется, почему срок беременности на два месяца больше, чем время вашего брака. С Эйззой, конечно, не сделают ничего, что могло бы повредить матери, но тебя наверняка накажут по всей строгости.
– Ох… – Стейрр поежился. – Ну-у, ладно, пусть. Что же делать!
– То есть ты согласен, – подытожил Мрланк.
– Ну да, я ж сказал.
Мрланк покачал головой. Хороший парень, и Эйззе явно нравится. Удачно, что темнокожий. И, видно, любит ее, раз на такое идет. Несправедливо, чтобы Стейрра наказывали за чужие грехи.
– Слушайте меня. Вам нужны два свидетеля. Мы с хирра Ххнном засвидетельствуем ваш брак. Но в бумаге, которую подпишем, поставим другую дату. Тот день, когда забрали вас с «Ийона Тихого». Кто бы вас ни спросил, даже я сам – вы поженились в первый же день, как попали на «Молнию». Понятно?
– Да-а, – задумчиво кивнула Эйзза.
– Нет, – честно ответил Стейрр. – Но как прикажете.
– Как прикажу, это точно, – проворчал Мрланк. – Ты смотри не забудь, что я приказал, а то наживешь проблем. И Эйззу слушай, она поумнее.
– Ага, – заулыбался кетреййи.
– Тогда бегом
