Тут, заметив взгляд Хильды, первушка осеклась, а потом нехотя откланялась:
— Сейчас принесу, госпожа. Только потом не говорите…
— Быстро… неси…
Рябжа исчезла, и Хильда повернулась ко мне.
— Тебе что надо было сделать? А?
Я попытался ответить, но из сухого горла вырвалось что-то неразборчивое. Вспомнив про бокал в руке, я отпил из него. Влага промочила мои связки, и я, чуть откашлявшись, сказал:
— Учился я. Ну, слиться хотел со стихией, чтобы незаметным стать.
— О-о-о! — Волчица застонала, потирая лоб, — Незаметным. Ты полдвора разнес, первуха ты… пустая!
— Я… это… сколько я проспал?
— Немного, лекарь только ушел.
Я недовольно сморщился — опять она потратилась. Волчица же прошлась по комнате, сложив руки на груди и не отрывая от меня взгляда.
— Откуда ты знаешь это заклинание?
Я вздохнул. Вот что у нее за привычка задавать глупые вопросы? Мне бы кто сказал, откуда я знаю.
Не дождавшись ответа, Хильда вернулась к лежаку.
— Вот скажи мне, как связаны незаметность и «земная волна»?
— Земная волна?
— Да, ты же сам выкрикнул там… — она уставилась на меня, — Погоди, ты не знал его до этого? Это все дар?
Я застенчиво пригладил растрепанные волосы и покачал головой.
— Я даже не помню, что я там крикнул.
— Но как они связаны? Нет, я не понимаю, — Хильда растерянно схватилась за голову и простонала, — Да что ж ты за первуха такой, Марк?
— Что не так-то?
— Это магия второй меры, — сказала Хильда, — Ты поэтому и свалился в обморок. Ладно, хоть жив остался.
— А «каменное жало»? Разве это не магия?
— Там сила тела, усиленная энергией стихии. Ты же копьем пробиваешь врага, а не магией. А тут… Ты дом расколол, Марк.
— Я починю, госпожа, — растерянно ответил я.
Хильда захохотала. Да так истерично, что слезы выступили из глаз. Я улыбнулся, понимая, что бедная Волчица за сегодня уже несколько раз пересмотрела взгляды на мир. Столько шоков за один день не каждая психика выдержит.
— Починит он, — посерьезнев, сказала она, — К тебе же подходил Фолки?
— Да, — ответил я, — Но он ничего не рассказывал мне про секретную технику. Совсем.
— Это хорошо, — Хильда усмехнулась, — У тебя еще есть время до ночи, только ты не в ту степь пошел.
— Э-э-э…
— Слияние — это спокойствие. Представь себя частью окружающего мира.
— Пробовал.
— Да ты просто палкой махал, причем десятки раз один прием, пока не вышел на «волну». Твое бы упорство, да в другое русло.
Тут вошла Рябжа с новым бокалом. Хильда взяла его и сама влила в меня какой-то терпкий сладковатый напиток, схватил за подбородок. Что-то у нее вошло в привычку меня трогать.
Голова перестала гудеть и прояснилась, будто случилось невозможное — я выспался и встал ровно в ту секунду, когда заряд бодрости максимален.
— Ты просто вообрази, а потом стихия сама о себе заявит, — сказала Волчица и добавила, — И делай это столько раз, сколько своей дубиной махал.
Я кивнул, допивая воду из своего бокала. Хильда мягко положила руку мне на плечо.
— И еще, запомни. Заклинание второй меры может убить тебя, не рискуй так больше.
А потом ее цепкие пальцы стиснули мою плоть и рванули с лежака. На миг она прижала меня поближе, я ощутил тепло дыхания, а потом в ухо прошипели:
— А теперь, первуха, пошел вон!
* * *
На двор давно спустились вечерние сумерки, солнце где-то за Вольфградом еще висело над горизонтом, но городская стен уже скрыла его.
Я сидел возле стены сарая, прикрывшись соломенным манекеном, и в сотый раз уже, наверное, представляя себя стеной сарая. И в сотый же раз ругая свое тугое воображение.
Каждые полчаса я менял укрытие, и Небо даже одарило меня огоньком духа за старательность. Вот только я не чувствовал, что в чем-то продвинулся. Я воображал себя кирпичной кладкой, со всеми свойственными ей неоднородностями. Вот моя рука — это камень. Через тонкий слой раствора она соединяется со следующим кирпичом.
— Ересь какая-то, — улыбнувшись, сказал я.
Но Хильда строго приказала повторить это упражнение триста раз.
«Получается или нет, секрет любого знания в повторении», — сказала она.
Как взрослый человек, я все это понимал, но это легко объяснять другому. А вот когда пытаешься научиться сам…
Волчица выходила пару раз во двор, вставала в центре двора, а потом громко говорила:
«Вижу тебя. Старайся лучше!»
Меня даже злость взяла во второй раз. Мне ведь только показалось, что все получилось, а тут такой облом. Но упорства мне было не занимать, я поменял место дислокации и снова прогонял в голове пластинку «я — камень, я — камень, …»
— Спика! — донесся до меня голос.
Кажется, это был Фолки. Я отрешенно смотрел на него сквозь просвет в растопыренной соломе. Меня прикрывал тот самый манекен, который я пробил копьем.
— Спика, — повторил Фолки чуть тише, и тут же он присвистнул, — Вот же хрень нулячья! Это кто наделал-то?
— Догадайся, — послышался голос Хильды, я за стеной сарая увидел только ее плечо, — Нехило так, да?
— Странный метод слияния со стихией, — усмехнулся Фолки, — Земная волна?
— Представь себе.
— Не буду спрашивать, как это возможно. Где он?
— Прятался тут, во дворе.
— Не чувствую его.
Меня сразу обуяла дикая радость. Я чувствовал себя, как мальчишка, который все-таки смог спрятаться от двух взрослых.
Лица зверей сразу повернулись в мою сторону. Видимо, своим весельем я сбил себе концентрацию.
— Готов, Спика?
— Да, — ответил я, хищно улыбнувшись.
Конец второй книги
