Пусть мексиканка думает что хочет, а мне в гляделки играть было некогда, поэтому первым взгляд отвел я, вновь вернувшись к своей работе.
* * *
Ещё через час утомительной работы, где-то на глубине полтора метров, я достиг дна.
Теперь осталось немного расширить место раскопок, для того чтобы понять, имеется ли в так называемом днище некая переборка, или дверь.
Расширяя и разгребая зону раскопок, я наконец наткнулся на едва заметный шов, идущий по поверхности пола полукругом. Скорее всего геометрия отрытой мною двери была круглой, как у герметичного люка на какой-нибудь глубоководной станции. Диаметр этого сооружения, по моим предварительным расчетам исходя из отрытого мною фрагмента сектора, был где-то в районе полтора метра. Может быть чуть больше.
Как раз на момент моего открытия в окружающем нас пространстве возник какой-то едва уловимый звук.
Озвучивать свою настороженность не стал, но из своих раскопок выглянул.
Почти все занимались своими прежними делами, кроме монгола. Дитя степей перестал молиться, а может слушать песню ветра, или чем он там занимался, и теперь сидел, открыв глаза, внимательно вслушиваясь в плавно нарастающий рокот. Не удивлюсь если Батар услышал этот звук гораздо раньше меня. В свою оправдание могу сказать лишь то, что после столь продолжительной физической нагрузки я дышал как паровоз, а сердце грохотало как молот.
Все остальные сталкеры и ухом не повели. Ходоки, блин!
Первым забеспокоился хохол.
— Слухайте, а шо це такэ?
— Думаю, что ничего хорошего, — хмуро ответил я ускоряясь. Как следствие — во все стороны полетели комья грязи.
— Дивiтесь! — взволнованно воскликнул Ярош, указывая вверх.
А вверху на далекой высоте, которая, как оказалось, скрывалась в далекой тьме, появилось свечение, глянув на которое, я на подсознательном уровне отчего-то забеспокоился и не снижая темпа, очищал заваленный кем-то, с непонятной, пока, целью, люк.
* * *
Настоящая паника в ряды сталкеров-ходоков пришла немного позже, когда в приближающемся огоньке признали всем известную аномалию «Прожарку», которая, если сюда доберется, превратит всех нас в горстку пепла, который уже лежал под нашими ногами почти двухметровым слоем, что наводило на весьма печальную мысль о том, что именно таким способом здесь встретили свою смерть несколько сотен живых существ. Заметьте, я не говорю людей, ибо те находки, которые мне время от времени попадались в вековом, слежавшемся мусоре были столь необычны, что я весьма сомневался в их земном происхождении.
— Що робити? — всполошился Ярош.
— Процевать, сцуко!!! — не выдержал я. Однако, хохол не обиделся, а спрыгнув ко мне в яму с утроенной силой начал вышвыривать выцарапанную мною землю, весьма существенно увеличивая темп работы. И уже через минуту мы более менее смогли расчистить люк, или крышку. Но на этом дело встало.
Мы даже смогли освободить от земли какую-то панель с так называемыми иероглифами или петроглифами (которые, как говорил один безграмотный студент, когда-то, как курица лапой накарябал некто по имени Петро, а теперь спустя много лет ученые всего мира мучаются, расшифровывают), но открыть люк это совершенно не помогло. Ещё несколько минут назад я наивно надеялся на то, что вырою какой-нибудь рычаг, или «штурвал», какие бывают на подводных лодках до того чтобы задраивать люки, но иероглифы.
В отчаянии я взглянул вверх на «Прожарку», и оцепенел. Теперь она была очень близко — нас разделяло расстояние в полсотни метров и с каждой секундой оно становилось все меньше.
Я уже хотел было спрыгнуть на дно ямы чтобы там сжаться в комочек обхватив голову руками в ожидании неизбежного, но тут обратил внимание на египтянина.
— Эй, египтолог, может ты поможешь?
Хонсу не отказался, но и обнадеживать не стал, сказал лишь, что попытается сделать все от него зависящее.
И ведь действительно, не соврал — открыть люк ему удалось, вот только на этом наша удача закончилась, так как вниз вел точно такой же туннель, только в отличии от того в котором мы находились он был освещён и уходил в бесконечность. Или так казалось. Но сути дела это не меняло — лететь вниз придется очень долго, но в итоге все равно придется умереть.
Тем не менее Ярош решил прыгать, так как по его мнению лучше погибнуть в полете, як сокол, чем поджариться аки куропатка.
Перекрестившись, Ярош прыгнул в шахту колодца. Я хотел проследить за последним полетом «сокола», но душераздирающий вопль отвлек меня.
Взглянув вверх я понял в чем дело — Мари сбивала огонь со вспыхнувших волос. Жар аномалии был селен даже на расстоянии в десяток метров, а что будет, когда живое пламя приблизится к нам на расстояние вытянутой руки…
Панически спасаясь от неистового жара все спрыгнули в котлован, при этом стараясь не сорваться в бездну туннеля.
А меж тем жар становился уже не переносимым и я уже подумывал, а не бросится ли мне вслед за Ярошем, уже скрывшимся в глубине бесконечной шахты, когда из-за кромки перегородки выглянул тот, кого увидеть живым я уж точно не чаял.
— Ласково просимо! — воскликнул хохол, повергнув всю остальную команду в шок.
На лице каждого из нас читался лишь один немой вопрос:
— Как?
А уже в следующий миг все мы спасаясь от невыносимого жара бросились вниз.
В одной из песен Макаревича есть строчки:
— Он взлетел, как взлетала она, но не вверх, а вниз.
Мы же взлетели не вниз, а в бок.
Как такое возможно, спросите вы.
Я могу ответить только одно — это возможно только при условии если тот кто создал этот туннель заодно сотворил на нашей Земле шесть Зон, где полно различных гравитационных аномалий, принцип действия которых необъясним нам, но наверняка является для них чем-то заурядным, элементарным.
Сила тяжести в этой части шахты увлекала нас к одному из боков, таким образом превращая его в тоннель.
Ярош захлопнул люк с этой стороны как раз вовремя — похоже, что термическая аномалия не собиралась оставаться в соседнем блоке, а настырно следовала за своей ускользнувшей в последнее мгновение добычей.
Люк закрылся на удивление легко, хотя попытайся мы поднять его даже вшестером с той стороны переборки у нас ничего не получилось.
Через задранный люк из смежного отсека не доносилось ни единого звука, но самое главное, не смотря на то, что за стеной бушевало пламя в несколько тысяч градусов, ни переборка, ни люк нисколько не нагрелись.
Чудеса!
Равно как и загадки Зоны.
