в храме Милосердия устроил эти зверства Раван – повелитель ракшасов, а напавшие хищники – это сами ракшасы?
Парень поднял глаза и уставился в камеру стеклянным взглядом.
– Да, я уверен в этом, – сказал он, – это были Раван и его слуги ракшасы. Сама Каннон назвала его Раваном.
– Слышал? – чуть ли не в ухо мне крикнула Латифа. – Нет, ты видел?!
Наверное, она решила, что от этой новости я должен был оглохнуть и ослепнуть одновременно.
Тем временем с экрана снова вещал ведущий:
– Власти республик ввели чрезвычайное положение в связи с инцидентом в храме, но от публичных заявлений пока отказываются.
– Повелитель ракшасов, – опешив, произнес я.
– Это кошмар! Это ужас! – Латифа вскочила с кровати и принялась бегать по комнате, размахивая руками. – Если асуры вернулись на Хему! Ты представляешь, что может произойти?!
Она замерла и в ужасе уставилась на меня, округлила глаза и схватилась за лицо.
– Будет конец света! Нас всех убьют!
– Сядь! – гаркнул я.
Латифа вздрогнула и ошалело вытаращилась на меня.
– И успокойся, – уже мягче добавил я.
Латифа послушно села, я протянул ей стакан с водой. Еще истерики мне тут не хватало. Она механически сделала глоток и отрешенно уставилась перед собой.
– Что делать? – прошептала она.
– Ничего. Успокоиться. Да, и, возможно, никакие это не ракшасы. Доказательств нет. Да и вообще это странно. Тебе не кажется? – как можно увереннее и спокойнее сказал я.
Хотя сейчас я и сам был в полнейшем замешательстве, но мне нужно было как-то успокоить Латифу и выпроводить ее отсюда.
Девушка неуверенно посмотрела на телевизор, затем снова на меня.
– Думаю, власти ОРМ справятся с этой проблемой, – пытался я ее успокоить. – Возможно, там вообще ничего страшного не произошло. Может, деформация или и вправду дикие животные. Ты лучше иди к себе, выключи телевизор и постарайся поспать.
Я взял ее за плечи и начал мягко подталкивать к выходу.
– Мы здесь в безопасности, – продолжал я говорить. – Не стоит паниковать раньше времени.
Я открыл дверь, кивнул Микчо, чтобы тот ее провел.
– Но ведь… – хотела еще что-то сказать Латифа.
– Просто иди и отдохни, – перебил я ее. – Я сейчас распоряжусь, чтобы тебе принесли что-нибудь успокаивающее.
И я поспешил убраться, пока Латифе еще что-нибудь не взбрело в голову и пока не вернулся Микчо, который, несомненно, будет ходить за мной по пятам. А сейчас мне не нужно было, чтоб он видел, куда я пойду.
Я же направился прямиком в покои Амали, но по пути все же зашел на кухню и велел прислуге сделать Латифе чай с успокоительным.
В коридоре, где находилась спальня Амали и Рейджи, было тихо. Наложниц никто не охранял, ну разве что охранник на входе и еще один в холле, которые следили за всем домом. Но я, кажется, проскочил незамеченным.
Я постучал в дверь, в комнате послышался шорох. Дверь приоткрылась, и Амали растерянно уставилась на меня.
– Нужно поговорить, – сказал я и бесцеремонно вошел в комнату.
– Тебе нельзя здесь быть, – сказала Амали, потупив взгляд и запахнув легкий полупрозрачный халатик цвета персика. Она подняла глаза, вопросительно взглянула и, вместо того чтобы выставить меня за дверь, закрыла ее и повернула ключ.
– Что-то случилось? – спросила Амали.
– Ты телевизор не смотрела? – спросил я, оглядываясь в поисках телевизора.
– Нет, я его вообще никогда не смотрю, предпочитаю книги. В чем дело, Азиз?
– В ОРМ явился Повелитель ракшасов. Убил Бодхи Гуру и еще триста человек. По новостям только что передавали.
Амали улыбнулась на одну сторону, непонимающе посмотрела на меня:
– Ты шутишь?
– Я совершенно серьезно.
Амали растерянно продолжала смотреть, очевидно, ожидая еще каких-либо объяснений.
– Я думал, ты прояснишь. Ты говорила про Повелителя ракшасов. И вот он явился. Рассказывай.
– Это невозможно, это…
Амали порывисто зашагала к столу, налила себе вина в бокал, выпила залпом.
– Я не понимаю, Азиз. Ты говоришь, что в ОРМ явился Повелитель ракшасов? Но это безумство! Это ведь легенды!
– Я только передаю то, что сам услышал по новостям.
Амали нахмурилась:
– Подожди, но что тебе нужно от меня?
– Хочу знать, как это связано с теми людьми с браслетами? Как это связано со мной? И откуда ты знала, что он может явиться?
– Пророчество, – завороженно глядя на пустой бокал, сказала Амали. – Но я мало что знаю, если ты за этим пришел. Хочешь вина?
– Нет. Расскажи про пророчество.
Амали пожала плечами и налила себе еще вина.
– А я могу тебе доверять? – нехорошо усмехнулась Амали.
– Зачем мне выдавать тебя?
– Я не знаю, – пожала она плечами и грустно улыбнулась. – У тебя ведь был такой же браслет, как и у тех людей, которых теперь активно разыскивает орден.
– Я об этом ничего не знаю. Если бы знал, не пришел бы к тебе. Так зачем орден их разыскивает?
– Считает, что они и есть Повелитель ракшасов. – Она устало прикрыла глаза рукой, затем поджала губы, изучающе взглянув на меня: – Но раз Раван явился, может, это и так. Вот только ты почему?…
– Потому что я – не он. То есть не они. – Я тряхнул головой. – Подожди, как Повелителем ракшасов могут быть сразу несколько людей? По новостям сказали, что он был один: десять голов, двадцать рук.
– Это не я придумала, Азиз.
– Хорошо, рассказывай все, что знаешь. Это касается и меня. Я должен знать. Расскажи про пророчество. Что это такое, откуда взялось?
Амали грустно улыбнулась, налила еще бокал, сделала маленький глоток.
– Наш орден основала великая пророчица Ямина, – медленно начала Амали. – У нее был невероятный дар. За тысячу лет ни один из провидцев не смог развить его даже близко к пророку, а она смогла. Она видела будущее на несколько веков вперед. Все ее пророчества записывались с особой тщательностью. И орден по сегодняшний день хранит их и стережет. Они скрыты ото всех и являются строжайшей тайной по велению Амара Самрата.
Ямина. Знакомое имя всплыло в голове, как раз на ней я закончил читать ту свою книгу про десять великих ракта. А, видимо, стоило дочитать.
– И? Как это связано с Раваном и браслетами? – спросил я.
– Я не знаю, как это связано. Я могу только сказать, что орден знал о его появлении. Ямина видела его в своих видениях. А больше мне ничего не известно, как и связь между Раваном и браслетами. Может быть, и вовсе нет никакой связи. Твой браслет может быть творением хладных, я в это охотнее поверю. А Раван, если это и вправду явился он… Скорее всего, это произошло из-за последней деформации.
Я испытующе глядел на нее в надежде поймать на обмане или на желании утаить правду. Но Амали, кажется, говорила правду, а может быть, просто слишком тщательно скрывала ее.
– Что же там за пророчество? – сказал я, чувствуя, что разговор заходит в тупик.
– Я знаю совсем немного… – Амали страдальчески закатила глаза. – И то я узнала об этом после того, как покинула монастырь, будь иначе, я и слова бы тебе не
