— Не стоит. Подышите еще немного через тряпку.
Увещание не возымело действия, и торговец дернулся снова. Но почувствовав неприятный холодок на шее, решил последовать совету.
— Хватит, — произнес тот же голос. После этих слов почувствовал, что тряпка исчезла с лица, — господин Раст теперь можете включить свет.
Торговец включил свет и осмотрелся: в спальне присутствовали четыре, похожих между собой, фигуры в темных костюмах и в масках. Отметив, что незнакомцы вооружены, он бросил обеспокоенный взгляд на жену и испугался. Несмотря на шум и включенный свет, она осталась неподвижна. Стоит отметить, что купец испугался не за себя, а за неё, он действительно её когда-то любил и продолжал любить, несмотря на сорок лет брака. Рука торговца полезла за кинжалом под подушку.
— Не стоит, — произнес другой голос, — с вашей женой всё в порядке. Она просто спит. Как и ваши дети, и охрана, и прислуга.
— Кто вы? — спросил Раст Баодгил, после того как убедился в том, что любимая жива.
— Это неважно, — ответил третий незнакомец, — мы пришли к вам обсудить некоторые деловые вопросы.
— Ночью? Как воры?
— Если бы это сравнение было уместно, то вы бы не проснулись, — холодно обронил четвертый голос, — будьте добры накиньте халат и пройдемте в гостиную.
— Не стоит мешать вашей жене спать, — с легким смешком добавила другая фигура.
Сказать, что сложившаяся ситуация беспокоила Раста Баодгила это не сказать ничего. Купец регулярно пользовался услугами магов жизни и, несмотря на восьмой десяток, мог бы выпрыгнуть в окно и попробовать добраться до стражи. Но один взгляд, брошенный на спящую жену, остановил это сумасбродство. Торговец оделся и прошел в гостиную со своими гостями, где все расселись по креслам.
Баодгил любил оружие, и часть его коллекции висела прямо на стене, он бросил на неё быстрый взгляд, который, к сожалению, заметили.
— Не делайте глупостей, Раст, — одна из фигур мгновенно вылетела из своего кресла и оказалось около купца, — я успею сделать вам больно прежде, чем вы сделаете хоть одну глупость.
— Хорошо, — Баодгил взял себя в руки и несколько иронично добавил, — чем обязан, господа?
— Скажите, а вы сильно любите свою жену? — Раст бросил испуганный взгляд на говорившего незнакомца. Из-за их схожести он начал в них путаться.
— Кхм, — торговец прочистил горло от внезапно подступившего комка, — мои дела идут сейчас не очень хорошо и я вряд ли смогу обеспечить достойный откуп.
— Раст, мы же не из гильдии[9]. И насколько нам известно, у вас уплачены все взносы[10]. Еще раз повторю свой вопрос: вы любите свою жену?
— Да, но тогда какое отношение…
— Сейчас мы всё объясним, — вмешалась другая фигура, — не перебивайте.
— Итак, Раст Баодгил вы обладаете капиталом примерно в восемьдесят тысяч золотых. Приличная сумма, если не знать, что совсем недавно сумма была в полтора раза больше. Дела идут настолько неважно, что вы утеряли контроль над несколькими важными торговыми путями в королевстве Эльран.
— Допустим, — упоминания о неудачах последних лет заставили торговца стиснуть челюсти.
— Не нервничайте, мы хотим только добра, — у купца было другое понимание о том, что такое добро, но он предпочел промолчать, — для того, чтобы не потерять остатки своего состояния вам пришлось переехать в графство Корнел, в город Рекер, чтобы лично контролировать поставки от гномов и северных эльфов в западные империи. Верно?
— Да, вы хорошо подготовились. Вам, наверно, известно, что я потерял несколько очень важных караванов…
— Да, конечно, — прервал его другой незнакомец, — также нам известно, что вашу жену крайне удручает жизнь в Рекере после столицы Эльрана.
— Перебьется, — буркнул купец, которому совсем не понравилась осведомленность незнакомцев и в его личной жизни.
— Но зачем же так? — торговец был уверен, что незнакомец улыбнулся под маской, — мы пришли с деловым предложением, которое может помочь вашему сложному положению.
— Я слушаю, — купец поддался немного вперед, на уровне инстинктов почувствовав запах прибыли.
— У нас есть двадцать стандартных тюков первоклассного суримского шелка. Мы уступим их за сорок пять тысяч золотом. Свою маржу вы можете подсчитать сами.
— Могу, — кивнул торговец. — От пятнадцати тысяч при оптовой продаже до тридцати пяти при розничной. Но…
— Но?
— У меня нет столько наличных денег, и я не работаю с хм…
— Краденным товаром?
— Да, — не стал вилять купец.
— Товар легальный. На каждый тюк есть документ, заверенный церковью Триединого, что шелк получен легально.
— Даже если так, то у меня нет столько денег.
— Возьмите кредит, — равнодушно отмахнулся один из незнакомцев.
— А почему вы сами не продадите этот товар? За него можно выручить значительно больше денег.
— Первое требование к продаже это анонимность. Второе это срочность. Завтрашней ночью нам нужны деньги. Поэтому мы и пришли к вам.
— Мне надо подумать, — произнес купец.
— Конечно, — ответил один из незнакомцев, — предлагаю пока пройти в соседний зал. Оценить товар. Чтобы вы убедились, что всё честно и без обмана.
Торговец прошел за незнакомцем и развернул один из тюков.
Это слишком хорошо, что бы быть правдой, — думал торговец, гладя отличный, без малейшего изъяна, суримский шелк, — за доход с перепродажи ткани можно компенсировать последние три года убытков.
— А как же обеспечить анонимность сделки? — спросил, мечущийся в сомнениях, Раст, — ведь бумаги…
— Документы на шелк выписаны также на анонимного человека, — купец взял бумаги и ознакомился с ними.
— Я согласен, — после еще небольшого раздумья сказал Раст, — как мне забрать товар?
— Мы оставим его в вашем доме, а завтра ночью здесь должны лежать сорок пять тысяч золотом.
— Наверно, надо подписать договор, — начал Раст Баодгил.
— Мы вам доверяем. Ведь вы же любите свою жену? — это были последние слова, которые услышал торговец, перед тем как на его лицо легла тряпка с каким-то зельем.
— Дорогой, — разбудил купца голос жены.
— Ну и сон, — пробормотал Баодгил и, удивленно качая головой, сел на край кровати
— Дорогой, — настойчиво повторила жена.
— Что такое любимая? — обернулся Раст к ней.
— Что в нашей спальне делают эти тюки? Ты решил превратить наш в дом в склад?
{Сен. Три дня спустя.}
— Граф Корнел, рад с вами познакомится, — приветствовал я немолодого, но еще крепкого мужчину.
