Место жительства Хирано не меняла, так что нашёл я её во всё том же двухэтажном домике в одном из спальных районов Токусимы.
– Какие гости, – произнесла она, открыв дверь. – Решили навестить бедную забытую лисичку, Аматэру-сама?
– Прекращай, Хатсуми, – поморщился я, отводя взгляд в сторону. – Иначе когда-нибудь нарвёшься на сексуально озабоченного ведьмака.
– И это определённо будет весело, – улыбнулась она.
– Вот и посмотрим, – хмыкнул я. – Но не сейчас. Я к тебе по серьёзному вопросу, а ты меня на пороге держишь.
– Ох, невежливая я лиса, прошу, Аматэру-сама, проходите, – посторонилась она, пропуская меня в дом.
Спрашивать, буду я чай или нет, она не стала, просто махнула в сторону гостиной, где мы общались с ней в первый раз, а сама ушла на кухню. Не забыв махнуть хвостом. Что в сочетании с коротким платьем выглядело… Ох, лучше не думать об этом. Когда Хирано вернулась с подносом, я обратился к ней:
– Завязывай со своими шуточками, тема разговора у меня действительно серьёзная.
– Шуточки… – проворчала она тихо. – Одни лишь шуточки…
Я же потянулся к одному из блокнотов, который перед этим положил на стол. Найдя нужную страницу, протянул его Хирано.
– Прочитай, оцени и скажи, можно ли это снять, – произнёс я.
– Хм, – взяла она блокнот в руки, после чего подойдя к дивану, плюхнулась на него.
Описание ритуала, который использовала Азуна, было довольно подробным, но коротким. Там, в общем-то и делать особо нечего было. Выстави свечи кругом, положи в центр ребёнка, зажги свечи, проведи над ними спицей и когда пламя станет чёрным, уколи спицей ребёнка. Произнеси заклинание, потом внушение… Да и всё. Примитив, явно заточенный под артефакты. Те самые свечи и спицу.
Читать Хирано закончила быстро, после чего опустив блокнот, чуть меньше минуты смотрела на стол пустым взглядом.
– У тебя сразу две проблемы, Синдзи, – произнесла она серьёзным тоном. – А у меня одна.
И замолчала.
– Ты не торопись, подумай, – произнёс я, делая очередной глоток чая. – Спешить-то мне некуда.
– Иронизируешь? – приподняла она бровь. – А зря. Во-первых – этот ритуал нельзя обратить вспять. И уж тем более отменить. Нечего там отменять. Принцип ритуала точно такой же, как и с ритуалом красоты… Да что уж там, это и есть тот самый ритуал, с небольшими изменениями. Хотя нет, скорее, доработками. Грубо говоря – плюс одна функция. Точно так же, как нельзя обратить вспять ритуал красоты, так и здесь ничего нельзя сделать. Если чуть углубиться в теорию, то этот ритуал лишь даёт направление для тела, в какую сторону ему развиваться. То же самое и с дополнением, только тут даётся направление для сознания.
– Какое там у детей сознание? – цеплялся я за её слова.
Ну а что мне ещё оставалось? Край как не хотелось детей убивать.
– Зато с подсознанием и памятью всё хорошо, – вздохнула она, положив блокнот на стол. – У детей, особенно маленьких, с восприятием мира вообще всё отлично. В общем, нечего там отменять, Синдзи. Ритуал не оставляет после себя чего-то… магически-материального.
– А если провести ещё один ритуал? – спросил я. – И задать новые установки? Или отменить старые?
– Тут тоже две проблемы, – ответила она. – Первая – дети могут сойти с ума. Не сразу, а со временем. А вторая – для ритуала нужны специальные артефакты. Не обычные, которые у всех, а специально для этого ритуала созданные.
– Но ведь кто-то же их создал, почему бы не повторить? – не сдавался я.
– То есть то, что дети психами станут, тебя не волнует? – усмехнулась она грустно. – Не выйдет. В этом твоя вторая проблема. Ну и моя заодно. Дело в том, что в ритуале, судя по описанию, применяется “осквернение пламени”.
– Это что, какое-то злобное колдунство? – нахмурился я.
– Нет, – ответила она. – Это просто один из магических приёмов. Ничего запретного. Просто характерен он для конкретного клана кицунэ, который уничтожили тысячу лет назад. Вместе с, якобы, последним Древним. При этом подобный вариант ритуала никогда не существовал. Я точно знаю.
– То есть это новодел? – спросил я задумчиво.
– Да, – кивнула Хирано. – И это, в свою очередь, означает, что клан Иллюзорного пламени жив. Как минимум отдельные его представители.
– И продолжают служить Древним, – закончил я за неё. – Но нам-то что? Было бы глупо считать, что у Древнего только Байхо был сильным ёкаем. Ну, есть ещё как минимум один, справимся, – пожал я плечами.
– Клан Иллюзорного пламени, помимо своего знаменитого магического приёма, известен иллюзиями. Ты вот готов сражаться с ёкаем, которого не видишь? А каково тебе будет сражаться в джунглях, в то время как ты находишься в центре города? А шпионов их ты как будешь вычислять?
– Паршиво, – согласился я с ней. – Но у Древнего всего три сильных ёкая. Было, пока мы Байхо не убили. Сейчас осталось двое. При этом… – потянулся я за вторым блокнотом. – Где оно тут было. Вот. “Мужчина европейской наружности, но дать гарантии, что он действительно европеец, я не могу, так как он на наших с твоим отцом глазах превратился однажды в скрюченную старуху”. М-м-м… Где-то… а, вот. “Я один такой уникальный, – сказал он нам, – и вам лучше запомнить это”.
Несколько секунд она смотрела на меня с удивлением, после чего спросила:
– Что за блокнот? И про что там написано?
– Это записи Сакураев, которые они оставили своим детям, – произнёс я, после чего усмехнулся: – В основном – Рейке. Эта парочка сумела меня в очередной раз удивить. Аж с того света продолжают это делать, – покачал я головой. – Они были в курсе существования Древнего и ёкаев, сотрудничали с ним и даже пытались шпионить за ним. Неудачно. Но кое-какую информацию собрать сумели. В частности, про трёх доверенных слуг Древнего. Байхо, про которого они знали только то, что он молнии любит и в Китае родился. Этот самый “европеец”… Всё, что у них на него было, я прочитал. И какой-то Кирин, о котором оба ёкая отзывались крайне уважительно. Ах да, ещё они вычислили, что один из этой троицы всегда находится в каком-то секретном месте. Они время от времени меняются, но один всегда где-то там сидит. Подозреваю – это место обитания самого Древнего. Сакураи, к слову, даже знали, что Древний из Юлиев.
– Блокнот Сакураев ты в Персидском Хранилище достал? – спросила Хирано.
– Да, – ответил я коротко.
– То есть ты мог узнать всю эту информацию ещё боги знает когда? – приподняла она иронично бровь.
– Не трави душу, – вздохнул я. – Успокаиваю себя тем, что я до всего и сам дошёл. То есть Сакураи ничего особо нового мне и не поведали. Мелочи и технические детали, вроде того, что у Древнего осталось всего два ёкая уровня Байхо.
– Зато каких, – покачала она головой. – Кицунэ, не дай боги, девятихвостый, с силой иллюзии, и Кирин. Последний, к слову, это вообще мрак.
– Да блин… – потёр я в раздражении лоб. – И что там с этим Кирином?
– Кирин, он же цилинь – это не имя, а вид ёкая. Причём он нерождённый, а не один из нас. Природный ёкай. Их вид служил китайским богам одно время, за что они и получили прозвище Божественный зверь. А богам, если что, слабаки не служат, а прислуживают. Но чаще просто поклоняются. Так вот, кирин, если что, стоит на уровне дракона. Настоящего, а не пародии вроде Байхо.
Дермище…
– То есть с ним мы не справимся? – спросил я осторожно.
– Я – точно нет, – ответила она. – Через пару тысяч лет такое возможно, даже – скорее всего, но не сейчас. А ты… – вздохнула она тяжко. – Сейчас нет, но ведьмаков не зря называют фактором неожиданности.
– Это может быть какой-нибудь слабый кирин. Молодой, – заметил я.
– Да нет среди них слабых, – хмыкнула она. – Кирины сразу появляются максимально сильными. В этом их плюс и, одновременно, минус. В отличии от многих других ёкаев, кирины не становятся сильнее со временем.
– И как его вообще подчинили? – поджал я губы, глядя на кружку в руке.
– Скорее всего, его не подчинили, а заключили договор, – произнесла Хирано. – Нам от этого не сильно лучше, но держать в голове данный факт необходимо. Собственно, Байхо тоже не подавляли, а заключили договор. Только вот кирины те ещё гордецы, как и драконы, так что полного подчинения от них не дождёшься. В смысле, не станут они заключать договор с такими условиями.
