связи с изменением международной обстановки прошли небольшие сокращения. Капитан-лейтенант Зимин – высокий, широкоплечий сибиряк, немного смахивающий на вставшего на задние лапы медведя, прибыл на должность главного артиллериста. Капитан третьего ранга Банщиков – весьма упитанный колобок, обладающий подвижностью электровеника, был назначен на должность главного баталера, отвечающего за кормёжку и все виды снабжения. Завершал тройку новичков капитан второго ранга Новиков, пришедший из подплава Северного флота на должность старшего помощника командира. Пётр Николаевич обладал шикарными тараканьими усами и чрезвычайно въедливым характером. Итого шесть начальников служб и чиф, по определению отвечающий за всё сразу. Осипов был единственным на буксире, кто знал, что Новикова назначили его помощником временно, для обкатки. Чтобы флотский кавторанг на практике разобрался во всех системах гигантского космического корабля. Новикова готовили в качестве командира для первого тяжёлого внутрисистемного крейсера, который сейчас собирали на Лунной верфи. Сам кавторанг об этом пока не подозревал.
Орудия на «Илье Муромце» пока были установлены только противометеоритные, а абордажной команды не было вообще. Ввиду полной ненадобности на данном этапе. Но места для монтажа пушек Гаусса были предусмотрены. И кубрики для космических десантников тоже имелись. В одном из них на время полёта разместили курсантов. Перед самым стартом Осипов вызвал в ходовую рубку старшего из них – сержанта Лисицына. Пусть парень посмотрит и потом расскажет остальным. Сержант, выглядевший немного постарше своих товарищей, нисколько не потерялся в офицерском кругу, более того, он держался среди начальников служб как равный среди равных.
Выслушав доклады начальников боевых частей, Осипов дал Васе (такое имя получил корабельный искин) команду соединить его с генерал-полковником Петровым. Спустя несколько секунд тот появился на голографическом экране и поздоровался.
– Здравия желаем, товарищ генерал-полковник, – слаженно рявкнули офицеры.
Спустя две с половиной секунды, понадобившиеся электромагнитной волне для преодоления двойного расстояния, изображение Петрова дёрнулось, демонстративно помассировало ушную раковину и выдало ответ:
– У вас там что, проблемы с радиосвязью, и вы так до Земли докричаться пытаетесь? Совсем оглушили!
По улыбке на лице генерала было видно, что он нисколько не гневается, а наоборот, доволен случившимся. Потом, согнав с лица улыбку, он уже серьёзно спросил Осипова:
– Готовы к старту, Виктор Николаевич? – и замер, ожидая, пока радиосигнал донесёт его вопрос до Луны.
– Так точно, товарищ генерал-полковник. Прошу разрешения на старт.
– Старт разрешаю. Давайте, ребята, притащите сюда эту богиню. Отныне её дом будет здесь, около Земли. Удачи вам, парни!
* * *
В этот раз «Илья Муромец» стартовал с ускорением в 10g. Его накопители были заполнены почти полностью, и энергию можно было не экономить. Промелькнув по экранам диспетчерской Луна-1, серебристая шайба быстро превратилась в точку и растаяла в черноте неба. Буксиру, двигавшемуся, наплевав на законы небесной механики, почти по прямой линии, предстояло преодолеть чуть больше двух астрономических единиц, чтобы где-то между орбитами Марса и Юпитера встретить астероид, который сейчас летел в сторону Земли, но безнадёжно отставал от неё в своём вращении вокруг Солнца.
Полёт протекал спокойно, и спустя двое суток буксир и астероид встретились на внутренней границе Главного пояса астероидов около основной щели Кирквуда. Оттормозившийся незадолго до встречи «Илья Муромец» замер на месте, после чего сразу устремился в обратную сторону. Разворачиваться ему не требовалось. Теперь он разгонялся, убегая от астероида, а тот мчался следом, постепенно сокращая дистанцию. Приплюснутый ноздреватый шар с каждой секундой увеличивался на экране, занимающем всю стену ходовой рубки, пока не заполнил его весь. Теперь он приближался совсем медленно, так как скорости практически уравнялись. Наконец, когда расстояние до астероида сократилось до десяти километров, сближение двух космических путников прекратилось.
Оспины кратеров медленно проплывали по голографическому экрану, уходя за его границу. Веста вращалась вокруг своей оси, делая один оборот за пять с лишним часов. «Илья Муромец» висел над западным полушарием, более тёмным, чем восточное. Кора астероида на этом участке была сложена чёрными базальтовыми породами, имеющими наиболее низкое альбедо. И более высокую прочность. Андрей Самандросов вглядывался в экран, по одному ему известным признакам выбирая место для посадки.
– Здесь, – наконец заявил он, очертив лазерной указкой выбранный участок.
– Снижаемся, – скомандовал Осипов.
– Максим, – окликнул он Кривошеева. – Запускай систему Ковалевской. Будем садиться.
Площадь опорной площадки «Ильи Муромца» составляла чуть меньше двадцати квадратных километров. Тут уже было не обойтись «воздушной подушкой» из надутых воздухом прорезиненных покрывал. Идеально ровные посадочные площадки могут быть только на аэродромах и космодромах. А природа всегда подбросит на каждый квадратный километр хотя бы несколько весьма существенных неровностей рельефа. Именно на этот случай большой космический буксир был оборудован посадочной системой, разработанной талантливой белорусской конструкторшей.
В днище буксира сдвинулись в стороны затворы, и наружу попёрли, медленно раздуваясь, пневмокостры – шары из синтетического пропиленоксидного каучука, армированного тканью из сверхвысокомодульных волокон. Когда давление воздуха в пневмокострах достигло двадцати атмосфер, «Илья Муромец» начал медленно опускаться, пока часть шаров не коснулась выступов базальтового основания. Сила тяжести на поверхности Весты была всего два процента от земной, поэтому вес «Ильи Муромца» на её поверхности составил около сорока миллионов тонн. Этого хватило для того, чтобы слегка приплюснуть лишь незначительную долю пневмокостров. Большая часть остальных на этом этапе ещё вообще не коснулась поверхности астероида.
Теперь пришло время курсантов. Осипов вызвал их в ходовую рубку. Оглядев строй, он поздоровался и выслушал ответное приветствие. После чего приступил к проведению инструктажа:
– Товарищи курсанты, вам выпала честь первыми ступить на поверхность самого большого в Солнечной системе астероида. Вам всем уже доводилось выходить в открытый космос, это для вас ещё непривычно, но не ново и большой опасности не представляет. Работа, к которой вы сегодня привлекаетесь, относится к особо опасным по совсем другим причинам. Их две. Первая опасность сопряжена с работой противометеоритных орудий, которые капитан-лейтенант Зимин будет использовать для крепления буксира, прожигая отверстия в базальте. Во время выстрела вы должны находиться в безопасной зоне – на крыше буксира. Подглядывать разрешаю, но требую соблюдения мер осторожности. В случае выброса в вашем направлении каменной крошки или капель расплавленной породы, вы должны удалиться от края на безопасное расстояние. Воздуха тут нет и сила тяжести ничтожна, поэтому полететь это безобразие может очень далеко. И с большой скоростью. Уяснили?
– Так точно, товарищ капитан первого ранга.
– Вторую опасность представляет содержимое астероидного пояса, в котором мы сейчас находимся. Концентрация камней в нём ничтожна, поэтому вероятность прилёта хотя бы одного из них во время швартовочных работ стремится к нулю. Но отличается от него. Может случиться так, что нам «повезёт» и вы окажетесь свидетелями, а то и
