но общие черты, определённо, имелись.
— А теперь, милочка, можно всё сначала и по порядку? — попросил Вадим Давыдович, первым опомнившийся от потрясения, вызванного словами девушки.
— С самого начала рассказывать долго, — с грустной усмешкой заметила Валя. — Да и не знаю я, как император встретил мою маму на своём пути. Так что начну с того момента, как я сожгла рок-клуб. Кать, — она повернулась к Громовой, — ты уж меня извини, но я приревновала тебя жутко, вот и добавила огоньку в ваш с Никитой танец. А устраивать пожар я, правда, не хотела.
— Никогда бы на тебя не подумала, — поднимаясь и подходя к пришедшей, проговорила Катерина. — Но всё это в прошлом, я тебя прощаю, конечно. А ревновала ты, кстати, зря.
Затем Громова обняла Валю за плечи. Спустя мгновение та ответила тем же.
— Да я уж поняла, — проговорила Грымова. — У нашего Никиты другие увлечения.
— Сердцу не прикажешь, — ответил я. — И всё-таки, Валь, нам очень нужно услышать всё, что знаешь ты.
— Да, конечно, Никит, — проговорила она, а потом обвела взглядом всех присутствующих. — Вы уж извините, я до сих пор под впечатлением, что Державины живы. Мысли разбегаются, ничего не могу с собой поделать.
Затем я вновь увидел, как она собирает себя в кулак. Вдох, выдох с прикрытыми глазами, поиск первого верного слова, а после поток слов, рисующих весьма удручающую картину.
Она рассказала, как её вынесло из рок-клуба с толпой, как она хотела обратно, но её не пустили. Как обрадовалась, что я жив в очередной раз. А потом рассказала о незнакомце, подсевшем к ней в местном баре. О коктейлях и о полной дезориентации в пространстве.
Она очень горячо говорила про то, как очнулась утром и вспоминала, изнасиловали её или нет. Заметила кровоподтёк и боялась, что её накачали какими-то наркотиками. Но всё оказалось гораздо банальнее. Скуратов, а тем самым незнакомцем из бара был именно он, взял у неё кровь на анализ. Так и выяснилось, что она — императорских кровей.
А дальше тон повествования сменился и стал тёмным и тягостным. Она рассказала о том, как её посадили в спецмашину СБ. Она решила, что это из-за пожара в рок-клубе, и отчасти была права. Но затем её привели на допрос к седому старику, который, по её словам, мог убивать одним взглядом. И вот он уже рассказал ей страшную правду о том, что она — первородная принцесса, и неплохо было бы ей воссесть на трон. И то, что её поддержат простые люди, среди которых она выросла. Но самое главное, что, возглавив революционные настроения, она сможет сохранить монархию, которая в противном случае может пошатнуться и упасть.
— Я отказывалась, как могла, — сказала Валя. — Но это не помогло. В итоге он мне показал целующихся принцессу с Никитой, и тут я уже с катушек-то съехала. Но главное, что потом ко мне зачастил Скуратов. И сначала я не понимала зачем, ведь не рассматривала его как мужчину. А потом, как поняла… Короче, Разумовский этот, мозгоправ недоделанный, хочет Скуратова любыми путями консорт-императором сделать. И что-то мне показалось, что не просто так. Родственник он его что ли…
Она продолжила рассказывать, как сбежала, устроив пожар в отделе СБ, а я крепко задумался.
Действительно неспроста этот Скуратов везде в последнее время появляется. И на охоте. Там я увидел его в первый раз. Сначала он просто хотел выиграть у нас соревнования, но потом… он загадочным образом оказался возле принцессы в тот самый момент, когда ей потребовалась помощь. И, если бы не Люберецкий факел, то вполне оказался бы тем самым рыцарем на белом коне.
Но с принцессой не выгорело, и вот её уже саму хотят устранить, а на её место посадить другую девушку, которая окажется более внушаема. И рядом снова протискивается Скуратов. Рисковал бы ради него Разумовский карьерой, жизнью и репутацией, если бы он был ему никем? Полагаю, что нет.
И, помнится, Олег рассказывал про странно позднее рождение Скуратова. Кажется, у нас на руках есть козырь, о котором мы не знали.
— Ну и я решила, что никто никогда в жизни не подумает, что я сбегу сюда, — закончила Валя. — Вот и пришла предупредить о готовящемся перевороте.
— Ты — большая молодец и очень смелая девочка, — проговорил Игорь Всеволодович. — Твоя информация очень поможет нам.
— А откуда мы можем знать, что она прямо сейчас, вот в этот самый момент не находится под ментальным воздействием Разумовского? — пытаясь сохранить спокойствие, спросил Арсений.
— Разрешите я проверю, — попросил Вяземский Валю.
— Да, конечно, — разрешила та.
Илья Святославович сосредоточился на девушке. А я буквально видел, как от него к ней потянулись бархатные нити. Это была эмпатическая связь, которую ни с чем на свете не перепутаешь. Они обвили Валину голову и считывали нужную информацию.
— О, да, — проговорил Вяземский, когда закончил. — Я этот ментальный отпечаток ни с чем не перепутаю.
— То есть, на ней есть воздействие⁈ — взвился Арсений.
— Нет. Уже нет, — покачал Илья Святославович. — Одни только ошмётки. Она — очень сильный маг. Очень!
Последнее слово он произнёс с таким восторгом, что все в конференц-зале попритихли.
— Что же теперь делать? — Арсений взялся за голову. — Это же война!
— Война за отчизну и императора, — проговорил ему Вадим Давыдович. — Долг каждого из нас.
По всему было видно, что Катеринин отец находится в перманентном шоке с момента появления Вали.
— Я предлагаю собрать наши основные силы, — проговорил Игорь Всеволодович, вставая. — И отправиться в Кремль на защиту императора. Полагаю, после нашего устранения именно монаршая семья на очереди.
— Полагаю, императора уже освободили от воздействия, — проговорил я. — Надо срочно связаться с ним и предупредить.
— Свяжись пока ты через принцессу, — сказал мне дед. — А мы соберём войска.
— Хорошо, — ответил я.
Я включил телефон, который до этого момента имитировал гибель во взрыве.
Первое же сообщение, которое бросилось мне в глаза, было от принцессы.
«Если ты выжил и не сообщил мне об этом, я убью тебя лично и уже насовсем, Варя».
Я тут же набрал ответное.
«Привет, нужно срочно поговорить».
Я ожидал, что ответ придёт, если не сразу, то через несколько минут, но прошло уже минут пятнадцать, а реакции не было. Тогда я решил позвонить. Неприятный резкий звук сменился голосом робота:
— Абонент не отвечает или временно недоступен.
«То есть как? — подумал я. Не может быть такого, что у неё сам собой отключился телефон. Или может? А что, если мы опоздали? Что, если коварный план Разумовского уже приведён в исполнение? Но нет, ему для этого позарез нужна Валя, а она тут. Значит, ещё есть шансы, что с Варварой всё в порядке и она просто не уследила за зарядом телефона».
А после я и вовсе успокоил себя тем, что при разговоре с отцом случился сильный выброс, и гаджет расплавился. А новый пока ещё не куплен.
Тем временем дядя Слава уже вызвал нашу ЧВК. Громовы активизировали свои силы. С нашей стороны к Кремлю выдвигались: дед, дядя Слава, Николай и я. Отца, Леонида и Филиппа решили оставить тут — у Громовых. Вместе с Кариной и Авдотьей Ильиничной. От Громовых шли Вадим Давыдович, Арсений и ещё двое мужчин рода, которых я не знал. Мне их представили Георгием и Алексеем.
— Я, пожалуй, пойду, — сказала Валя, видя наши сборы.
— Вот же проклятие! — выругался на это Арсений.
— Что такое? — поинтересовался я, но тут же сообразил.
— Выпустить мы её не можем, — ответил мне Громов. — Потому что её тут же схватят.
— И часть наших усилий окажется напрасными, — согласился я и обернулся к Вале. — Останься, пожалуйста, тут на время.
— Будем надеяться, что они не нападут на усадьбу в наше отсутствие, — тяжело проговорил Арсений и потёр пальцами переносицу, затем достал рацию и проговорил уже в неё: — Охрана, усилить периметр вдвое. Никого не впускать, любые сборища вблизи пресекать.
Ему оттуда ответили: «Есть», и мы выдвинулись в сторону Кремля.
Принцесса на сообщение так и не реагировала.
* * *
— Сергей! Я иногда просто не понимаю, как ты попал в собственную безопасность⁈ Ты проваливаешь задания одно за другим! — Разумовский чуть ли ни бегал по своему московскому кабинету, при этом он рвал и метал из-за пропажи Вали.
— Вы же меня сами устроили, — пожал плечами Скуратов.
Он искренне не понимал, чем вызван столь бурный взрыв эмоций у Виталия Кирилловича. Валя пропала сразу после того, как увидела репортаж про взрыв крематория Державиных. И тут уж недоработка самого Разумовского, который ставил ей ментальные установки.
— Ты сейчас под дурачка косишь⁈ — бывший начальник собственной безопасности уставился на Сергея злыми глазками. — Ты не понимаешь, что на кону наши с тобой
