— Че сказал–то? А? Че сказал? Помнишь?
— Помню! Вот что: «Я Гиена! Вы все умрете! Все до единого!» И что–то еще про какого–то своего Потрошителя, про внутренности и опять про смерть! Вот так! И я готов поклясться на чем угодно — именно он забрал тех «нулей»!
— Забрал? Ты хочешь сказать — убил? — уже далеко не столь спокойным голосом спросил Джек — Ну, что этот Гиена их убил, да?
— Нет! Хочу сказать — «забрал»! — мотнул головой наркоман и протянул стаканчик за следующей порцией самогона — Трупов то нет! Где тела?! То–то! Нету тел! Говорю вам — их забрал к себе Гиена!
И если в обычное время Мика давно уже послали бы куда подальше, то сейчас Джек самолично налил ему двойную порцию и извиняющимся голосом поинтересовался:
— Мик, а ты это… не врешь? А? Может ты ширанулся чем и все тебе привиделось? Ну, ты понимаешь…
— Понимаю — важно кивнул Мик Доза, делая большой глоток — Вот только чист я был тогда! Поэтому и поперся на ту помойку — чтобы найти чего, да старьевщику Питу загнать за пару кредитов! И еще! Тех пропавших «нулей» в последний раз где видели? Вот спросите старину Мика — где?
— Где? — послушно спросил Джек.
— Именно там и видели! В том районе сектора! За территорией макаронников! Они туда вошли — и исчезли! Навсегда! И там же я видел Гиену!
— Да кто вообще такой этот Гиена? — зябко поежился давешний недоверчивый старик, кутая тощие плечи в потертое одеяло.
— Не знаю — развел руками Мик — Не знаю кто он такой, но не человек! Точно не человек! И если хотите жить, то на вашем месте я бы не совался в тот район! И знаешь, иногда я думаю, что он специально показался мне! Чтобы я передал весть о его прибытии в наш город! Чтобы я промо… при… чтобы я провоз–згласил начало его…
— Так как говоришь выглядел этот Гиена? — со стороны послышался рычащий голос, больше подходящий дикому зверю, а не человеку.
Мик Доза взглянул назад и почувствовал как его сердце сдавил жестокий спазм — в двух шагах от него стоял ни кто иной как сам Клык, показывая в жестокой ухмылке свои печально известные зубы. Распахнутая на груди кожаная куртка не скрывала чудовищно перекачанных мускулов и цветной татуировки — латинское «S» в перечеркнутом овале. Татуировка банды «нулей».
— Г–господин, Клык — съежился Мик и начал сползать с коробки — Какой еще Гиена? Никогда не слышал, з–з–зуб даю, господин Клык, н–ни сном ни духом…
— Ты мне не только зуб отдашь, нарк вонючий — оскалившись, пообещал Клык — Ведь мои люди уже спрашивали тебя — видел ли кого чужого, заметил ли что странное. А ты что им ответил? Не видел и не слышал мол. Сюда ползи, нарк! Я тебя живьем жрать буду!
— Н–не… н–не… — судорожно трясущиеся губы не позволяли Мику выговорить ни слова, пальцы бессознательно сжали пластиковый стаканчик, выплескивая остатки самогона на пол.
— Н–н–не, н–н–не — глумливо передразнил его Клык, стоящие за его спиной «нули» тут же заржали, восхищаясь шуткой своего предводителя — Смотри в штаны не наложи! А то потом ботинки чистить придется — после того как мы с тобой поговорим по душам. Сюда иди, кому сказано! Не бойся, дядя Клык сегодня добрый, сильно кусать не будет.
Мик затравленно оглядел смеющиеся лица, взглянул на заткнутые за пояса стальные дубинки, утыканные шипами ботинки, посмотрел на многообещающе разминающего кулаки Клыка и понял, что сегодняшний день будет последним в его жалкой жизни. И в этот момент, его искалеченный наркотиками мозг окончательно перемкнуло. Жалкий наркоман Мик Доза исчез, а вместо него появился бесноватый сумасшедший возомнивший себя то ли пророком, то ли мессией грядущего пришествия выдуманного им самим чудовища по имени Гиена. Хилые плечи распрямились до хруста, голова рывком поднялась и на все еще смеющихся «нулей» уставился тяжелый и бесстрашный взгляд совсем другого человека:
— Да пошел ты, урод зубастый! — совершенно не заикаясь, выплюнул некто с внешностью Мика Дозы и медленно поднялся на ноги — Мне ли тебя бояться? Чем можешь ты устрашить того, кто видел пришествие самого Гиены! Страхом перед побоями и смертью? Жалкий отброс возомнивший себя вершителем судеб! Ты не больше чем грязь на полу, вонючий плевок растертый подошвой моего ботинка! Отрыжка Господа нашего! Греховное порождение блудливой девки и пархатого мута, зачатое на помойке!
В воцарившейся после слов спятившего Мика тишине, неожиданно тихо прозвучал голос одного из рядовых «нулей»:
— Клык, я чета не въехал, брат — это он про тебя что ли такое сказал?
Ответить Клык не успел — отдышавшийся после короткой, но бурной речи, Мик влез на коробку с ногами и пошатываясь на этой импровизированной трибуне, продолжил свои обличительные выкрики:
— И коснулась меня его длань! И услышал я голос! Устал Господь лицезреть греховное житие наше, содомию и разврат! Устал смотреть как проливается кровь безвинных и как ликует главный враг его — Сатана! И послал Господь ангела своего в город наш, дабы очистил он его от греха и порока! Истребил всех под корень! И начать истребление велел с приспешников самого Сатаны, что на теле своем знак его носят — заключенную в круг порока первую букву имени его греховного! — дрожащий палец обезумевшего наркомана указывал на грудь Клыка, где красовался вытатуированный на коже знак «нулей» — Вот это клеймо! Клеймо безбожника, Господа нашего отринувшего и душу свою Сатане продавшего! И все они сгинут, сгорят в огне очистительного гнева божьего! Так сказал мне он — Гиена, предвестник грядущего Армагеддона! Конец света неизбежен! И только лишь те кто покается в грехах своих, кто возопит в раскаянии истовом, только тот избегнет участи страшной и спасется на корабле священном, что причалит с востока и отворит серебром сверкающие створки шлюза для праведников истинных! Покаемся же братья! Последний шанс даден нам Господом! Не убоимся приспешников Сатаны, ибо грех сие есть великий — порождениям ада поклоняться! Взгляните на лица их мерзостные, как корежит их от слов моих и поймете, что истину глаголю я!
Ошарашенные «нули» приоткрыв рты смотрели на разошедшегося не на шутку Мика Дозу и ничего не понимали. Привлеченные шумом, со всех сторон подтягивались местные жители, кто–то снимал происходящее на встроенную в браском камеру, большинство просто наслаждалось бесплатным спектаклем. Но были и те, кто вслушивался в почти бессвязную речь Мика с неослабевающим вниманием и воспринимал все сказанное абсолютно серьезно.
— Все, совсем с катушек съехал бедолага — буркнул один из пятерки бандитов и начал наматывать на руку звенья стальной цепи — Ну, ща я ему мозги обратно вправлю!
