простым, в нем присутствовало всего несколько сигналов: предупреждение об опасности, просьба о помощи, предложение спаривания, предложение подчиниться, вызов и еще несколько других.
И сейчас он отчетливо слышал просьбу о помощи. А еще ощутил запах страха. Зверь понял, что победителем ему не стать, да и в живых остаться шансов мало. Поэтому решил пойти на крайние меры и взмолить о пощаде.
Но Бен-Саллен проигнорировал просьбу. Он потратил слишком много сил на битву, чтобы все так просто оставить. Да и не мог он остановиться — живущий в нем дух волка взял тело под полный контроль.
Ликантроп сжал челюсти еще сильнее и стал душить, душить, душить. Сначала чудовище яростно забило лапами, пытаясь вырваться, потом силы его быстро покинули. И уже через несколько мгновений замерло окончательно.
Бен-Саллен разжал челюсти и фыркнул. На окровавленный, изуродованный труп из пасти закапала кровь. Ликантроп тяжело, с хрипом дышал. Перед глазами все пылало, в ушах било барабанами. Он чувствовал, как по жилам струится чистое пламя.
Ликантроп отошел от поверженного врага и вытянул морду. Сердце в широкой груди на миг замерло. От того, что он увидел, кровь в одночасье из огненной превратилась в ледяную.
Волколака со всех сторон обступили чудовища. Такие же, как тот, которого он только что загрыз, только в полтора, а то и в два раза меньше и без рогов. В облике ликантропа Бен-Саллену тяжело давались такие простые для человека действия, как подсчет или чтение. Но даже сейчас он с легкостью мог определить, что врагов не меньше десятка. А он ранен и почти лишен сил. Поодиночке противники не представляли серьезной угрозы, но ведь их было много. Со всеми ему точно не справиться.
И тут к нему пришло осознание: чудовище молило о помощи не его, а их, своих сородичей.
В душе затрепетало вполне человеческое чувство — сожаление. Нет, Бен-Саллен не боялся смерти и знал, что когда-нибудь она его настигнет. Но не думал, что эта скверная старуха придет за ним так скоро. А от осознания того, что умрет он здесь, на этом проклятом острове, становилось еще тяжелее.
Но ничего, его просто так не одолеть.
Волколак вытянул вытянул шею и взвыл. Оглушительно и грустно.
Твари вздрогнули. Нападать пока не решались, но тянуть долго, судя по всему, тоже не собирались. Незваный зверь убил их самого большого и сильного сородича, и этого они ему точно не простят.
Ликантроп встал на все четыре лапы крепко, словно в землю врос. И в то же время он готов был сорваться с места в любое мгновение. Враждебно оскалился, глаза загорелись жаждой убийства. Он готов к схватке. К последней схватке в своей жизни.
«Остановись», — почувствовал сигнал. Коллективный сигнал, исходящий не от одного чудовища, а от всех разом.
Может быть, он что-то перепутал, и сигнал означал что-то другое?
«Остановись», — «прозвучало» в его голове снова. Теперь в значении просьбы сомнений не было.
Но почему? Почему они не только не нападают на него, но и просят остановиться? Что им нужно?
Волколак попытался сформировать свой ответный сигнал, но у него не получилось.
«Остановись!» — услышал он в третий раз, уже более настойчиво, почти по-человечески.
Стараясь не обращать внимания на бьющую ключом звериную ярость, он с большим трудом выдавил из себя обрывки сигнала: «Что. Вам. Надо?»
«Друг», — сразу же пришел ответ.
Что они имеют в виду? Они считают его другом? Или хотят, чтобы он стал им? Но что за абсурд, он ведь только что убил их сородича.
«Не понимаю», — выдал Бен-Саллен, заметив, что на этот раз отправить сигнал получилось намного легче.
«Ты. Убил. Вожака, — сообщили чудовища. — Ты сильный. Достойный. Ты вожак».
Волколак обомлел. Они что, теперь считают его своим предводителем? Ярость стала стремительно гаснуть, человеческая половина взяла верх над звериной. Думать стало легче.
«Почему я вождь? Я не из стаи». — Теперь Бен-Саллену выдавать сигналы стало еще легче.
«Не важно. Ты сильный. Это главное», — ответили ему.
Следопыт решил больше вопросов не задавать. Зачем эти глупости? У него теперь есть собственная стая. Правда, он понятия не имел, как ею управлять, и для чего она ему нужна. Но с этим он разберется позже. А сейчас нужно немного успокоиться и еще поговорить с чудовищами, если, конечно, удастся.
«Я согласен. Быть вождем. Но кто вы такие?» — задал вопрос он.
Чудовища задумались, вернее, так решил Бен-Саллен, так как ответа сразу не последовало. Волколак терпеливо ждал.
«Мы не знаем», — пришел ответ через время. Следопыту показалось, что «сказано» было не без толики грусти.
«Кто вас создал?»
Снова тишина. Они ничего не знают, понял Бен-Саллен. Живут себе и живут. Возможно даже, что вообще не задаются вопросом своего происхождения.
«Мы не знаем — кто. Но знаем — для чего».
«И для чего же?»
«Чтобы остановить Их».
«Их?» — Следопыт чувствовал, что находится на пороге очень важного открытия.
«Да. Их. Чужаков».
«Чужаки — это дефены?» — осторожно спросил Бен-Саллен, надеясь, что ответ окажется отрицательным. Хотя это уже ничего не меняло. В худшем случае его, как нового вождя стаи, заставят напасть на дефенов-чужаков, вторгшихся на Околос. Но чтобы избежать этого, он обязательно что-нибудь придумает.
«Нет. Мы ничего не знаем о дефенах. Чужаки — другие».
«Что известно о чужаках?» — решил зайти с другой стороны следопыт.
«Их много. И они скоро придут».
«Зачем вождь напал на дефенов? Ведь они — не чужаки».
«Они тоже чужаки. Но не те. Он перепутал. Не захотел слушать остальных. Решил, что справится один. Стая была против нападения. Мы хотели сначала изучить гостей».
«А щупальца из-под земли — откуда они взялись?» — подавать и распознавать сигналы становилось все легче. Возможно, чудовища были более разумны, чем другие звери.
«Мы не знаем. Они были всегда. Помогали».
Бен-Саллен не знал, что еще спросить. И вдруг у него появилась идея.
«Высокая башня
