Там стоял огромный мертвец.
– Болотный зомби.
Я стоял в центре Арены. Ждал, пока зомби подойдет ко мне. Он шел неторопливо, принюхиваясь, – свет прожекторов сбивал его с толку, как и меня.
Толпа затаила дыхание.
Кажется, Ковач был прав, – они все болели за меня. Никто не хотел, чтобы я умер чересчур быстро.
Зомби подошел ближе.
Я видел, как гнилая слизь вытекает из глубокого надреза на его шее. Значит, серб не соврал. Я рванулся вперед, и нанес ему сильный удар в висок, – как советовал Ковач.
Голова его дернулась, слизь потекла сильнее.
Кривые когти мутанта вонзились мне в бок. Толпа заревела. Мне оставалось лишь подождать, пока подействует сок гуавы. Я врезал зомби по голове локтем.
Его пасть лязгнула, мне в лицо ударил запах гнили.
Тогда я рванулся в сторону. Кривые когти мертвеца полоснули в пустоте. Я упал, и подсек зомби ногой. Тот рухнул. В то же мгновение, я вспрыгнул ему на спину, и одним ударом ботинка снес голову.
Мертвая голова покатилась по арене, разбрызгивая гнилую кровь.
Толпа заревела.
– Второй раунд! – воскликнул ведущий.
Так, значит, перерывов не будет.
Не слишком честно.
Со скрипом, ворота открылись вновь.
Там стояли три зомби.
Первый, – огромный, широкоплечий, с приплюснутой головой, был покрыт толстой чешуей-кожей. Его привезли из Топей Раскаяния. Не каждая пушка могла пробить его шкуру, – а удар кулаком мертвец даже не заметит.
Рядом замер Прыгун. Его руки и ноги были вывернуты и уперты в землю, словно у паука. Голова вращалась на тонкой шее. Одним прыжком он мог преодолеть добрую треть арены.
Пасть Прыгуна распахнулась, слюна пузырилась на острых клыках.
Третьим скорчился Безголовый.
Плечи его были пусты, а грудь топорщилась странным бугром наростов. Но вот он пошевелился, расправил спину, – и оказалось, что шесть длинных рук растут у него из ребер, каждая, – вдвое длинней обычной, с тремя гибкими суставами.
В центре них, распахивался жадный, оскаленный зубами рот, а над ним горели мертвые черные глаза.
– Начали! – приказал ведущий.
Хочешь выжить, – нарушай правила.
Я знал, что бой будет без оружия, – но мне это не очень-то нравилось. Я склонился над телом болотного зомби, уперся ногой ему в спину и рывком оторвал руку мертвецу.
Потом вторую.
Монстры приближались.
Я знал, – у меня нет шансов, если они набросятся на меня все разом. Моя первая задача – их разделить.
Это было просто.
Когтем зомби, я располосовал себе локоть. Кровь хлынула из глубокой раны. Я подставил руку мертвеца, и как можно глубже втер в нее свою кровь.
Зомби были все ближе.
Танк двигался медленно, – и отстал от спутников. Это хорошо. Теперь надо разделить Прыгуна и Безглавого.
Я швырнул вперед кусок мертвеца, облитый моей кровью. Прыгун принюхался. Одним броском он добрался до оторванной руки, и стал стремительно пожирать.
У меня была лишь пара минут, – пока монстр поймет, что его обманули. Оставит кусок мертвечины, и набросится на меня.
И этого времени мне должно было хватить.
Я рванулся к Безголовому, сжимая оторванную руку зомби.
Тот заклекотал, вытягивая вперед длинные, уродливые лапы.
Я не сопротивлялся. Дал схватить себя, и подтащить ближе. Пасть мутанта распахнулась, сверкнули острые зубы. Я с силой впихнул туда руку зомби.
Челюсти мертвеца сомкнулись. Он начал жевать кусок мертвечины, наслаждаясь вкусом моей свежей крови.
Его лапы по-прежнему крепко сжимали меня, – но мои руки оставались свободны. Я вонзил ему в глаза пальцы. Вязкая стекловидная жидкость потекла по моей коже.
Я выдавил мутанту белки, как изюм из булочки.
Он ослеп. Я вонзал пальцы все глубже и глубже в мертвую плоть, пока не нащупал ребра. Обхватил их, продавливая гниющее мясо. Потом, напрягая все силы, рванул на себя, – словно открывал дверцы шкафа.
Одним рывком я разворотил грудную клетку мутанту.
Там, где у живого человека бьется сердце, – у зомби пульсировал, обливаясь слизью и гноем, мозг. Я обхватил его обеими руками, сжал, раздавил в ладонях.
Тело зомби содрогнулось.
Огромные зубы лязгнули, но тварь уже не могла управлять своим телом. Все, что осталось от мертвеца, – это огромный кусок неподвижной плоти.
Я сорвал с себя холодные руки, – и в этот момент Прыгун рванулся ко мне. Я врезал ему кулаком в висок. Сила моего удара, и энергия прыжка твари сложились вместе.
Череп хрустнул, мои кости заныли.
Острые клыки Прыгуна потянулись к моему горлу. Цепкие руки вцепились в меня. Я врезал ему кулаком в кадык. Это очень уязвимое место, даже для живого человека. Сквозь мертвую плоть моя рука прошла довольно легко.
Я сжал позвоночник зомби, и рванул на себя.
Его рот распахнулся, и мертвеца стошнило внутренностями.
Я снова дернул хребет.
Прыгун захрипел, глаза ожившего трупа закатились. Я рванул еще, – и вырвал у него из тела кусок позвоночника.
Мертвое тело зомби рухнуло на песок арены.
Танк был уже в двух шагах от меня.
Я знал, – ни один удар, ни один маневр не помогут мне его победить. Поэтому просто ждал.
Мертвец шагнул ко мне, и его тяжелая лапа рассекла воздух.
В ту же секунду, я схватил за руку Безголового. Рванул его вверх, – его лапа зацепилась за верхние перекрытия, а ноги коснулись Танка. Я едва успел отскочить.
Мощный удар тока пробил двух мертвецов.
Танк качнулся.
Сделал неверный шаг, потом еще.
И рухнул в песок.
Кровь вытекала из его глаз и ушей.
Зомби был мертв, и я победил.
– Третий раунд!
Я стремительно обернулся к воротам.
Там стоял Утопленник.
Синяя кожа, лицо разбухло, глаза выпучились. Встреча с ним – верная смерть для сталкера, даже если тот хорошо вооружен.
Что уж говорить обо мне.
– Убей его! – закричали сверху.
Увы, – болеют они за зомби.
Я выпрямился. Размял плечи, готовясь к бою. Раны на моем теле сильно болели, – и эта боль приносила мне радость и наслаждение.
С каждой секундой, сок гуавы помогал моему телу восстанавливаться.
Утопленник сделал пару шагов и остановился.
Рот его приоткрылся, горло дернулось. Густая струя ядовитой слизи ударила туда, где только что я стоял. Я упал на песок и перекатился.
– Мочи! – кричала толпа.
Мертвец закинул голову назад.
Я видел, как набухает его грудь, булькает, и колышется.
Я еле успел подняться, когда он плюнул снова. Ядовитая слизь полоснула по песку, совсем рядом со мной.
Я понял, что не смогу его победить.
Даже если мне удастся приблизиться к Утопленнику, – я сам себя погублю. Ударю его, и на меня обрушится поток ядовитой слизи.
Люди на трибунах смеялись.
– Говорил я, что он издохнет! – выкрикнул кто-то.
