Вот и теперь, расплескав понемногу пахучей синеватой жидкости из большой плоской фляги по жестяным кружкам, сидевшие у костра несколько призадумались. Книжник осторожно понюхал и зажмурился от накативших слез – показалось, что один только запах разъедает ноздри и разжижает мозг.
– Три-Три, а не хочешь отведать первым? – скептически гоняя напиток по стенкам кружки, предложил Зигфрид. – Как-никак, твое варево!
– Я-то попробую, – Тридцать Третий пожал плечами. – Да только вам чего с этого? Ты же знаешь: я могу есть и пить все, что угодно, только я все же не человек, на меня алкоголь не действует.
– Вот и правильно – чего добро переводить? – вмешался Балабол, заглядывая в кружку одним глазом и прикрыв другой – как будто прицеливался. – А жизнью рисковать – нам не привыкать!
Сказал – и опрокинул в глотку все содержимое кружки разом. Опустил кружку – и замер на несколько секунд с выпученными глазами. Книжнику показалось даже, что сейчас он повалится замертво. Вместо этого мужичок издал протяжный хрип, после чего шумно выдохнул:
– Хороша, кровь змеиная! – он поморгал, потряс в воздухе пальцем. – Вот ее-то… Вот такую-то полную фляжечку я готов взять в оплату за свои услуги!
– Только сначала сами услуги-то не забудь оказать, – сказал Книжник. – Про эти места расскажи, да путь укажи. А то, чего доброго, окочуришься – и чего нам с тебя дохлого проку?
– Авось не помру! – бодро отозвался мужичок, полезая рукой в мешок и вытаскивая оттуда что-то дергающееся и отчаянно пищащее. – Кстати, вот, лучшая закуска под это дело!
– Дикие вы тут совсем, – Зигфрид чуть приподнял бровь. – Оно же прямо у тебя изо рта сбежит!
– Авось не сбежит!
Балабол извлек откуда-то длинный металлический прут и ловко насадил на него странное существо. Сунул прут в огонь, поближе к раскалившимся углям. Гриб взвизгнул напоследок – и затих.
– Хороши грибочки в этом году уродились, – умело орудуя «вертелом», приговаривал мужичок. – Знать, холода будут ранние, примета такая… А вот коли черный снег пойдет – тогда жди беды…
– Что за черный снег? – поинтересовался Тридцать Третий. – От пепла, что ли?
– А кто его знает? – Балабол пожал плечами. – Да только случается, что с запада его ветер приносит. Так-то у нас снег нормальный, желтый…
– Чего? – выпучился Книжник.
– Шучу. Знаешь, отчего желтый снег бывает?
– Кто ж не знает! Тоже мне, шутник…
– Вот, и мы знаем. А отчего черный бывает – не знаем. Да только попадешь под него – жди беды.
– Болезни от него, что ли?
– Говорят, не только. Говорят, коснутся тебя черные снежинки – и словно проклятье на человека находит…
– Сам-то, небось, под этот черный снег не попадал?
– Не попадал, иначе бы с вами тут не болтал. Да и вам не советую, – Балабол, прищурившись, повертел головой, будто мог разглядеть что-то в ночи. – Дело-то к холодам идет. Не хотите под черный снег попасть – уходите, да поскорее.
– Да мы и сами бы рады, – буркнул Книжник. – Да только дороги не знаем. Видишь, рельсы в воду уткнулись!
– Да то не беда, покажу я вам дорогу! – беззаботно отозвался Балабол. Похоже было, что он уже слегка навеселе, и теперь сказанное им стоило, пожалуй, делить натрое. – Я тут все знаю… Или я уже говорил об этом? Так вот, там… – он ткнул пальцем во мрак, – там Старый Город, а за ним узловая станция. Оттуда рельсы прямехонько на восток ведут…
– А откуда ты знаешь, что нам на восток надо? – быстро спросил Зигфгид. Взгляд его стал подозрительным, колким.
– А куда ж еще? – лицо Балабола вытянулось. Он моргнул и тут же оскалился в улыбке, погрозил воину пальцем. – Э, нет, меня не обманешь! Вы или с востока, или с юга пришли, стало быть, туда и обратный путь держите.
– С чего ты взял? – не унимался Зигфрид. Ясно было, что Балаболу он ни на йоту не верит.
– А с того, что на западе жизни нет! – отрезал мужичок. Хмыкнул. – Чего таращитесь?
– Что значит – нет жизни? – проворчал Книжник. – Муты же там какие-то точно живут…
– Говорю, нет жизни – значит, ее нет совсем! – отрезал Балабол, и в этот момент из его обычного тона пропало непрекращающееся ерничество. – Выжженная земля. Пустыня – вот что там. Даже микробы не живут, если Алхимик не врет…
– Алхимик? – встрепенулся Книжник. – Это кто такой?
– Да так, есть тут один… – неохотно отозвался Балабол. Было заметно, что он явно сболтнул лишнее. Но быстро принял свой прежний беззаботно-насмешливый образ и небрежно отмахнулся. – Да и вообще полно всяких бродяг, что про них языком чесать?
– И все же, что за народ здесь живет? – протягивая руки к огню, поинтересовался Книжник. – Вроде как город, хоть и развалины…
– Город, город – одно название, – хмыкнул Балабол. – И народец гнилой. Это вам повезло, что на меня наткнулись, иной бы устроил вам какую-нибудь подлянку – тут это в порядке вещей. Давеча, вот, забрела сюда какая-то орда, не меньше сотни головорезов, – явно степняки какие-то. Шут их знает, может, грабить нас хотели, может так, заблудились просто – этого мы уже никогда не узнаем. Потому как им в проводники вызвался один мерзавчик, повел за собой, да завел на Выжженную землю, что на западе, – помните, я говорил? Нет, ну чужаки с оружием здесь, конечно, никому и даром не нужны. Да только с той поры эту орду никто не видел.
– А с проводником что стало? – поинтересовался Зигфрид.
– Да тоже сгинул, небось. Говорю же – на западе жизни нет…
– А историю эту кто тебе рассказал? Мертвый проводник с Выжженной земли?
Балабол застыл с открытым ртом. Повертел в костре прутиком с насаженным на него грибом, хмыкнул:
– Ну ладно, вояка, поймал ты меня. Я был тем проводником, оттого и знаю, что говорю!
Книжник с удивлением поглядел на Балабола. Тридцать Третий тихонько рассмеялся, покачал головой – в разговор людей он не вмешивался, предпочитая сидеть неподвижно да наблюдать.
– То-то я смотрю, приврать ты горазд, – заметил Зигфрид. – Может, и орды никакой не было?
– Да была орда, была, – проворчал Балабол. – Но надо же было своих от бандитов спасать! Когда сотня головорезов на твою землю приходит – что еще делать остается? Что я мог – мешком своим их разогнать?
– Прямо-таки сто человек? – прищурился Зигфрид. – И ты их всех убедил за тобой отправиться? Да ты прям полководец, как я посмотрю.
– Ну, может, не сто, может, полсотни их было…
– И ты их за собой, как Сусанин, на смерть повел? – насмешливо спросил Книжник. Подмигнул Тридцать Третьему, разливавшему по кружкам «Ядерный коктейль».
– Не знаю я, кто этот Сусанин, но да – повел! – с вызовом бросил Балабол. – А что было делать?
