Илья хотел было спросить, не собирается ли Шон и дальше мстить тем, кого считает виновными в гибели дочери, но счел за лучшее промолчать и обратиться к Злому:
– А ты?..
– Ты же знаешь ответ, – не отрывая взгляда от огня, сказал бес. – Мой дом там, – он кивнул в сторону густых зарослей, зловеще подсвеченных заходящим солнцем. – Мне нет места вреди людей. Впрочем… – он сделал паузу, перевел взгляд на Илью. – Если понадобится помощь, ты знаешь, где меня найти.
В этот момент Илье показалось странным, что Злой обращается только к нему, не к Шону. Зловещий холодок пробежал у него по спине, но он подавил в себе волну иррационального страха.
БДК подошел в потоках ослепительного прожекторного света. Все повторялось вновь: и широко раскрытый зев грузового люка, и широкая аппарель, уткнувшаяся в берег.
На аппарели, перед сырым и мрачным жерлом танковой палубы, его встретил кавторанг в сопровождении четырех настороженных моряков. Илья вдруг остро, с тоской вспомнил погибших товарищей. Эти же взяли его на прицел, не спуская глаз с оставшихся на берегу двух фигур и огромного черного зверя.
– Где остальные? – вместо приветствия спросил командир корабля. – Почему не выходили на связь?
– Все погибли, – глухо сказал Илья. – Долгая история. Я все изложу в рапорте.
– Почему я должен тебе доверять? – поинтересовался кавторанг, внимательно разглядывая лейтенанта. – И кто это с тобой? – он кивнул в сторону Злого и Шона.
– Они уже не со мной, – с сожалением сказал Илья. – И знаете, что? Есть предложение: поскорее отвалить от этого берега. От греха подальше.
– Не много ли на себя берешь, лейтенант? Отдаешь команды старшему по званию?
– Поверьте, я знаю, о чем говорю. И кстати, если я вдруг поведу себя странно, – немедленно убейте меня.
– Странно – это как?
– Даже если засмеюсь над анекдотом не в том месте, – серьезно сказал Илья. – В любом случае мое тело должно быть тщательно обработано, изолировано и со всеми предосторожностями доставлено в Новосибирск, в центр биологической борьбы при РАН. Дело в том, что со мной контейнер с очень важным и крайне опасным грузом…
Лицо кавторанга дрогнуло. Похоже, он был в курсе, что за груз должен доставить в родную гавань.
– Где контейнер? – сухо спросил командир.
– Вот он, – Илья с усмешкой хлопнул себя в грудь. – Контейнер хрупкий, он очень устал, хочет жрать и спать.
И очень прошу: обращайтесь с ним бережно.
Корабль растаял во тьме, его сигнальные огни медленно уползали к горизонту. Догорал ставший бесполезным костер.
Злой повернулся к Шону.
– Ну что, ты добился своего?
Тот молча смотрел вслед уходящему кораблю. Тем временем на берег из зарослей один за другим тихо вышли одиннадцать его точных копий. Злой даже не шелохнулся, будто все так и должно было быть.
Все «Шоны» смотрели в сторону горизонта. Затем разом повернулись к Злому.
– И да, и нет, – разделяя слова между собой, ответили «близнецы». – Ведь и отрицательный результат – тоже результат. Скажи лучше, как ты догадался, что я стал частью Разума?
– Ты же знаешь, догадки – не моя сфера, – спокойно ответил Злой. – Я просто почувствовал.
– Сразу или позже?
– Сразу.
– И ты не побоялся идти со мной?
– Я не боюсь тебя, Разум. Я боюсь человеческой глупости.
– Но почему ты не сказал правду Илье?
– Потому что он считал тебя другом… – Злой вдруг с интересом стал разглядывать «близнецов». – А ты – ты сам – считал его другом?
– Та часть меня, которая отвечает за личность Шона, по-прежнему считает, – ответили «клоны». – Я не борюсь с этим. Как не борюсь с его привязанностью к погибшей дочери.
– Ведь это часть эксперимента, – подсказал Злой.
– Именно. К тому же – весьма небезынтересная его часть. Но теперь этот парнишка увозит в свой край смертельную угрозу. Мой план работает. Это тоже тебя не пугает?
– Нет.
– Тебя не волнует то, что все больше приближает человечество к гибели?
– Я надеюсь, что человеческий разум еще не исчерпал себя окончательно.
– Надо же, это говоришь ты! Тот, кто недавно презирал человечество, предпочитая ему одиночество или общество мутантов.
– Я способен изменить свое мнение. Возможно, как и ты когда-нибудь. Ведь неизвестно, к чему тебя приведут твои эксперименты с людьми и их чувствами.
– Ты считаешь, я смогу изменить свое отношение к людям?
– Время такое. Все вокруг мутирует. Мутирует жизнь, мутируешь ты, мутируют наши мысли. Может, из всей этой уродливой жижи возникнет что-то действительно жизнеспособное?
Двенадцать фигур впились взглядами в Злого. Произнесли, эстафетой передавая друг другу слова:
– Вот потому я все еще терплю твое общество. Ты не похож на остальных людей, ты мыслишь как существо более высокого порядка. А иногда мне кажется, что ты знаешь что-то, чего не знаю я…
Зверь вдруг тяжело поднялся на мощные лапы и неспешно отправился вдоль берега, прочь от противоестественно схожих фигур. Следом отправился и хозяин, бросив на прощание:
– Ничего я не знаю. Кроме одного…
– Что тебя зовут Злой? – насмешливо донеслось вслед.
– Да. Что меня зовут Злой…
