Не было необходимости в какой-то охране, и поэтому я встречал челнок Терри один, никому даже не сообщив об их прилете. В моей правой руке находился "смерч", а в левой бумага Лока с цифрами.
Челнок опустился на единственно освещенное место космодрома. Двери открылись, и на твердую полуметаллическую поверхность выпрыгнул Терри, а за ним его трое солдат и семеро спецов. Десять человек спецгруппы аналитиков и их командир, майор…
– К чему такая спешка, Селий? – спросил Терри, протягивая мне руку для приветствия и широко улыбаясь. – До утра дело бы не подождало? Слышал, ты неплохо здесь поработал. Справился с хорошо вооруженными мутантами и разгромил такую мощнейшую крепость без поддержки с космоса.
– Кажется, это твое, – не ответив на приветствие, произнес я и протянул Терри листок бумаги с цифрами. Мой палец лежал на спусковом крючке "смерча" и в нетерпении начал дрожать.
Недоумевая, Терри взял лист бумаги и, развернув, застыл без движения. Я знал, что сейчас он усиленно соображает, как поступить дальше. Мой палец еще сильнее налег на спусковой крючок. Но выстрелить я пока не мог. Нужна была реакция Терри на цифры… Только после этого, и не раньше…
Терри смял бумагу в кулаке и опять улыбнулся.
– Хочешь, чтобы мы поделились? – спросил он. -Сколько ты хочешь?
Мои зубы заскрипели.
– Они так или иначе были обречены, – начал оправдываться Терри. – Они пытались давить на Совет. А Совет этого не любит. Мое заключение о необходимости чистки "ЗА"ВК.71.2 оказалось весьма кстати. Совету нужна была эта чистка…
Я не выдержал и, закрыв глаза, нажал пальцем на курок "смерча". Вопли одиннадцати человек и гул ударной волны слились в один облегчающий мою душу звук. Когда я открыл глаза, Терри и все его люди в самых неестественных позах лежали у своего челнока. От их опаленных тел исходил едкий неприятный запах. Я вдохнул его полной грудью, думая, что он принесет мне удовлетворение, но этого не произошло. Я хотел еще мести, потому что Лок стоил большего. Я хотел, чтобы рядом с группой Терри лежали и члены Совета – все, до последнего человека.
Несколько секунд я боролся со своей неуемной жаждой мести, потом повернулся и пошел прочь от колонии. Эту ночь мне хотелось провести на чистом воздухе – подальше от грязи, крови и смерти. И хотелось еще искупаться в каком-нибудь очищаемом источнике, чтобы напрочь стерло всю мою память… Чтобы ни разу больше не вспомнить о Хамеоне…
"Планета класса "4В" системы РТ.53.41. Климатические условия идеально приближены к земным. Растительность умеренная. Животный мир развит очень слабо и не представляет никакой опасности…
ЗАКЛЮЧЕНИЕ спецгруппы аналитиков капитана Гренгера. СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО! Планета класса "4В" системы РТ.53.41 абсолютно безопасна для колонизации… В чистке не нуждается…"
С той памятной чистки на Хамеоне во мне что-то как бы надломилось. Это чувствовал не только я, но и шеф. Нет, на чистках я был прежним, но как только вновь оказывался на Земле, то сразу становился каким-то неуверенным в себе и мягкотелым: терялся перед шефом, был уступчивым с ребятами и даже иногда прощал обиды тем парням, которые временами задевали меня на улицах города. И часто, очень часто я вспоминал ту чистку на Хамеоне, хотя, видит Бог, всеми силами пытался ее забыть я.
Никто о тех невинных жертвах не знал, но, наверное, многие догадывались. И шеф не был исключением. О гибели группы Терри тоже забыли, списав все на тех же "мутантов". Последующие пять лет если мне и, поручали какие чистки, то лишь те, с которыми не могли справиться другие подразделения. Я стал избранным, тем, кого не беспокоили по пустякам. И время потекло как-то быстро и незаметно. А последний год перед увольнением так вообще выдался на славу. Времени у меня было предостаточно, и я, использовав это, основательно подправил свои финансовые дела. Хватило как раз на то, чтобы прикупить многоквартирную высотку и стать домовладельцем. Теперь у нас с Катой был свой постоянный источник дохода и, можно считать, бесплатное жилье. Себе мы выделили две находящиеся рядом трехкомнатные квартиры. Группа рабочих разбила стену между ними и из двух сделала одну. И какую! Чтобы обставить наши царские палаты мебелью, мне пришлось потратить остатки своего удачного заработка. Но результат, конечно, того стоил. Даже Ката на пару месяцев забыла о своей страсти к покупкам и полностью отдалась благоустройству квартиры.
Но для полного счастья мне не хватало свободы. Хотя до моего увольнения оставалось уже меньше трех месяцев – ни я, ни Ката не хотели ждать. Особенно Ката. Ей вдруг стали сниться какие-то странные сны. Любой другой, наверное, не обратил бы на них никакого внимания, но Ката – это Ката. Она накупила целый ворох специальной литературы по толкованию снов и стала усиленно вникать в смысл своих ночных видений. Ничего хорошего из этого, конечно, не получилось. Что ни сон, у Каты выходило: или смерть близкого человека, или расставание с близким человеком, или неожиданная и скверная перемена в жизни. А так как другого близкого человека, кроме меня, у Катарины не было – отца она уже таковым давно не считала, – то ей не пришло в голову ничего лучшего, как устроить мне "веселенькую жизнь".
Для начала мы обходили с ней около десяти разнотипных гадалок. Все они, на взгляд любого здравомыслящего человека, ничего определенного не говорили, но Кате оказалось и этого достаточно, чтобы вынести свой "приговор". Теперь уже ее никто не мог разубедить в том, что моей жизни угрожает серьезная опасность. Смешно! Служба в Чистке сама по себе была опасна! Именно это я имел неосторожность сказать Катарине, когда она готовила мне омлет. Результат получился диаметрально противоположным тому, что я ожидал.
– Чистка?.. – Ката так и замерла с миксером в руке.
Я с грустью посмотрел на недоделанный омлет из пяти яиц и понял, что сегодня вечером придется поголодать.
– Да, это все Чистка. Только там ты можешь погибнуть. – Катарина поставила миксер и, забыв про омлет, побежала в свою спальню.
С испорченным на вечер настроением я отправился следом. Конечно, можно было и самому доделать омлет, но оставлять Катарину одну, когда ее пронимает очередная навязчивая идея… Нет уж, лучше пожар керосином тушить.
Когда я зашел в нашу спальню, Ката уже сидела на кровати и читала один из своих сонников. Сколько раз я порывался сжечь их все… Но останавливало меня благоразумие. Уж из-за потери книжек Ката бы не утихомирилась. Она бы просто пошла в магазин и купила новые. И могло так повторяться до бесконечности. Я бы жег, а она покупала.
