И в то же самое время нельзя было сказать, что взрывы жестокости возникали стихийно или бесконтрольно. Согласно рапортам выживших очевидцев, все было совсем наоборот. В поведении восставших наблюдались ужасающая целеустремленность и спокойствие.
Сарошанцы все прекрасно организовали, как будто каждый из мятежников заранее тайно согласился на отведенную ему роль и точно знал время для выполнения своих задач.
Что еще страшнее — и многие деятели Империума находили это обстоятельство особенно тревожным, — время всех операций было согласовано с удивительной механистичностью. Никто никогда не обнаружил средств связи между заговорщиками Шалоула и их сообщниками в различных районах планеты, и все же они могли с точностью до секунды координировать свои действия.
Даже когда провалилась первая часть плана, оставшиеся агенты смогли быстро приспособиться к новым обстоятельствам, несмотря на очевидное отсутствие средств общения с единомышленниками.
Это оставалось неразрешимой загадкой, но внимание командования Темных Ангелов пока было приковано к другим проблемам.
— Прошу помощи! Это «Быстрый наездник»! Корпус разрушен, мы теряем атмосферу. Требуются транспорт со всеми доступными ремонтными бригадами и медицинская помощь с кораблей флотилии. Нам нужна помощь!
— «Ярость Калибана» вызывает флагман! Требуем немедленно дать информацию о состоянии наших командиров. Конец связи.
— Докладывает «Храбрый возчик». Атака бунтовщиков отбита, ситуация под контролем.
— «Арбалет», говорит «Непобедимый разум». Немедленно снимайтесь с якорной стоянки и переходите на позицию «Бета», иначе вы будете расстреляны как вражеское судно. Это последнее предупреждение!
Капитанская рубка «Непобедимого разума» буквально гудела. Захариэль, едва войдя в помещение вслед за Лютером, тотчас уловил витавшую в воздухе напряженность.
Десятки офицеров и рядовых беспокойно ерзали на своих местах, передавали приказы и вели переговоры по разным каналам вокс-связи со всеми кораблями флотилии. В хоре беспрестанно звучавших голосов отчетливо слышалась мрачная решимость.
Именно этого Захариэль и ожидал от командиров в случае, когда ситуация еще не до конца определилась и исход битвы неясен. Это были голоса людей, беспрекословно выполнявших свой долг, несмотря на опасение, что война в любой момент может прервать их работу, а может, и жизнь.
Это были голоса воинов, находящихся на грани паники.
Но все звуки затихли, когда послышался крик часового: «Командир на капитанском мостике!»
Захариэль поднял голову. Через другую дверь на мостик вошел Лев, его лицо пылало яростью, а в руке поблескивал окровавленный меч. Захариэль никогда не видел командующего Первым Легионом в таком гневе, и при мысли о характере предстоящей войны у него все внутри сжалось.
Следом за Львом вошел Немиэль, и его лицо в точности отражало чувства Льва. Оба прошли прямиком к капитану флотилии, который разговаривал с корабельным астропатом. Захариэль и Лютер, превозмогая боль, направились к старшим офицерам.
Капитан флотилии повернулся навстречу подошедшему Льву и коротко отсалютовал.
— Капитан Стений, — без предисловий обратился к нему Лев, — доложить обстановку. Мне необходимы все данные.
Капитан жестом указал на стоящую рядом с ним слепую женщину:
— Это госпожа Аргента, старший астропат корабля. Я счастлив видеть тебя, лорд Эль-Джонсон. Я надеюсь…
— Быстрее, капитан Стений, — прервал его Лев с оттенком раздражения в голосе.
— Да, конечно, — сказал Стений, поклонился и повернулся к сервитору, оперировавшему у ближайшего пульта. — Поднять жалюзи.
Послышался щелчок, затем негромкое жужжание, и массивные жалюзи, защищавшие выпуклые стекла капитанской рубки, скользнули вверх и спрятались в углублениях, открыв вид на космос.
— Мы из предосторожности опустили их, — пояснил Стений. — Из-за атаки на наш корабль, а потом и на «Храбрый возчик» я решил, что лучше привести корабль в боевую готовность. К счастью, самое страшное уже позади.
— Атака на «Храбрый возчик»?! — воскликнул Лютер. — Что за атака?
Лев обернулся на голос брата и прищурился, заметив, что и он, и Захариэль ранены. Он ничего не сказал по поводу их состояния, явно намереваясь расспросить позже.
Захариэль через передний иллюминатор выглянул в космос и ужаснулся при виде парящих в холодной бездне тел. Мимо окон капитанской рубки в ужасном параде проплывали сотни погибших.
— Мятежники предприняли три попытки нападения на корабли флотилии, — доложил Стений. — В каждом случае это были небольшие группы, не более полудюжины человек, на своих кораблях. В основном атаки были подавлены до того, как противники сумели нанести значительные повреждения, но в «Арбалет» успели выпустить торпедный залп. А потом обстреляли «Храбрый возчик» и пробили корпус. Тела за бортом и есть пострадавшие с транспортника. Как только началась стрельба, я отдал по флотилии приказ увеличить дистанцию между судами. Часть тел с «Храброго возчика», должно быть, подхватило инерционными струями наших двигателей, поэтому они и дрейфуют вокруг «Непобедимого разума».
— Каковы повреждения на «Храбром возчике»? — спросил Лев.
— Пробоина в корпусе, — отрапортовал капитан Стений. — Большая часть тел — это солдаты Армии, их выбросило за борт в результате декомпрессии. — Он пожал плечами. — Могло быть и хуже. Я послал туда шаттл с дополнительной бригадой ремонтников. Из первых донесений ясно, что все не так плохо, чтобы возникла угроза жизнеспособности в космосе, но корабль будет полностью управляемым только через несколько дней.
— Значит, эта ситуация под контролем?
— По большей части да, — ответил капитан. — Однако, по словам госпожи Аргенты, это не худшая из наших проблем.
Военный совет состоялся в просторной каюте «Непобедимого разума», где старшие офицеры Темных Ангелов собрались, чтобы выслушать госпожу Аргенту. Перед началом совета Лев и Лютер недолго поговорили в углу, откуда их никто не мог услышать, но напряженность разговора была очевидна всякому, кто их видел.
Брат-библиарий Исрафаэль пришел в сопровождении одного из механикумов, чье лицо, как обычно, скрывалось под капюшоном, и нескольких сервиторов. Атмосфера в каюте дышала напряжением, и Захариэль явно ощущал желание каждого из собравшихся немедленно нанести ответный удар по Сарошу.
Захариэль и Немиэль уселись за стол, и каждый пытался осознать события последних часов, когда брат восстал против брата, а их недавние союзники взяли в руки оружие и обрушили свой гнев на граждан Империума. В первоначальных предположениях говорилось, что мятежники находились под действием наркотика и решились на открытое предательство под влиянием средства, полученного из растений, вьющихся по стенам всех зданий столичного города.
