Выйдя на поверхность, Эцио и Никколо вновь отправились к Леонардо. Тот упрямо заявил, что поедет вместе с ними. Наняв лошадей, они во весь опор поскакали в Остию, где сели на корабль. Им предстояло долгое плавание вдоль берега на юг, в Неаполь. Туда они прибыли 24 июня 1505 года, в сорок шестой день рождения Эцио.
В сам Неаполь – шумный, раскинувшийся на холмах – они не пошли, а остались в гавани. Чтобы сберечь время, разделились, и каждый отправился на поиски в одиночку Их окружали пестрые, крикливые толпы: моряки, торговцы и путешественники. Кто-то с аппетитом закусывал рыбой, кто-то расспрашивал про отправку каравелл и шлюпов, а кто-то искал лодку попроще. Друзья заходили в таверны и бордели, внутренне негодуя на быстро текущее время. Но никто из встречавшихся им итальянцев, испанцев и арабов не мог ответить на вопрос: «Скажите, вам попадался высокий худощавый человек с огромными руками и шрамами на лице, который искал корабль до Валенсии?»
Где-то через час все трое собрались на главной пристани.
– Он обязательно поплывет в Валенсию, – стиснув зубы, сказал Эцио. – Больше ему плыть некуда.
– А если Микелетто вообще не появлялся в Неаполе? – спросил Леонардо. – Мы, считая, что он поплыл в Испанию, нанимаем судно до Валенсии, теряем дни и даже недели. Хуже всего, что к тому времени Микелетто успеет запутать следы.
– Ты прав.
– Яблоко тебе не солгало. Микелетто был здесь, а если нам повезло – все еще находится тут. Нам нужно разыскать людей, которые это знают наверняка.
К ним подошла улыбающаяся шлюха.
– Нас не интересуют твои утехи, – сердито бросил ей Макиавелли.
Она была миловидной блондинкой лет сорока: высокой, стройной, с темно-карими глазами, длинными красивыми ногами, маленькой грудью, широкими плечами и узкими бедрами.
– Но зато вас, кажется, интересует Микелетто да Корелья.
Эцио резко повернулся к ней. Шлюха была настолько похожа на Катерину что у него закружилась голова.
– Что ты знаешь? – спросил он.
– Сколько дашь? – жестко спросила она, но через мгновение снова нацепила привычную в ее ремесле улыбку. – Кстати, меня зовут Камилла.
– Десять дукатов.
– Двадцать.
– Двадцать? – зарычал Макивелли. – Да ты за неделю столько не заработаешь!
– Ты прям само очарование. Так вам нужны сведения или нет? Как погляжу, вы все сильно торопитесь.
– Пятнадцать, – согласился Эцио, доставая кошелек.
– Так-то лучше, дорогуша.
– Сначала информация, – сказал Макиавелли, видя, как Камилла потянулась за деньгами.
– Половину вперед.
Эцио отсчитал ей восемь дукатов.
– Щедрые вы синьоры, – усмехнулась Камилла. – Теперь слушайте. Микелетто был здесь минувшей ночью, которую провел со мной. Никогда еще заработок не доставался мне так тяжко. Он был пьян, издевался надо мной по-всякому, а под утро сбежал, ничего не заплатив. А что я могла потребовать? У него пистолет за поясом, меч и кинжал такой страшный. Ко всему прочему, от него жутко воняло, но денежки у него были. Я догадывалась, что он сбежит, и потому дождалась, когда он заснет, залезла к нему в кошелек и взяла причитающееся мне. Наши вышибалы двинулись за ним, но, сдается мне, затевать стычку побоялись и держались на приличном расстоянии.
– Ну и что? – раздраженно спросил Макиавелли. – Какая нам польза от твоих сведений?
– Не торопитесь. Наши парни выследили его. Должно быть, Микелетто заблаговременно нанял корабль, поскольку он прямиком двинул туда, где стояла каракка[136] «Рассветная волна». Судно тут же подняло паруса и отчалило с утренним приливом.
– Расскажи, как он выглядел, – потребовал Эцио.
– Рослый, с громадными руками. Эти руки лапали мою шею, так что я вдоволь на них насмотрелась. Нос сломанный. Лицо в шрамах. Странные такие шрамы: кажется, будто он вечно усмехается. Говорил мало.
– Тогда как ты узнала его имя?
– Надо же было как-то к нему обращаться, вот я и спросила.
– И куда он поплыл?
– У нашего вышибалы оказался знакомый матрос среди тамошней команды. Тот ему и сказал.
– Куда?
– В Валенсию, – ответила Камилла.
В Валенсию. Микелетто отправился в свой родной город, являвшийся также и родиной семейства Борджиа.
Эцио протянул Камилле оставшиеся семь дукатов.
– Я тебя запомню, – сказал он шлюхе. – Если мы узнаем, что ты нам наврала, ты об этом пожалеешь.
Был полдень. Еще час ушел у друзей на поиски быстроходной каравеллы, капитан которой согласился бы перевезти их в Испанию за предлагаемую сумму. Еще два часа понадобилось, чтобы загрузить провиант и подготовить корабль к отплытию. Каравелла двигалась быстрее каракки, но смогла отчалить лишь с вечерним приливом. А море было бурным, и ветер дул в противоположную сторону.
– С днем рождения тебя, Эцио, – сказал Леонардо.
Силы судьбы тоже определенно были против них. Корабль шел быстро, но море постоянно штормило, а шквальные ветры пытались сломать паруса. Надежда догнать Микелетто еще в море быстро растаяла. Прошло целых пять дней, прежде чем их потрепанное бурями судно бросило якорь в гавани Валенсии.
Их встретил большой, шумный и совершенно незнакомый город. Никто из троих прежде здесь не бывал. Недавно построенное здание Шелковой биржи по своему великолепию соперничало с мавританской башней в Торренте, башнями-близнецами Торрес-де-Кварт и Дворцом генералитета. Валенсия была могущественным, процветающим каталонским городом и одним из важнейших портов на Средиземном море. На улицах, наряду с местными, было полно испанцев, голландцев, англичан и арабов, наполнявших воздух разноязыкой речью.
К счастью, «Рассветная волна» стояла на якоре почти рядом с местом, куда причалила каравелла. Капитаны обоих судов были друзьями.
– Привет, Альберто!
– Здравствуй, Филин!
Альберто был крепким мужчиной лет тридцати. Сейчас он стоял на палубе полуюта, наблюдая за погрузкой шелков и редких, дорогих сортов кофе для обратного плавания в Неаполь.
– Что, плавание было не из приятных?
– Brutissimo[137].
– Вижу по состоянию твоей посудины. Зато всю следующую неделю море обещает быть спокойным, а ветер – попутным. Вот я и тороплюсь вернуться назад.
– У меня вернуться так скоро не получится. Кстати, а когда ты приплыл?
– Пару дней назад.
– Что можете сказать о своем пассажире? – включился в разговор Эцио.
Альберто сплюнул:
– Che tipo brutto[138]. Но заплатил хорошо.
– Где он сейчас?
– Исчез. Знаю, что какое-то время он болтался по городу и о чем-то расспрашивал. Но его здесь хорошо знают. И друзей у него много, как ни странно. – Альберто снова плюнул. – Не из самой лучшей публики.
