какой час подряд…
Под потолком вновь раздался скрип, а затем что-то зашипело. Уставшая Рух поморщилась. Надо бы заканчивать, а то пока Ги с Вен наладят проводку, усадьба треснет напополам. И почему они не догадались привлечь к этому делу Механика?
— Жми на рычаг, Ги! — вдруг раздался торжественный и немного зловещий голос.
Затем что-то крякнуло, и — бах! — пол вздрогнул. Запахло паленым.
— Сука, другой рычаг! Убить меня хочешь? Зачем тут вообще этот рычаг⁈
— Прости, Вен… Этот?
— Да, этот. Жми, кому говорят?
Зажмурившись, Рух вжалась в кресло. В прошлый раз, когда они жали на рычаг, с потолка посыпались искры, а лампочки пришлось менять по всей усадьбе.
Тут снова что-то щелкнуло и свет замигал. Вот-вот, сейчас опять полопаются…
Но нет, задрожав, свет вспыхнул и был он настолько ослепительным, что сначала Рух показалось, будто усадьба не выдержала и взлетела на воздух.
Но нет. Все тихо. Хранительница открыла один глаз, потом другой…
— Да будет свет! — весело закричали девушки и раздались радостные хлопки.
Лампочки горели и не лопались! Победа! Рух огляделась — а в кабинете Онегина при свете даже как-то уютненько…
Она тоже хотела зааплодировать вместе со всеми, но тут… Динь-динь! — зазвенел колокольчик в холле.
Аплодисменты как ветром снесло, да и скрип со скрежетом тоже. Усадьба мигом затихла.
— Кто это?.. — послышался одинокий вопрос. — Новый хозяин вернулся?
Динь-динь! Динь-динь!
* * *
Набив пузо до отвала, я откинулся на стул. Эх, эти негодяи еще что-то говорили про десерт…
В столовой я остался совсем один. Ленский-младший, поклевав то одно блюдо, то другое, быстро куда-то испарился. Аки же совсем сморило, и ее проводили в спальню. Так что мы с Меттой могли всецело отдаться нашему делу.
— Как там Шпилька? Уже добралась? — спросил я уже, наверное, раз в десятый.
Мы держали руку на пульсе каждую минуту — все же кошка впервые так надолго и далеко отделяется от нас.
— Почти, — кивнула Метта, не выпуская из рук планшет. — Шпилька сейчас бежит через лес и скоро… Ой…
— Что такое? — насторожился я.
Мысли о десерте мигом покинули мою голову.
Спутница показала мне планшет, где зажглось изображение. В прошлый раз я видел трассу, а теперь был темный и негостеприимный лес. Картинка слегка покачивалась, и я пару секунд наблюдал кусты, траву и какие-то огоньки.
Вдруг появился знакомый черный броневик. И не один, а целых три штуки!
Из машин вылезли люди, и в руках у них было оружие.
— Ну-ка давай поближе, — распорядился я, и Шпилька юркнула под машину. — Звук есть?
— Есть, недавно наладила, — кивнула Метта. — Тихо!
— Че-то жутко как-то, — послышался голос одного из бойцов в черном, когда Шпилька пролезла под днищем броневика и затаилась. — Поговаривают, что это поместье проклято…
Кошка приблизилась еще немного, и стали видны лица бородатых мужиков. Все в черных шапках и куртках. Парочка в боевых доспехах, и у абсолютно всех огнестрельное оружие.
— Ты что, реально веришь в эту хрень, Енот? — хохотнул его дружок, сидящий на капоте. Как раз между его слегка болтающихся ног и выглядывала Шпилька.
— Точно, Серый. В проклятья, гадалок и чертей вертят только дети да старые бабы! — хмыкнули со стороны.
— Вот-вот! — заговорил мужик небольшого роста с серьгой в ухе. — Лучше бы побеспокоился о награде. Дельце плевое, но вот за труды неплохо бы и подкинуть…
— А не охренел ли ты, Лось? — подошел к нему еще один боец. — Он между прочим нам артефактами платит! Такой шанс, а ты тут разболтался!
Мужик нахмурился.
— Я бы предпочел наличку, а то эти артефакты постоянно скачут в цене… — проговорил Лось. — А сам-то Роман Арнольдович будет? Или опять всю операцию просидит в тепле?
— Договоришься ты у меня! С минуты на минуту тут будет сын его благородия, чтоб при нем ни слова!
— Я бы сказал и ему пару ласковых…
— Я буду с ним говорить, а у него вопросов просто дохрена! Сука, просрали пацана, а надо было блокировать тачку Ленского и…
— И что⁈ Хочешь, чтобы мы наехали на племянника второго человека в округе? Совсем чокнулся?
— Ладно, не кипишуй. Давай лучше о деле думать.
Они пару секунд помолчали.
— Окей, Тим, — выдохнул Лось. — Просто зайти в дом, напугать пару куриц, а потом открыть двери остальным? Сделаем.
— Угу. Ты смотри, шоб без самодеятельности! — и Тим погрозил ему пальцем. — Никого пугать не надо. Просто заходишь внутрь, ищешь пульт и открываешь двери. Никаких хождений туда-сюда, понял? И держись подальше от серебра! А то знаю я тебя!
— Понял-понял, все сделаем в лучшем виде! А че б просто не снести ворота и не ворваться в дом? Нахрена эти сложности? Там наверняка внутри одни старые девы…
— Или девы помоложе… — проговорил Серый, ударив ботинком о бампер.
— Чтобы что? Чтоб поломать собственность Романа Арнольдовича? За нее он дрался херову тучу лет! Нет, домик нужно оставить в целости. Это его условие. А пацана возьмем потом. Не будет же он всю жизнь сидеть у Ленских?
— Ладно, а баб хоть взять можно, когда все закончится? Нахера они Горбатову? Он же, как ни крути уже того…
И мужики рассмеялись.
— Дебилы… — вздохнул Тим. — Ладно, думаю, про баб никто и не вспомнит. А сейчас по машинам!
Они разошлись. Захлопали двери броневиков, и Шпилька бросилась прочь. Взревели моторы, следом лес залил дрожащий свет фар. Кошка вовсю неслась сквозь лес, и скоро экран заволокла тьма.
— Слушаю, — послышался голос Сен, пока Рух с остальными стягивались к переговорному пункту.
Дел еще по много, да и грязь не везде оттерлась, но Илья определенно порадуется, ибо облик усадьбы постепенно преображался. Как бы там ни было, но помещения уже не напоминают заброшенный склеп.
— Новый хозяин будет нами гордиться! — говорили хранительницы, и вдруг…
— Добрый вечер, — из динамика раздался чужой голос.
Все замерли.
— Какого?.. Посторонний! Это не новый хозяин! Вырубай энергию! Дома никого нет!
Весь свет в усадьбе разом погас. Рух закатила глаза — можно подумать, снаружи света не видно…
Автоматы тут же бросились к окнам.
— Чужак! Чужак! Чужак!
Вновь раздался скрип,
