— Приказ был проверить каждого, тем более что этот малый тоже в спортивном костюме, — возразил полицейский Рем.
— А мы и проверили, — ответил второй. — Этот малец не тот, разве и так не ясно?
— Ну хорошо, — согласился Рем, — пусть покажет документы на парня, и я не стану его будить.
Я внутренне весь сжался и приготовился к бегству. Но счастье вновь улыбнулось мне. Кто-то вдруг сорвал кран экстренного торможения поезда, и полицейские рухнули на пол. По моим ушам резанул неприятный звук скрежета тормозов. Некоторые из пассажиров испуганно вскрикнули. Почти в то же мгновение сработала рация полицейских.
— Вторая группа, объект только что выскочил из поезда. Немедленно присоединяйтесь к преследованию.
— Вас поняли, — ответил полицейский Рем, быстро вскакивая на ноги. — Прошу прощения за беспокойство — долг, — добавил он уже моему «папаше».
Стражи порядка быстро выскочили из вагона, и я с облегчением откинулся на спинку сиденья, продолжая, однако, держать нож на почках своего «папаши». Уж не знаю, за кем там погнались полицейские, но еще один объект преследования появился весьма кстати. Все же рост преступности среди несовершеннолетних имел и некоторые положительные стороны — хотя бы для меня. Поезд вновь тронулся. Мой пленник испуганно осмотрелся по сторонам, а затем остановил свой взгляд на мне.
— Сиди тихо! — шепотом предупредил я его. Он ничего не ответил, только еще крепче прижал к себе свой портфель. Через минуту поезд уже набрал прежнюю скорость.
— Поднимаемся и выходим из вагона, — приказал я своему соседу.
Глаза «папаши» широко раскрылись, а его лицо в одно мгновение побелело.
Наверное, если он и хотел закричать, то от страха просто не смог. Ему ничего другого не оставалось, как только подчиниться. Прижимаясь друг к другу, как глубоко влюбленные гомики, мы поднялись. Я улыбнулся с подозрением смотрящей на меня девчонке и незаметно подпихнул в спину своего нового «друга». Мы вышли в тамбур. Здесь, слава Богу, никого не было.
— Крикнешь, и твоим родным придется потратиться на похороны, — предупредил я «папашу».
Он быстро и нервно кивнул. Его глаза были по-прежнему широко раскрыты, но белизна с лица стала медленно пропадать. Кажется, он уже приходил в себя.
Я занялся дверьми. Они, конечно, были автоматическими, но, как и у всех аналогичных, у них имелся аварийный механизм открывания. Я сорвал предохраняющую пломбу и повернул вентиль. Повышалось шипение стравливаемого воздуха. Через несколько секунд я надавил на двери рукой, и они открылись. В тамбур вагона ворвался поток встречного воздуха и вместе с ним оглушительный грохот колес. Поезд все больше набирал скорость. От станции он уже отъехал, наверное, километров на пять.
— Я никому не скажу, где вы спрыгнули, — поспешно пробормотал мой спаситель, — только не убивайте меня.
— Ты что, придурок? — грубо поинтересовался я. — Прыгать будешь как раз ты.
«Папаша» судорожно открыл рот.
— Ничего, — подбодрил я его, — главное, береги голову. А если сломаешь какие-нибудь кости — это не страшно. Тебя очень скоро найдут.
Я быстро выпотрошил у своего спасителя карманы, разжившись солидным женским кошельком, сигарами и солнцезащитными очками. Золотые перстни мне тоже могли пригодиться, но они так вросли в пальцы, что даже не двигались с места. Я несколько секунд простоял в раздумье, а затем решил оставить золото хозяину. Не снимать же их с пальцами!..
— Я не буду прыгать, — просипел «папаша».
— Прыгнешь, — уверил я его. — Не сам, так я помогу — пропорю твой живот перышком и вытолкну. Но я советую тебе прыгнуть самому — целее будешь… И не долго думай, я не люблю ждать.
Мой спаситель неуверенно приблизился к открытым дверям и в нерешительности замер. Я не стал ждать, когда он прыгнет, и пихнул его в спину. «Папаша» крикнул, но крик этот был уже снаружи вагона и унесся потоком встречного воздуха.
Я не стал выглядывать наружу и смотреть, как приземлился мой спаситель, а быстро закрыл дверь и поставил на место вентиль. Итак, две-три остановки поезда у меня в запасе теперь были. Машинист конечно же сообщит об аварийном открывании двери, но, пока полицейские будут прочесывать насыпь близ железнодорожного полотна, пройдет слишком много времени.
Я быстро прошел вперед на два вагона и закрылся в туалете. Не стану кривить душой, участь моего спасителя в тот момент волновала меня меньше всего.
Я собирался покинуть поезд на первой же станции и молил Бога, чтобы там оказался большой город.
Мне пришлось выйти на второй станции, так как первая оказалась в какой-то безлюдной степи, где, кроме одиноко стоящего дома железнодорожника, ничего видно не было. Я немного понервничал, сидя в туалете, но, как оказалось, напрасно. Вторая станция была воплощением моей мечты. Город с населением не меньше миллиона, масса всяческих увеселительных заведений, полно ротозеев с полными кошельками, брошенных домов на окраинах… В общем, такое место мне вполне подходило, чтобы затеряться здесь бесследно на долгие годы.
Полицейские на станции были, но они вели себя слишком неприметно. Я невольно забеспокоился, думая, что угодил в ловушку, но затем расслабился. До меня ни одному из стражей порядка не было ровным счетом никакого дела. Они просто патрулировали железнодорожный вокзал, выполняя свою привычную, рутинную работу. Людей вокруг шныряло превеликое множество, и в случае необходимости исчезнуть среди них не составило бы особого труда.
На привокзальной площади я сел в одно из пустующих такси и небрежно бросил подходящую для любого города фразу:
— В центр.
Мы ехали около получаса, петляя по оживленным улицам и неприметным переулкам. Я запоминал расположение небольших отелей, баров, овощных лоточных рядов, где всегда бродят не слишком расторопные хозяйки с набитыми кошельками.
В моей памяти нашлось место для всего, что могло бы мне так или иначе пригодиться в будущем.
Водитель затормозил у здания центрального кинотеатра.
— Здесь? — спросил он.
— Да, — ответил я, протягивая сотенную. Не дожидаясь сдачи, я вылез из такси и направился к видневшейся неподалеку небольшой закусочной. В лагере давно прошел ужин, а мой желудок не попробовал еще и обеда.
Заведение уже готовилось к закрытию, и посетителей было немного. Я подошел к женщине за стойкой и взял протянутое мне меню. Все блюда были из заменителей, но на другое я и не рассчитывал.
— Пять отбивных и яичницу, — сделал я заказ. — И если можно, поджарьте все на натуральном масле или на жиру.
