- Вполне... - ответил Геверциони. - Не могу сказать, что прослеживаю логику... Да и как-то странно выглядит заверение о невозможности работать с техникой...
- Ну тогда вот простой пример: вы способны на атомарном уровне совершать операции с механизмами. Но разве это помогло вам повторить жизнь? Что есть человек? Два ведра воды и россыпь щепоткам и кальция, натрия, серы, железа? Ещё что? Кто-нибудь сумел вернуть тебе ногу? Или вырастить новый палец хотя бы? И что уж говорить о мозге... А для нас ваша электроника - нечто живое, на грани пробуждения. Вообще электроника - нечто вроде формы жизни. Ведь ты же не стаешь отрицать, что этого нет только на том основании, что лично вы этого не видите? Как говорится, есть многое на свете, друг Георгий, что и не снилось вашим мудрецам. Но вернемся к делу. Оперировать с результатами вашего труда мы уже способны. Ровно как и ты сейчас вполне волен пользоваться как прежде вновь появившейся ногой.
- Ну... Конечно, если ТАК посмотреть, то понятно... Можно допустить...
- Итак, продолжим, - Владимир уверенно направил беседу в прежнее русло. - Развитие вашей цивилизации важно и для нас. Однако, увы, со стороны совершенно очевидно: вы уверенно направляетесь к закату. Бесконечные войны, агрессия... Это неприемлемо.
- Но ведь, если оценить мировую историю, войны всегда оказывались лучшим двигателем прогресса... - возразил Геверциони.
- Чушь! - презрительно фыркнул Владимир. - Не войны двигают цивилизацию! Войны заставляют власть имущих гораздо щедрее выделять средства на науку - исключительно из-за страха за собственную шкуру. А когда у ученых есть много масла, домик в горах и никаких бомбежек, творить получается гораздо лучше, чем на голом энтузиазме и на пустой желудок. Так что твой аргумент - прибежище либо глупцов, либо подлецов!
- Категорично... - задумчиво ответил Георгий.
- Никогда не будь плохого мнения о себе, своих родных, народе и цивилизации, если можно предположить лучшее, - назидательно подняв указательный палец, ответил Владимир.
- Что ж, принимается... Не откажусь: предполагать лучшее и впрямь более достойно.
- Так вот... Мы, собственно, подошли к финалу... - пришелец решительно перешёл к сути. - Я появился здесь не просто так, но с миссией защитить вашу цивилизацию от гибели хотя бы до того момента, пока вы сами не окажетесь в состоянии осознанно выбирать. Сейчас я занят именно этим. То, что происходит - следствие ваших ошибок, роковых ошибок! А отнюдь не следствие того, что я кровавый маньяк, возжелавший власти. Ты ведь как никто понимаешь, как мелок масштаб подобных упреков! Я искренне хочу помочь людям. И для этого мне нужна твоя помощь...
- Такая же, как потребовалась от Германской Империи? - усмехнувшись, бросил Геверциони. - Стать жандармом над миром? Над собственными братьями? ТАКАЯ помощь?
- Не сравнивай... - болезненно поморщился Владимир. - Привлечение имперцев лишь первичный этап. Они просто рядовые исполнители. Которые, надо заметить, не сильно рефлектируют по поводу предложенной роли. Даже, я бы сказал, упиваются властью... Но речь не о них... Подобный рычаг контроля потребуется лишь на краткое время - дабы не допустить разрастания конфликтов, беспорядков и восстаний. Увы, сейчас я просто не в состоянии успеть среагировать во всех точках земного шара одновременно... Но когда люди привыкнут к новому порядку, когда на местах встанут честные и чистые исполнители - именно тогда придет всеобщее процветание. Человечество наконец станет счастливым: исчезнут голод, болезни, войны. Достаток по потребностям придет к каждому, и каждый сможет отдавать обществу то, на что способен без оглядки на моду, необходимость и прочая. Придет эра творцов! Разве не об этом вы - ваша страна - грезит уже полтора века? Но одно дело мечты. И совсем другое - реальное предложение. Я обещаю, что так будет! И тебя я прошу помочь мне!
- Значит, счастье для всех... - медленно, растягивая слова пробормотал Геверциони. На пересохших губах мелькнула слабая улыбка. - Где-то я уже слышал подобное...
- Но разве ты можешь предложить больше? - поинтересовался пришелец. - Если можешь - давай, смелей. Скажи мне!
- Знаешь, пожалуй, ты прав... - задумчиво ответил Георгий. - Я не смогу найти лучшего рецепта...Я даже убежден наверняка: твой - лучший из всех...
- Так... - усмехнулся Владимир. - Сейчас, как я понимаю, следует ожидать... Чего? Что ты решишь, Георгий?
- Дело в том, Владимир, - продолжил Геверциони. - Что мы, люди, не всегда следуем логике. Потому, что выяснили наверняка - не всегда правильное решение бывает логичным. И ещё - так уж повелось, что мы от рождения свободны. Даже на цепи в рабском ошейнике, даже на рудничном забое, на галерах... Человек свободен, потому что никто кроме не может решить за него, как жить и как умирать. Весь наш путь, весь НАШ путь - это наши ошибки, наши взлеты и падения. Каждый шаг - он только наш. Именно потому мы - люди, такие, как есть... Я не приемлю твоего предложения. Человечество никогда не смирится с диктатом. Потому что иначе это будет уже не человечество.
- Громко... Очень громко и пафосно сказано... - заметил с грустью пришелец. - А ты подумал о то, от чего отказываешься? Что отнимаешь у человечества? Хорошо подумал?
- Да, - тверди и односложно ответил Геверциони.
- Что ж... Жаль... Я надеялся, что до этого не дойдет... - печально развел руками Владимир.
- Ну прости, - парировал Георгий, подражая интонациям собеседника. - Сам говорил, что способен просчитывать варианты чуть дли не мгновенно. И вообще - высшее существо по сравнению с человеком. Так зачем был этот фарс? Ведь ты должен был знать, что я не соглашусь. Или хотя бы почувствовать в процессе беседы слом настроя.
- Мог, - ответил Владимир. В бархатном голосе явственно читались какие-то неуместные, неправильные нотки раздражительности. - Но есть - даже у вас - такое понятие, как волевая составляющая процесса. В человеческой науке эта категория считается иррациональной, необъяснимой. Но, тем не менее, существующей и подчас способной оказывать решающей воздействие на результат развития событий, переламывать даже безусловные причинно-следственные связи. Я старался реализовать именно этот вариант...
- Жал, что не вышло, - заметил Геверциони, как можно равнодушнее пожимая плечами.
- Да, жаль... - Зло пробормотал Владимир и замолк. Внезапно лицо собеседника стало жестким: черты смазались, обретая звериную скрытую ярость. И, когда пришелец заговорил вновь, в голосе не было и капли теплоты или дружелюбия - лишь холодный звон стали:
- Ненавижу! Ненавижу эту твердолобость! Грязные, неблагодарные твари! Как смеете вы отталкивать столь милостивое предложение?! Решили, что раз с вами говорят на равных, - всё позволено?! Нет! Я научу вас покорности! Я выбью спесь и гордыню!
