жрецов и верующих?
— Ну, было как-то разок, — задумался кентавр. — Подумаешь, алтарь сломал, она ж сама уверяла, что возьмет на всю длину и можно не сдерживаться во славу божества! Я кентавр простой, как сказали, так и засадил!
А судя по тому, что спал он только с кентаврихами, дело было еще на Перте. Возможно, что и странствовать Дж’Онни отправился не совсем добровольно, да и некоторая одержимость темами размножения, та легкость, с которой он согласился на миссию, все это наводило на мысли. Бранд не стал их озвучивать вслух.
— Тогда ты должен знать, что возможно все. Это не Проклятые, оглупевшие от кровожадности. По-хорошему, еще добавить бы, Вайдабора сразу отправить в Килиас, чтобы корабль там нанял и уплыл. Валланто не придется дополнительно расширять туннели, а ты, Дубина, не пострадаешь от наших разборок.
Да, все выразили свое согласие на эту миссию, зная, что их ждет, но Бранд вдруг ощутил, что просто обязан еще раз предложить. Отступить, уйти, не просто так, с пользой для общего дела.
— Я с вами, мастер Бранд, — прогудел великан.
— Тогда перейдем к нашей части. Валланто?
Разлом подошла к изготовленной ей же схеме, начала рассказывать о дороге до Города Любви. Там в принципе не было ничего сложного, за исключением трудностей, созданных самой природой. Обильные снегопады, заваленные дороги, камнепады, высота и прочие легко преодолеваемые вещи.
— Страсти какие, — пробормотал Минт. — А может сразу к морю спустимся? Или западнее возьмем, к темным эльфам выйдем?
— Нет, — отрезал Бранд.
Там, по побережью океана Спокойствия хватало различных государств, включая родину Валланто, но Бранд не видел смысла их навещать. Да, можно было сделать крюк и вломиться к темным эльфам, приплыть по Клину или даже захватить корабль в океане Спокойствия и высадиться в том же Килиасе, считавшемся основным портом для тех, кто хотел совершить паломничество к Городу Любви.
Но Бранд уже решил иначе. Слава Минта и слова об империи Турсы и Степи должны были разнестись, и он собирался создать впечатление, что они прошли Опору Небес насквозь (просто потому, что могли или героям, скажем, захотелось потренироваться в пути), и после визита в город, продолжат движение на юг, к океану Спокойствия. Так себе маскировка, конечно, как и история с Минтом была так себе маскировкой для истории Валланто.
Тринадцать верховных богов, чьими именами были названы месяцы, почитали по всему миру, так что скрытность тут ничего не решала. Разве что забиться в самую-самую глушь, вроде нынешнего места, где живые появлялись в лучшем случае раз в год. Острова в Теплом Океане, вдруг подумал Бранд, можно будет оставить Валланто и ее дочь на одном из них.
— Эй, ты же говорил, дед, что я важная часть операции! — надулся Минт. — Я тоже имею право решать!
— Можешь решить пока, как будешь отбиваться, когда останешься один в Городе Любви.
— ЧТО⁈ — выпучил глаза Минт.
Он словно задыхался, затем все же собрался с силами.
— Ну, дед, понятно, он всегда такой, но ты, Дж’Онни⁈ Неужели ты меня бросишь⁈
— Я мог бы попробовать, — неуверенно сказал Вайдабор. — Сказал, что уверовал…
— Помимо умений высших жрецов, у них там еще стоят пирамиды оценки. Причем особые, прямо на входе две такие огромные пирамиды, якобы изображающие горы, — пояснил Бранд. — Как у тебя с Верой? Впрочем, можешь не отвечать и так вижу, что не очень.
Вайдабор смущенно поскреб в затылке.
— Можно долго рассказывать, но суть именно такова: ты, Минт, отправишься в Город в одиночку. Соглашайся, вербуйся, выкладывай все мои тайны, заодно смотри в оба и запоминай, потом нам расскажешь. Иначе нам в Город Любви не попасть, у них там настоящая крепость, насколько я помню.
— Именно так, — кивнула Валланто. — Отвесные стены, укрепленные заклинаниями и за которыми бдительно надзирают стражи. Полно жрецов с их умениями и, если в ком нет любви, так сразу вычислят в толпе.
— Во мне тоже как-то любви не осталось, — проворочал Минт.
— Ты — особый случай, но в любом случае тебя поселят отдельно. В деревню новобрачных ты точно не попадешь, а по реке любви прокатишься только после снятия проклятия. Но зато ты точно окажешься в главном храмовом комплексе, — Валланто ткнула пальцем в отдельную кучу зданий на макете, — и сможешь там все высмотреть.
— Да барды — прирожденные разведчики, — приосанился Минт. — Разговорю и все в момент вызнаю! Только как я сведения передавать буду?
— Мы будем ждать тебя здесь, — Бранд ткнул в возвышенность южнее плато, на котором стоял Город Любви. — Тут целое поселение тех, у кого нет веры, чтобы войти в город, кто ожидает ответа и прочих. Передашь весточку или встретимся на границе, куда еще пускают неверующих.
На самом деле план, конечно, был иным, но Бранд не сомневался — Минта пустят в Город Любви, перевербуют и расколют, как пустой орех. Он выдаст все, что знает, возможно даже не осознавая того, и введет в заблуждение жрецов Адрофита. Долго этот обман не протянется, конечно, но Бранд и не собирался тянуть. Да, Город Любви отлично охраняли, внутри было полно живых, но как раз это обилие и делало их уязвимыми. В какой-нибудь храм с полусотней жрецов, знающих друг друга поименно и в лицо, пробраться было бы сложнее, но в таком варианте появлялись другие уязвимости.
— Соглашайся на все, но только взамен на снятие Проклятия, ясно?
— А если они не согласятся?
— Согласятся, не сомневайся, — усмехнулся Бранд. — Помнишь визит Сайроса?
Судя по лицу Минта визит бога, он запомнил. Песни про тот случай не пел пока, но запомнил накрепко.
— Да что там за дневники такие⁈
— Мои записки о сокровищах в драконьих горах, а также заметки из самих глубин Провала, отобранные у демолорда в жестокой битве, — легко соврал Бранд.
Это Минту было понятно, и он кивнул несколько раз.
— Дашь там своих концертов, где еще и петь о любви, как не в городе любви?
— И эта многотысячная толпа, жаждущая любви, к которой я не смогу прикоснуться! Что за мука!
Валланто дернулась, чтобы поправить барда, но Бранд подал ей знак и героиня промолчала, потупила взор. Познакомится Минт с учением Адрофита — отлично, не познакомится — плевать. Он лишь отвлекающая приманка, шумная, могучая, непредсказуемая.
— Страдания
