А что еще оставалось сделать? Ночной убийца, идущий встречным курсом, старался держаться выше нас. Поднимись мы, и он поднимется тоже, и в этом нам не тягаться. Но когда нос 'Небесного странника' задирался вверх, Аделард должен был улучшить мгновение, чтобы послать в него гигантскую стрелу. Хватит ли ее одной? Все зависело от того, куда именно она угодит: пробить борт альвендийца ей вполне по силам.
Тщетно я пытался высмотреть на мостике альвендийца его капитана, когда корма 'Странника' поднималась вверх.
— Не робей, ребята! — раздался с палубы зычный голос Риаса. — Все там будем, никто не избежит. Товсь!
И вслед за этим частый стук арбалетов.
Толку от них ноль, но хоть что-то же мы должны делать?
— Ну что же ты мешкаешь, Лард?! — шептал я, глядя на альвендийца, приблизившегося настолько, что таран казался уже неизбежным.
Всего несколько мгновений, и нам придется отвернуть, чтобы не угодить под удар альвендийца. И не факт, что у нас получится: на нем тоже не дремлют, а его капитан просчитал все возможные варианты, и готов к любому из них.
Тянуть уже было больше нельзя, и я открыл рот, чтобы подать команду на штурвал, когда с носа стукнула аркбалиста, заставив весь корабль вздрогнуть.
Дальше произошло то, что иначе как счастливым стечением обстоятельств не назовешь. Для выстрела Аделард выбрал мгновения, когда корабль поднимался носом вверх. И он попал, попал в носовую скулу альвендийца. От удара вражеский корабль повело в левую сторону. Задумывая маневр, я рассчитывал уклониться вправо. Но теперь получалось, что мы подставляем ему свой борт, сейчас, когда нос 'Небесного странника' все еще оставался задранным. И вместо того, чтобы отдать команду, я подскочил к штурвалу сам, отбросив Гвен плечом, и бешено закрутил колесом, стараясь направить свой корабль так, чтобы удар пришелся по нему вскользь, то есть, повернуть его в сторону альвендийца.
Этим делом не закончилось. Отлетев в сторону, Гвенаэль по дороге налетел на Аднера, едва не сбив его с ног. А уже тот, чтобы устоять, ухватился за язык колокола.
Понять находившегося в трюме Родрига, тоже можно. Корабль раскачивается, его сотрясает дрожь, которая любого выведет из душевного равновесия, и что происходит наружи, непонятно. Задача Родрига Бриса: успеть сбросить иглы в те самые краткие мгновения, когда наш корабль находится над вражеским. Но как узнать, что ты находишься прямо над ним? Правильно, по сигналу колокола.
Причем он точно знал, что звон колокола — сигнал только для него. Одного Родриг предположить не мог, что Берни Аднер, пытаясь не упасть, так дернул за его язык, что звон, наверное, донесся даже до Монтосела. Вообще-то сигнал для Родрига Бриса состоял из частых ударов, но когда очень его ждешь, разве будешь их считать?
Вот и он не стал. Едва заслышав звон, он подал команду и через оба люка посыпались каменные иглы, много игл, очень много, все что имелись у нас на борту. Ни к чему их экономить: шансов, что удастся второй раз пройти над вражеским кораблем, практически нет. 'Небесный странник', разом освободившись от такой тяжести, поневоле взмыл вверх. А поскольку я повернул его в сторону альвендийца, прошелся железным днищем по его мостику.
На этот раз удар получился еще сильнее, а шума еще больше, чем при первом таране. Корабль как будто наткнулся на мель, и с ног повалились почти все. Вскочив на ноги, первым делом я рванул рукоять на себя, отключая привод Аднера. Затем подскочил к борту, взглянуть, что же произошло с врагом. Ночной убийца падал, и с одного взгляда становилось понятно: ему конец.
Возможно, Аделард удачно угодил в привода л'хассов, возможно, альвендиец сильно пострадал от нашего тарана. Но вероятней всего, сошлись оба этих обстоятельства. Перед самой землей ему удалось замедлить свое падение, когда снова устремился вниз, теперь уже окончательно. Его удар о землю был таким громким, что вздрогнули мы все.
— Второй уходит, — сообщил навигатор Брендос. — Преследовать будем?
— Не сейчас, — ответил я, все еще ошеломленный всеми этими событиями. — Нам бы приземлиться нормально, явно же, с 'Небесным странником' что-то не так.
— Заодно и трофеи соберем, — вероятно, Гвенаэль при падении ударился, потому что он, морщась от боли, потирал бок.
— Немного их останется, — взглянув вниз, усмехнулся навигатор Брендос. — Он загорелся.
И верно, снизу потянуло дымком, а сам корабль быстро охватывался языками пламени.
— Л'хассам ничего не будет — им любой огонь не страшен, — Гвен сказал так им тоном, как будто для нас это было неожиданной новостью.
— Когда еще к ним доберешься, — пожал плечами Брендос. — Корабль гореть будет долго, а потом еще угли должны остыть.
— Смотри-ка, как огонь разошелся! — Аделард Ламнерт поднялся на мостик вместе с Риасом. — Вероятно, эта та самая смесь, которую невозможно потушить, и которую они приготовили как раз для нашего корабля. И поделом им.
Риас как-то по-особенному взглянул на меня, покачал головой, и неожиданно сказал:
— Уважаю, капитан! Два тарана подряд, о таком я даже не слышал! — затем поинтересовался. — Спускаться-то будем? Видел я, не все там погибли, кое-кто в зелень успел шмыгнуть.
— Обязательно будем, только не здесь, где-нибудь в стороне. Господин Брендос, ближе к подножию горы, по-моему, имеется ровная площадка, там 'Небесный странник' и приземлим. Направляйтесь туда, но под парусами. Ну а мне необходимо ненадолго в каюту, вы уж тут пока без меня. И еще раз осторожность.
— Не расслабляемся парни, — открывая дверь в каюту, услышал я голос Аделарда. — Для нас работенка осталась, но теперь уже на земле.
* * *
'Ну где же тут сединой не обзаведешься', - думал я, наполняя ромом стакан. Наполнил его на треть, посмотрел на свет, понюхал, добавил еще на палец, полюбовался янтарной жидкостью и решительно выпил. Постоял немного, бездумно глядя в иллюминатор, за которым уже стоял день. Снова наполнил стакан, теперь уже сразу до половины. Скрипнула дверь:
— Капитан, можно?
Родриг Брис мялся у двери. Забавно было видеть у этого громилы с окладистой, бородой, выглядевшего в точности как капитан пиратского корабля, смущение на лице.
— Капитан, это… В общем, подумал, что сигнал уже… — выдавил из себя он.
И когда ему успели уже сообщить?
— Проходи, проходи, Род. Присаживайся.
Я достал с полки еще один стакан. Стаканы у меня замечательные, работы Древних. Красивые, тончайшего стекла, стенки не толще мыльного пузыря, и только на ободке пошире, иначе и без губ можно остаться. Но урони их на каменный пол, даже не треснут. И еще говорят, что вода в них долго не портится. Тут уж ничего сказать не могу: с тех пор, как они у меня появились, воды в них еще ни разу не побывало.
