ума ты, что ли, сошла, будить меня в такую рань? Поди прочь, laisse-moi dormir…
Машина мама взглянула на «сына» с удивлением, однако не придала его реплике особого значения – мало ли, что померещилось человеку сквозь сон? – и тут же вернулась к решению куда более насущных вопросов. Стремительным шагом прошествовав к кровати дочери, она одним уверенным движением сдёрнула с Мэл одеяло.
– Ну, штооооооо?.. – недовольно застонала девочка, отворачиваясь к стенке и пытаясь засунуть голову под подушку. – Я сплюууу…
– Это я вижу. Ты знаешь, который час? – довольно-таки спокойно поинтересовалась мама.
– Нееет…
– Время приключений, солнышко, – нежно пропела женщина, сразу после чего голос её резко изменился: – А ну, вставай, коза, всё проспала опять! Быстро вскочила и побежала в школу!
– Твою мать! – Мэл подскочила на кровати. Она уже понимала, что всё «потрачено» чуть более, чем полностью. – Который час?
– Одиннадцатый. Если очень постараешься, ещё успеешь к третьему уроку. И, кстати, я уже сто раз просила тебя не выражаться. Всё, давай в темпе. Мне тоже пора на работу бежать. – С этими словами Машина мама вышла, прикрыв за собой дверь.
Далее Евгений, которого вопли Мэл разбудили окончательно, с удивлением наблюдал, как она носится по комнате, стучит дверцами шкафа и ящиками комода, разбрасывает по полу скомканные вещи, ругается, ищет носки, ругается, судорожно упихивает в сумку книжки… ругается…
Второпях Мэл совершенно позабыла об Онегине и принялась стаскивать с себя спальную футболку, однако Евгений, едва поняв, к чему идёт дело, деликатно зажмурился.
– Эээ… Сударыня? – неуверенно позвал он несколько минут спустя, осторожно приоткрывая один глаз.
– Не лезь! – огрызнулась Мэл. Девочка, уже полностью одетая, стояла посреди комнаты и морщила лоб, припоминая, всё ли она положила. – Оставайся дома, я скоро вернусь. На кухне должна быть какая-нибудь еда, если будет скучно – можешь включить телевизор. На улицу не выходить, мою жизнь опасности не подвергать. Ты всё понял?
Потупившись, Онегин кивнул.
– Вот и зашибись, – удовлетворённо сказала Мэл и выскочила вон.
Ещё какое-то время Евгений лежал в постели, прислушиваясь к шуму в коридоре. Маша и её мама перебросились парой фраз, одеваясь, затем входная дверь хлопнула в первый раз, а ещё пять минут спустя – во второй, и в квартире наступила тишина.
Полежав ещё немного и придя к выводу, что возвращаться вот прямо сейчас никто, кажется, не собирается, Онегин встал, натянул штаны и отправился на разведку.
Квартира по меркам дворянина оказалась крошечная: всего три спальни и – какая-то невообразимая дикость! – объединённая с кухней гостиная. Они что же, сами для себя готовят? И в том же самом помещении ещё и едят? Срамота-то какая! И где в таком жилище держать слуг? Совершенно неясно…
С более чем естественным для пришельца из прошлого любопытством Евгений обследовал все доступные ему помещения, после чего сделал вполне оптимистический вывод: конечно, некоторые вещи в этом доме оказались абсолютно ему незнакомы, но большинство всё-таки выглядело вполне привычно и не вызывало никаких сомнений в своём предназначении.
Наибольший интерес у Евгения вызвала как раз-таки кухня. В это помещение он и в своём родном мире нечасто заглядывал, а потому «открытий чудных» здесь ждала его масса. В раковине молодой человек заметил капли воды и, обладая неплохим логическим мышлением, довольно быстро сообразил покрутить кран. Полилась вода. Онегин изрядно обрадовался такому полезному изобретению и некоторое время с удовольствием созерцал это чудо техники. Потом вдруг подумал, что не имеет ни малейшего представления о том, откуда вода в кране берётся и сколько её там есть, испугался, что она может внезапно закончиться, прокрутил кран в обратную сторону и остался доволен.
Приобщившись к радостям центрального водоснабжения, дворянин взялся осматривать кухонные шкафчики. Почти сразу его внимание привлёк огромный синий шкаф, украшенный множеством каких-то мелких картинок, отдалённо напоминающих лубок. Евгений подошёл к этому странному шкафу и осторожно притронулся к нему. На ощупь тот оказался холодным и гладким, сделанным, на удивление, не из дерева, а из металла. И ещё он еле слышно гудел и слабо вибрировал. Не без внутреннего трепета Онегин потянул на себя дверцу. Изнутри дохнуло холодом, и молодой человек узрел просторные недра, залитые ярким желтоватым светом. Решётчатые полки холодного шкафа полнились самой разнообразной едой.
Евгений вдруг осознал, что в последний раз он ел вчера днём, перед балом, да и то теперь не понятно, можно ли считать этот приём пищи настоящим. В животе призывно заурчало. Онегин окинул полки жадным взглядом, однако с едой тоже не всё было так просто. Например, он нашёл несколько монолитных жестяных банок, которые чёрт знает как открывать. Или вот ещё яйца и молоко. Прекрасная штука – омлет, но Онегин и в своём мире едва ли смог бы его приготовить…
Евгению сделалось грустно. В чужом мире, лишённый своего дворянского статуса, доходов от имения и сословных привилегий, он неожиданно почувствовал себя довольно-таки бесполезным существом…
Недовольный тем, какое направление приняли его мысли, Онегин решительно тряхнул головой. Он подумал, что все эти глупости думаются ему не иначе как от голода, а значит, именно с этой проблемой нужно разобраться в самую первую очередь. Из холодильного шкафа он извлёк хлеб, сыр, кое-какие фрукты и палку колбасы. Разложив продукты на кухонном столе, молодой человек некоторое время задумчиво их созерцал. Прислуги в доме Мэл однозначно не водилось, а есть при этом хотелось очень сильно.
Онегина обуревали противоречивые чувства. С одной стороны, он ещё ни разу в жизни не приготовил себе даже бутерброда. С другой, помереть от голода, отстаивая свой аристократический снобизм, было бы куда как жалко и глупо. С третьей стороны, можно потерпеть и подождать Мэл… Евгений припомнил, как девочка наорала на него сегодня утром. И вчера вечером… Н-да, пожалуй, предложения намазать ему бутерброд она не оценит.
Евгений удручённо вздохнул, вытащил из подставки самый большой нож… и спустя несколько минут уже сидел за столом, жадно поглощая многоэтажный бутерброд собственного приготовления. Молодой человек не знал, был ли причиной тому его сильный голод, или и правда даже самое несложное блюдо, приготовленное собственными руками, кажется вкуснее, но своими кулинарными успехами он остался весьма доволен.
Утолив голод, Евгений через какое-то время вспомнил, что человеку свойственно не только поглощать пищу, но и… ммм… скажем так, избавляться от отходов. Будучи довольно-таки сообразительным молодым человеком, он подумал, что едва ли люди, которые с таким комфортом обустроили свою жизнь в других областях, в этой по старинке обходятся ночным горшком под кроватью, и не прогадал.
Онегин довольно быстро сообразил, где ему стоит искать: совмещённый
