незаметно проникнуть на корабль пришельцев.
Дон лишь снисходительно улыбнулся:
– Вы так и нарываетесь на большие неприятности. Думаю, что мне стоит отвезти вас к одному очень интересному человеку. Он историк и фанат своего дела. Работает в музее и довольно близко общается с Патриархами.
– Ему можно доверять? – поинтересовался Егор.
– А у вас есть другие варианты? – вопросом на вопрос ответил мужчина, переводя взгляд с одного гостя на другого.
– В таком случае не стоит терять время, – произнес Егор, тяжело поднимаясь из-за стола.
Сделав один шаг, он застонал и сел обратно – его лицо побледнело, а на лбу выступили капельки пота. Сжав от боли зубы, он процедил:
– Нога. Сильная боль.
– Ехать тебе нельзя, – нахмурившись, сказал Дон. – Будешь сидеть здесь. Мы постараемся быстро вернуться назад.
Он подошел к сыну, который помешивал в кипящей кастрюле овощи и приказал:
– Аарон, принеси мне медицинский саквояж.
Кивнув головой, подросток выскочил из кухни.
– Вы врач? – спросил Степан.
– Да, – ответил хозяин дома. – Попробуем облегчить состояние твоего друга.
Вскоре вернулся Аарон, волоча в руке довольно объемный саквояж. Поставив его на низкий табурет, подросток вернулся к плите. Отыскав в саквояже какую-то ампулу, Дон вставил ее в шприц и сделал Егору укол. Затем дал ему какой-то порошок, после чего достал небольшой аппарат и приложил его к ноге.
– Держи это устройство до нашего возвращения, – сказал Дон. – От укола боль пройдет через несколько минут. Мой сын присмотрит за тобой…
Музей находился на территории университетского комплекса. Припарковав машину около служебного входа, Дон и Степан вошли в небольшой холл, выложенный мрамором. Около лифта мужчина нажал на кнопку вызова.
– А можно посмотреть экспозиции музея? – поинтересовался Степан.
– Не стоит. На территории университета строгий контроль. Повсюду сканеры. Если у тебя нет допуска, то это может закончиться тюрьмой. Кстати, будет лучше, если ты снимешь свою перчатку. В нее вшит фальшивый чип.
Степан послушно стянул перчатку и сунул ее в карман брюк.
– Как же меня сейчас пропустили?
– Номер моего мобиля имеется в базе университетского комплекса, плюс я давно установил на нем специальные стекла, которые сканеры пробить не могут. Плюс у меня с собой имеется пропуск на сына. Уверен, что сканеры его уже прочитали.
– А как же внешность?
– В этой части музея нет видеокамер.
Двери лифта бесшумно открылись, и Дон жестом пропустил Степана вперед, после чего зашел сам и нажал на кнопку одного из подземных уровней.
– Мы спускаемся вниз? – удивился Степан.
– Да.
– И сколько здесь этажей?
– Около двадцати.
– Ого! – поразился Степан. – Зачем столько?
Лифт остановился на минус седьмом уровне, и Степан первым вышел из него.
– Все двадцать уровней являются хранилищами, в которых собраны ценные предметы искусства и прочие историко-архивные документы, – пояснил Дон, выходя следом за молодым человеком. – Нам прямо.
Степан шел по просторному уровню, местами разделенному на секции. Везде стояли ящики, коробки и скульптуры. На стенах висели старинные картины и иконы. В некоторых секциях виднелись высокие стеллажи, полностью заставленные папками.
В самом конце уровня, за одной из перегородок стоял стол, за которым сидел довольно пожилой человек. У него были длинные седые волосы, зачесанные назад. Степан сразу вспомнил о Мишином деде. Пожилой мужчина рассматривал увесистый альбом с марками.
– Профессор, – позвал его Дон.
Тот поднял голову и, отодвинув от себя альбом, радостно воскликнул:
– Мальчик мой! Какими судьбами? Проходи, садись, порадуй старика своим присутствием, пока я еще не превратился в экспонат.
Дон рассмеялся:
– До экспоната тебе еще далеко, профессор. Я по важному делу.
– Рассказывай, – сказал профессор, но, взглянув на Степана, спросил: – Кого ты с собой привел? Он ведь не из нашей зоны?
– Не из нашей, – подтвердил Дон.
– Из Надежных?
– Нет.
– Вот как? Боюсь, мы оба рискуем из-за Изгоя.
– Он не Изгой, профессор. Он из прошлого.
– Откуда? – изумленно спросил пожилой мужчина.
– Из прошлого.
– И как этот парень сюда попал?
– Будет лучше, если он сам все расскажет.
Дон подвинул Степану изящное кресло, а сам сел рядом с профессором.
Степан начал свой рассказ с того момента, когда вышел из салона вертолета в небольшом таежном поселке.
Профессор внимательно его слушал, не произнося ни слова. Закончив рассказывать, Степан показал видео из землянки. Просмотрев его, профессор, немного подумав, сказал:
– Эти элементы мне хорошо известны. Когда-то они находились на панели управления космического корабля.
– Я так и думал, – обрадовался Дон.
– Ты был прав. Дело в том, что символы на этих элементах являются древним языком пришельцев, которому несколько тысяч лет. Самое смешное в том, что нынешние Патриархи не знают его. У них имеются инструкции, в которых описано, что означает тот или иной символ, и как они сочетаются друг с другом. Самих элементов огромное множество. Если мне не изменяет память, их около двух тысяч. Какое-то время часть элементов была выставлена в нашем музее и я, будучи молодым, потратил немало часов, изучая их. Правда, лет сорок назад Патриархи изъяли элементы не только из нашего музея, но и из других мест.
– А как эти элементы попали в музей? – спросил Степан.
– Их передали на хранение спасатели, работавшие на месте катастрофы корабля.
– А какой у них принцип работы? – поинтересовался Дон.
– Когда требуется ввести координаты в пространстве или времени, элементы выкладывают в определенном порядке или составляют из них некую фигуру. Другими словами, определенный набор символов прокладывает некий маршрут.
– Значит, в этом музее больше нет элементов? – нахмурившись, спросил расстроенный Степан.
Профессор ехидно улыбнулся:
– Почему нет? На корабле имелся еще один комплект. Скорее всего, он был запасной – на случай если какой-то из символов потеряется, сотрется или повредится. Когда Патриархи стали изымать элементы из хранилищ по всему миру, один мой коллега привез мне тот самый запасной комплект. Представьте себе, молодые люди, я сохранил его полностью, запрятав так, что пришельцы не смогли его найти.
– Он здесь?– не веря ушам, спросил молодой человек.
– А где же ему быть? Я храню и оберегаю его как зеницу ока.
Степан вскочил со своего места:
– Профессор, ты только что вернул меня к жизни! Прошу, верни меня в мое время!
– Ради всего святого, – поморщившись, пробурчал профессор, – зачем так орать? Я с удовольствием выставлю их в нужном тебе порядке.
– А разве для этого мне не надо вернуться в поселение Изгоев?
– Зачем? – удивился профессор. – Символы на элементах и будут координатами того места и времени, куда необходимо попасть. А где они в этот момент будут находиться – абсолютно не важно.
Степан внезапно вспомнил о бутылочке.
– У меня нет той жидкости, что пьют пришельцы, – расстроенно сказал он.
– Зачем тебе нужна эта кислятина? – поморщившись, спросил профессор. – Поверь, на вкус это абсолютно тошнотворная вещь.
– Но именно эта жидкость запускает сам процесс перехода, – сообщил Степан.
– Кто эту глупость втемяшил в твою голову? – поразился профессор.
– А разве не так?
Профессор рассмеялся:
– Конечно, нет! Единственное, что запускает процесс – это стартовая точка, которая и включает симбиоз символов. При чем тут пойло Патриархов?
Степан включил видео из землянки, на котором была заснята небольшая бутылочка на металлической основе.
Профессор снова рассмеялся:
– Все
