Глава 9. Телезвезды
За следующую неделю мы предотвратили шесть новых нападений заговорщиков в шести разных городах. Юля исправно снабжала нас информацией о новых случаях терроризма, но мы все равно каждый раз предполагали худшее и никогда не пренебрегали безопасностью, продолжая открывать промежуточные порталы, чтобы сделать выслеживание как можно более тяжелым. На это мы, конечно, теряли некоторое время, которого в критической ситуации и так много не бывает, но эту цену приходилось платить. Конечно, далеко не всегда удавалось высадиться прямо в точку конфликта… Да что там — после водоканала это удалось вообще сделать только один раз! Все остальное время нас спасали карты, которые, к счастью, имелись на каждом телефоне, в том числе и на моем. Через некоторое время мы с Юлей даже договорились, что она будет сбрасывать заодно еще и географические координаты места нападения, чтобы не терять время на поиск нужной точки, от которой зачастую имелось только название — все ради экономии времени.
К сожалению, ни Персефона, ни кто-то другой в этом мире, не умел открывать порталы по заказу в определенные координаты, поэтому приходилось изворачиваться. К нашему счастью, в группе оказалось еще несколько реадизайнеров, вполне способных открывать порталы, пусть короткие и нестабильные. Этого было достаточно для того, чтобы высаживать нас в ближайшую к конфликту точку, после чего мы могли банально спросить дорогу у первого попавшегося на пути прохожего.
И это даже работало. Может, не каждый раз, но то, что вообще работало — уже удивительно! После тех громких репортажей по всем телеканалам люди словно разделились на два лагеря — тех, кто считает, что нас нужно немедленно отловить и посадить к остальным, и тех, кто считает, что нам необходимо оказывать любую посильную помощь и немножко непосильной — тоже. К нашей радости, первые с нами ничего поделать не могли — разве что грязно выругаться при виде прановых масок. Зато вторые из кожи вон лезли, чтобы только помочь нам решить сложную ситуацию. Они показывали дорогу, они рассказывали, как быстрее или незаметнее пробраться на объект, они описывали, что видели (если видели), тем самым предоставляя нам какую-никакую, но информацию об атакующей группе, некоторые даже объясняли, что конкретно на атакованном объекте может быть опасного, что могло бы стать целью заговорщиков. Разумеется, последнее происходило только в случае, если человек был подкован в этой области… А такие чаще всего встречались уже на самих объектах, если вообще встречались в живом виде, а не в виде трупов.
Заговорщики не стеснялись никаких методов, и истребляли всех встреченных на своем пути людей, не делая скидки ни на возраст, ни на пол. Поначалу меня это сильно озадачивало, ведь по словам Ники, которые она мне сказала еще в самом начале нашего знакомства, убивший человека реадизайнер оказывается в черном списке и любой другой реадизайнер волен его уничтожить. Если так — почему никто не предложил атаковать заговорщиков в открытую, если они так откровенно режут людей?
Оказалось, все далеко не так просто и однозначно, как мне представлялось. Если представить запрет на сражение между реадизайнерами в городе как кокон, который окутывает каждого из них, то убийцы простых людей такого кокона лишаются. С момента убийства агрессия другого реадизайнера в их сторону не вызывает Арбитра, не пресекается и не может быть сведена к дуэли. При этом агрессия убийцы по отношению к другим носителям дара все еще подчиняется общим правилам.
В теории все звучит правильно и красиво, однако, здесь скрываются сразу два подводных камня. Во-первых, другие реадизайнеры могут не хотеть расправиться с убийцей, или бояться это сделать. Они могут быть запуганы и подкуплены. Во-вторых, другие реадизайнеры могут попросту не узнать о том, что кто-то когда-то где-то убил простого человека.
А в нашем случае имелся еще и третий подводный камень — мы даже не знали, кто из заговорщиков убивал.
Это стало очевидно еще когда я убил Мэйли Дон Йен. Тогда я не был в курсе всех этих подробностей и подстраховался, как выяснилось — не зря. Мэйли не участвовала в убийствах людей, по крайней мере, напрямую, и ее защита от реадизайнеров действовала в полную силу, что и вызвало появление Арбитра. Повторять это с любым другим заговорщиком было так же интересно и опасно, как подкидывать монетку, с одной стороны которой — твоя жизнь. Любой из них мог оказаться как убийцей, так и законопослушным, хоть и инакомыслящим, реадизайнером. И, не зная, кто есть кто, мы просто не могли позволить себе рисковать лобовой атакой.
В то же время сами заговорщики не могли атаковать нас тоже, и в наших интересах было сделать так, чтобы это продлилось как можно дольше. Поэтому мы не нарывались и не провоцировали их, самый максимум — вставали между ними и их целями, так, чтобы потоки праны проходили сквозь нас, если они вздумают продолжить. По сути вставали живыми щитами, не забывая, однако, о том, чтобы защититься еще и дополнительно собственной праной. И заговорщики вынуждены были отступить, связанные по рукам и ногам Кодексом и собственным страхом перед Арбитром. Причем неважно, где и что они пытались сделать — каждый раз мы находили способ это предотвратить.
Сначала была атака на химический завод в Браге, которая даже почти увенчалась успехом — заговорщики успели вскрыть несколько огромных баллонов с каким-то газом, из-за которого в городе еще два дня держалось чрезвычайное положение. Чел и ее сестра, конечно, поколдовали над воздухом и собрали газ обратно, сколько получилось, но какое-то количество успело рассеяться в атмосфере, и город даже всерьез собирались эвакуировать, но, к счастью, до этого не дошло.
После этого была атака на центр телевещания в Двенигороде. О ней мы узнали даже не от Юли, а увидели по телевидению на моем телефоне, потому что как раз в этот момент оттуда в прямом эфире транслировали очередное ток-шоу, на котором снова обсуждали текущий конфликт и нашу в нем роль. Видимо, именно эта тема так сильно вывела из себя заговорщиков, раз они решили напасть именно в этот момент.
Как только за кадром раздались взволнованные голоса, а потом крики, мы уже поняли, что именно там происходит. Пока все собирались, пришло сообщение от Юли, которое подтвердило — нам придется туда отправиться, потому что у управления
