рядом со мной.
- Вы меня осуждаете? Считаете, что я веду себя недостойно?
- Нисколько, - честно признался я. – Тем более, я уверен, что ваша репутация не пострадает.
- Потому что вы будете вести себя идеально, - догадалась она.
- И еще оттого, что дома опустели. С отъездом императора все свидетели разъехались.
- О, - девушка густо покраснела, кажется, поняв, что тут и впрямь стало безлюдно, а потом уточнила, – о чем вы задумались, Павел Филиппович?
Я щелчком призвал тотем и напитал Виноградову силой, чтобы призрак проявился в материальном мире. Арина тотчас улыбнулась и слегка отодвинулась от меня, словно случайно пригладив рукав блузки.
- Мы с Любовью Федоровной беседовали о странных голосах рядом с деревней, - принялся пояснять я.
Девушка нахмурила брови. На ее лице проступила тень тревоги:
– Да, странное место, - согласилась она. - В деревне эти голоса практически не слышны. Но стоит выйти за ворота, как они словно окружают тебя. И настойчиво нашептывают… Дурное.
– Вы смогли разобрать, что они говорят? - с удивлением уточнила Виноградова.
Нечаева опустила взгляд и густо покраснела:
– Только часть, - смущенно ответила она. – И это было неприятно.
– И, наверное, что-то очень личное, - заключила Любовь Федоровна.
Девушка коротко кивнула.
– Думаю, они играют на чувствах человека, - ответила она. - Словно считывают эмоции, ищут слабину и дают советы.
– И слышат их все, кроме меня, - заключил я. - А вот то, что в деревне их нет - очень даже удивительно.
Нечаева пожала плечами:
– У них странные знаки на одежде, на ограде. Странно, что даже призраки не могут проникнуть на территорию. А еще в деревне есть синодник. А любой жрец знает, как отвадить нечисть.
– С призраками у них это получается скверно, - заметил я, вспоминая рассказ Морозова о попытке освятить одно из кустодиевских “кладбищ”.
– Значит, деревенский жрец знает чуть больше ритуалов, чем положено обычному синоднику, - ответила Виноградова. - И вообще: вы меня заболтали. А сейчас как раз начнется “Мужицкое да бабье”. Обещали передачу про деревенскую мать-героиню, которая детей лечит иголками хвойными и кормит одной репой. Хочу узнать, как они выжили на такой диете и сколько времени эта героиня проведет в доме скудоумия.
- Какой ужас, - я покачал головой.
- И не говори, я и так столько всего пропустила, пока с вами по деревням да болотам моталась. А в мире много чего интересного делается кроме очередного душегуба.
Призрак сбросила питающую ее нить силы, сделавшись невидимой для Нечаевой. Взяла со стола пульт и включила телевизор. А через секунду в дверях появился Фома, которого сопровождала Ульяна.
Девушка не поднимала на меня глаз и молча уселась рядом с Виноградовой.
- Отличная передача, - поделилась с ней женщина. – Говорят, что там много постановочного, но я верю, что таких дураков в жизни найти несложно.
– Ужин готов, вашество, - пробасил Питерский. – Вы хоть недавно из-за стола, но дома все равно вкуснее. Я нажарил картошечки и открыл банку с тушеной уткой. Может и без изысков, но зато все вкусно.
- Спасибо тебе огромное, - искренне поблагодарил я.
Мы с Ариной Родионовной направились на кухню, где был накрыт стол.
- Я вас оставлю, - смущенно предложил помощник. – Мы с Любовью Федоровной поспорили. Я уверене, что от иголок еловых ничего хорошего с организмом быть не может. А она уверяет, что репа куда опаснее. Надо же выяснить, кто из нас прав
- Хорошо, - быстро согласилась Арина и разложила на коленях салфетку. – Мы тут прекрасно отужинаем вдвоем. Верно, Павел Филиппович?
Я кивнул и подвинул к себе тарелку.
Солнце скатилось к закату и косыми лучами пробралось сквозь штору. Ткань покачивалась от легкого ветра, который проникал через приоткрытую раму.
Телевизор в соседней комнате бубнил что-то неразличимое. Время от времени слышались комментарии Виноградовой и Фомы.
- До чего же вкусно, - Арина зажмурилась от удовольствия, жуя картошку и я залюбовался ее лицом.
- Я рад, что вы здесь, - внезапно сказал я и удивился своей несдержанности.
- Хорошо, что вы это признали, - улыбнулась девушка. – Потому что мне слегка неловко оттого, что я напросилась к вам в дом. Если бы мама узнала, что я так поступила, то наверняка отчитала бы меня.
- Вряд ли, - я покачала головой. – У вас замечательные родители. И они вас любят.
- Это так сильно заметно? – Нечаева склонила голову над тарелкой.
- Конечно.
- Иногда мне кажется, что они слишком хотят меня опекать, - призналась помощница.
- Но ведь они позволили вам жить в городе, в отдельной квартире, - напомнил я.
- Скажем, я применила свои таланты, чтобы и уговорить. Но вы видели, как они отреагировали, когда узнали, что я собирала грибы у болота?
- Хотел бы я, чтобы мама также обо мне беспокоилась, - заметил я и грустно улыбнулся. – Вам не стоит винить их в том, что они бояться вас потерять. Вы ведь их единственная дочь.
Девушка неожиданно изменилась в лице. Она кинула на меня непроницаемый взгляд и мне показалось, что ее глаза отбросили блик. Но Арина моргнула, и иллюзия развеялась.
Глава 11 Легенда о всаднике
– Ульяна Маркова готовить помогала, - с гордостью сообщил мне Фома, когда заглянул на кухню. Появившаяся в проеме двери призрак улыбнулась. Мне показалось, что дух теперь пытается загладить вину за дерзкие слова. Но Виноградова истолковала такое поведение по-своему:
– Хочет попасть в слуги к некроманту, вот и старается, - едва слышно произнесла она.
Арина Родионовна удивленно осмотрелась по сторонам, но никакой Ульяны Марковой не заметила. Я же мягко улыбнулся и ответил:
– За что ей больше спасибо.
– А вы принимали участие в готовке? - тут же поинтересовалась Любовь Федоровна.
Маркова покачала головой:
– Нет, что вы. Я только давала советы.
Виноградова поджала губы, но ничего не ответила.
Фома поставил на стол самовар и заварник, в который бросил трав и чайных листьев. Я же осторожно уточнил у Марковой, которая все это время топталась на месте:
– Вы помните дорогу к этой хижине на болотах? Ну, где вас убили?
Ульяна торопливо кивнула:
– Я смогу вас провести, мастер некромант.
– Спасибо.
Ульяна некоторое время молчала, словно подбирая
