Разумный человек обычно не сует голову в ловушку. Разумный феникс тоже. Поэтому Лина материализовалась не в доме, а рядышком. И активировала подслушивающее устройство.
В доме было сравнительно тихо.
Наверное, юное поколение снова куда-то унеслось. Дома оставались только старшие. Людмила и Маргарита.
– Нет-нет, никакого сахара.
– Опять пробуешь диету? – усмехнулась старшая ведьма.
– Пробую.
– Жаль. А у меня как раз готово ореховое печенье.
– Искусительница, – хмыкнула ехидная чародейка. – И как у тебя до сих пор Лёшка не стал похож на мячик с ножками?
– Почему только Лёшка?
– И Вадим. И остальные, – хмыкнула подружка. – И наша гостья.
– Вряд ли ей это грозит.
Разговор шел тихий и мирный, никого постороннего в доме не было, и девушка уже собралась переместиться – все-таки она обещала Лёшу, что постарается не рисковать и не выходить из дома без необходимости, но, услышав слово «гостья», замерла.
Речь о ней?
Подруги между тем как-то притихли.
– И как она? – осторожно поинтересовалась Маргарита.
– Пока все спокойно, – после паузы ответила женщина. – Если не знать, то и не догадаешься. Ты пей.
– Мил, я все думаю… – голос подруги зазвучал мягко, – может, она и не такая? Ведь все меняется, во всех племенах есть… как бы это сказать… изгои, изгнанники. Те, кто не желают соблюдать вековые правила. Вспомни того демона, как его…
– Мариус? Тот, что променял право наследника на возможность стать художником?
– Ну да. Может, она правда теперь просто танцовщица из клуба.
– А этот твой Справочник? – вопросом на вопрос ответила Мила. – Ну, специально заговоренный, который обладает свойствами искусственного интеллекта. Он же сказал, что по базе данных она не проходит. Не значится. Нет такой среди людей. А вот подземникам Лина-феникс весьма знакома. Но их не спросишь.
– Черт, да где ж он ее встретил?! Врет, что на концерте.
– Как же мне все это не нравится! – вдруг с силой проговорила Людмила.
– Что?
– Все! У старшего отнимают магию, а он рвется в бой и балансирует на грани. Александр, как назло, загружен работой до предела, не дозовешься. Лёш… вся эта история его просто подкосила. Ты же знаешь, как они с Вадимом… друг за друга жизнь положат. Лёш не понимает Координаторов, нервничает… И в такой момент рядом с ним возникает эта темная ведьма. Ты же видела, как он на нее смотрит. У меня плохие предчувствия, Рита. Если он начал нам врать, это… это…
– Что будем делать?
– А что можно? – вздохнула Людмила. – Ну что? Лёш не простит, если что.
Молчание.
– Мы попробуем узнать побольше. И это все, что мы можем.
– И надеяться на лучшее.
– Да.
– Может, попробуем расколоть Лёша?
– На что меня раскалывать? – вмешался новый голос. – Мам?
– Да вот хотим попросить тебя сварить кое-что, но боимся, что ты чересчур занят нашей гостьей, – нашлась Маргарита.
– Например?
– Ну… – судя по всему, Марго лихорадочно выдумывала, какое бы зелье потребовать, а пауза тем временем затягивалась.
– А где твоя девушка? – мягко спросила Людмила.
– Зелье на истину! – наконец выпалила подруга. И опоздала. После пятисекундного молчания (Лина так и видела глаза Лёша, внимательно изучающего «друга семьи») послышался шорох и стук отодвигаемого стула. Очевидно, юноша сел.
– Лины сейчас нет, – ровно ответил Лёш. – И я начинаю думать, что это кстати.
– О чем ты? – спросила Марго. Слишком поспешно.
– Обо всем. Обо всех странностях, которые творятся в последнее время. Вы ничего не хотите мне сказать?
Молчание.
– Хорошо, я начну сначала. Во-первых, когда Лина впервые появилась у нас дома, ты применила против нее захват. Мгновенно, на уровне рефлексов, как против демона. Во-вторых, вы не сразу подумали про убежище для нее – и это после гадания Маргариты! В-третьих, у меня почему-то заметно прибавилось работы, причем не дома.
– Ты же знаешь, у нас есть работа и обязательства.
– Знаю. Только вот почему большинство этих обязательств мне приходится выполнять так срочно? Причем так часто торчать в Своде?
– Сейчас тревожная обстановка… – нерешительно проговорила Марго.
– Настолько тревожная, что вы нацепили на меня охранный амулет высшего уровня? Где только взяли?
– Александр принес! – благополучно ляпнул голос номер четыре, в котором Лина опознала милейшую рыбку Екатерину.
– Катерина! – прошипели обе женщины. Но поздно – смысл Лёш уловил.
– Вот и я о том же. – Голос юноши стал еще ровней, если это возможно. – Амулет. Задания. Настойчивые расспросы о Лине. А теперь вам еще и зелье истины потребовалось! Сказать, что я обо всем этом думаю?
– Лёш, что бы ты ни думал, это для твоей же пользы!
Молодой маг издал смешок, в котором не слышалось веселья:
– Знаете, это очень напоминает высказывания Координаторов. Помалкивай и делай то, что тебе скажут, ты все равно не поймешь, о чем речь, так что просто слушайся!
– Лёш!
– Что? В чем дело? Почему я вдруг не имею права знать, что творится!
– Я не думала, что услышу от тебя такое, – вдруг проговорила Людмила. Голос ее дрогнул. – Но…
– Прости, мам. Я… не хотел. Просто я не могу понять. И…
– Мы расскажем. Мы обязательно расскажем. Просто это все очень сложно.
– Что сложно? Что? Лина спасла мне жизнь еще семь лет назад и ничего не попросила взамен! Она… что вас беспокоит в ней?
Пауза.
– Спасла тебя? Ты не рассказывал.
– Я обещал. Но поверьте, если вы боитесь, что она – зло, вы ошибаетесь! Мама… Марго!
– Может быть, расскажешь нам про спасение?
О? Кажется, время появляться.
– Я пришла! – обозначила она свое появление в гостиной.
– Мы здесь! – отозвалась Мила из кухни.
А Лёш просто вышел ей навстречу.
– Привет. – Сильные руки бережно-ласково взяли ее ладони в свои. – Как день?
– Нормально. А твой?
– Тоже нормально. Почему ты ушла одна? Я бы проводил.
– И пропустил бы лекции. У кого сегодня объединенная энергетика?
– Что?
– Студент второго курса, называется, – поддразнила девушка. – Объединенная энергетика, твой будущий экзамен, который тебе через три недели сдавать. Соединение чар голоса, жестов и внутренних сил. Ну, вспомнил?
– Откуда ты…
– Как откуда? Я в твоей комнате живу, между прочим. А расписание твое – над столом висит и тревожным огоньком мигает. А учебник-то раскрыт. А компьютер-то включается и бормочет, – краем глаза Лина увидела, как Марго удивленно вскинула брови, и подосадовала, но… ну их, свидетелей! Ничего плохого тут нет! – Ну, вспомнил?
– Ага.
– Ох уж мне эти люди Огня. Рассеянные.
– Ох уж мне эти наблюдательные ведьмы, – пробормотал Лёш, глядя на нее так, что Людмила, не иначе как по ассоциации, тут же предположила, что гостья и сын проголодались, и предложила бульона с пирожками. Сын и гостья, однако, голодны не были. Словно очнувшись от глубокого сна, Лина и Лёш тут же разом ответили, что, спасибо, они обедали, и синхронно вопросили друг у друга, не голоден/голодна собеседник/собеседница. Выяснив, что это не так, оба с той же похвальной согласованностью заявили, что им совершенно необходимо срочно посмотреть кое-что на компьютере (в той самой Лёшкиной комнате), и нет-нет, Лёш (Лина) ей (ему) абсолютно не помешает! И оба покраснели.
Хозяйка дома едва успела всучить им тарелку тех самых пирожков, хотя и подозревала, что у парочки до ее изделий очередь дойдет нескоро.
Дверь захлопнулась, и ведьмы невольно рассмеялись.
– Навевает воспоминания, а? – блеснула глазами Марго.
– Определенно навевает, – грустновато улыбнулась Мила. – Именно с таким лицом моя лучшая подруга улетала на встречу с очередной «любовью всей жизни».
– Эй! – запротестовала «лучшая подруга».
– Часами перед зеркалом, «Милка-мне-это-идет-или-нет-боже-мне-совершенно-нечего-надеть», расфокусированный взгляд, и такая походка, словно за спиной крылья.
– Крылья. Вот что значит влюбиться по-настоящему! Крылья.
– Так что будем делать?
А влюбленная пара, не подозревая об этических спорах, кипящих в оставленной ими кухне, уже забыла обо всем.
Ох этот нежный шепот, от которого разом слабеют руки и часто-часто бьется сердце! Словно торопит: быстрей… быстрей.
Ох эти бережные ладони, в которых ты кажешься себе совсем иной – нежной, хрупкой… невесомой.
Ох эти глаза – как омуты, глянешь и потеряешься, заблудишься в зеленой глубине… забудешься в нежных касаниях… в… ах, Лёш… да.
Комната показалась тесной для их счастья, и они каким-то образом оказались на улице. Как одевались – память не сохранила. Только одно и помнилось – как неудобно надевать майку, когда целуешься.
Они бродили по вечереющим улицам, хмельные, счастливые, и целовались на каждом углу, и вид у них был такой, что продавщица цветов на углу, энергетическая вампирша, расплылась в улыбке и протянула им розу на длинном стебле. Наверное, они своей радостью перевыполнили ей дневную норму.
