class="p1">На исходе второй минуты Стоцкий сдался и принялся натягивать костюм. Я к этому времени уже оделся и взвешивал в руке палаш.
Оружие оказалось довольно увесистым. И непривычным, если учесть, что до сих пор из холодного оружия я держал в руках только кухонный нож и топор. Впрочем, баланс был намного лучше, чем у топора — это я почувствовал, сделав несколько взмахов.
Убедившись, что Стоцкий одевается, поручик Скворцов перевёл взгляд на меня.
— Фехтовать ты не умеешь, — сказал он, — поэтому просто постарайся не отрубить себе пальцы. И попробуй свои способности.
Мы вошли в тамбур вольера. Идя рядом со Стоцким, я почувствовал, насколько он напряжён. Палаш виконт держал умело — видно, что далеко не в первый раз.
И тут мне в голову пришла здравая мысль.
— Не пугайся! — негромко сказал я Стоцкому, одновременно протягивая в его сторону ледяную паутинку.
А затем принялся накачивать энергией его магическую матрицу.
Голова в мягком шлеме повернулась в мою сторону. За тёмной сеткой я не видел лица виконта, но понял его удивление.
— Направь всю энергию в клинок и херачь на полную! — сказал я ему.
И сам сделал то же самое.
За моей спиной поручик Скворцов задвинул засов вольера.
— Пускайте тварей! — сказал он в рацию.
На нас с виконтом выпустили не кроликов, а кабанов. Каждый из них весил под полсотни килограммов, а хрюкали они так громко и злобно, что у меня заложило уши.
Кабанчики оказались резвыми и крепкими. Должно быть, поэтому Скворцов счёл, что на нашу пару будет достаточно четырёх хрюшек.
Взрывая копытами песок, звери метнулись к нам, словно мохнатые торпеды.
Работать в паре оказалось очень эффективно. До меня добежал только один кабан — троих срубил Стоцкий. Он метался по вольеру с такой скоростью, что его фигура размазывалась в воздухе. А лезвие палаша казалось смертоносной сверкающей радугой.
Кабанчик, который сумел избежать встречи с виконтом, бросился на меня и напоролся на выставленный палаш, словно на вертел. Слабенькая матрица зверя мгновенно развалилась в клочья. Кабан лязгнул по металлу клинка крепкими зубами и издох.
— Неплохо, — кивнул Скворцов, обводя взглядом устроенное нами побоище. — Смирнов, вам нужно подтянуть фехтование. Стоцкий, потренируйте своего напарника!
Подтянуть? Вообще-то, я сроду не дрался холодным оружием и знал только, за какой конец его держать!
По сигналу Скворцова мы с виконтом, не снимая защитных костюмов, сменили боевые палаши на тренировочные деревянные мечи и отошли в сторону.
— Никогда больше не делай так! — злобно прошипел Стоцкий.
— Ты о чём? — поинтересовался я.
— О твоей чёртовой магии! Мне не нужна помощь, я справлюсь сам!
— А мне нужна, — спокойно ответил я. — Я тоже могу научиться фехтовать самостоятельно, если буду пару лет ежедневно колотить чучело по рисункам в учебнике. Но куда проще учиться с опытным инструктором.
— Ты — не опытный! — резко ответил Стоцкий.
— В магии я сильнее тебя, так у ж получилось. И во многом могу тебе помочь. Не всё ли равно, у кого учиться? Главное — результат.
Виконт промолчал и набросился на меня. Я попытался отбить его атаку деревянным мечом, да куда там! Через секунду мой меч валялся далеко в стороне, а пальцы правой руки ныли — Стоцкий, как следует, приложил по ним своей дубиной. Хорошо, что у защитного костюма толстые рукавицы!
Напоследок виконт чувствительно ткнул меня тупым концом своего оружия в рёбра, демонстрируя смертельный укол.
Краем глаза я видел, что Скворцов внимательно наблюдает за нами.
— Попробуем ещё раз, — невозмутимо сказал я, поднимая меч.
Стоцкий снова сделал быстрый выпад. Мой меч опять отлетел в сторону, а пальцы заныли сильнее.
Чёртов виконт специально нарывался! Я слышал его тяжёлое дыхание.
— Ещё! — улыбнулся я.
На третий раз мне удалось удержать меч и сделать неуклюжий выпад. Подвела мокрая трава, на которой я поскользнулся. Стоцкий легко отвёл мой клинок своим, и я опять получил остриём по рёбрам.
Благословляя создателей защитного костюма, я снова и снова вставал в позицию. Виконт явно старался разозлить меня. Ну, а я изо всех сил сохранял спокойствие, давая ему выпустить пар.
На десятый или двенадцатый раз, когда я внимательно следил за его движениями, ожидая очередного подвоха, он вдруг поднял клинок вверх.
— Извини, — услышал я. — Давай, покажу медленно. Держи меч вот так и делай выпад вперёд.
На обед вместе со всеми я не пошёл. С меня градом катил пот, а всё тело болело после ударов и тычков, которые я получил от виконта.
Стащив с себя защитный костюм, я сел на скамейку возле казарменного корпуса. Закрыл глаза и разогнал магическую матрицу. Я представил, как огненная сеть магических нитей разогревается у меня под кожей, разгоняя кровообращение. Через полчаса боль почти исчезла. Опухоль с пальцев спала, а от синяков не осталось и следа.
— Костя, ты чего тут сидишь? — окликнули меня.
Я открыл глаза. Рядом со мной стол Гриша Обжорин. В руках он держал свёрток из бумажных салфеток.
— Ты чего на обед не пошёл? Я вот тут тебе принёс!
Гриша протянул мне свёрток. Я развернул салфетки. На тонкой промасленной бумаге лежали две ещё тёплые котлеты, переложенные чёрным хлебом.
— Откуда две? — улыбнулся я.
— Бери, — смутился Гриша. — Я твой суп съел, ничего?
— Правильно сделал, — рассмеялся я. — Не пропадать же добру!
И откусил котлету. Она оказалась сочной, с тонкими розовыми мясными прожилками.
— Кабанятина, свежая!
Гриша невольно сглотнул слюну.
Так вот куда деваются твари, убитые нами на тренировках! Идут на кухню училища.
Разумно!
И мясо не пропадает, и магическая еда хоть немного, но усиливает матрицы курсантов.
Я протянул Грише вторую котлету.
— Держи! Слушай, а покажи — где ты видел этого Тёмного Проводника?
— Прямо здесь, — ответил Гриша, торопливо жуя котлету. — Смотри — вот наши окна!
Он показал рукой на окна второго этажа.
— А он шёл вот так!
Новый взмах руки прочертил траекторию от административного корпуса к середине асфальтированного плаца.
— И примерно вот там исчез.
— Исчез посреди пустого пространства? — удивился я. — Может, ты его в темноте потерял?
— Нет, — уверенно ответил Гриша. — Луна светила. Точно исчез.
— Пойдём, поглядим! — сказал я, поднимаясь со скамейки.
Вытер ладони, выбросил скомканные салфетки в урну и пошёл к середине плаца.
Ага!
В асфальте виднелась круглая литая решётка канализационного люка. Она была утоплена заподлицо с поверхностью.
Я присел и попробовал поддеть решётку пальцами. Она даже не шелохнулась — настолько тяжёлая. Здесь нужен ломик, вот и отверстие для него в решётке. Я постарался запомнить примерный диаметр отверстия.
— Ты думаешь, он туда спрыгнул? — спросил Гриша.
— А у тебя есть другие варианты?
— Ну, — неуверенно сказал Обжорин, — это же Тёмный Проводник. Может, он просто растворился в воздухе?
Я пожал плечами. Потом лёг на живот приложил ухо к холодному металлу крышки люка и прислушался.
Если здесь проходит канализация, значит, должна течь вода. Тем более, что вчера был дождь.
Под крышкой было тихо.
Поднимаясь на колени, я увидел, как в одном из окон учебного корпуса качнулась тяжёлая штора. Как будто кто-то смотрел на нас из окна.
— Что это за окна? — спросил я Гришу.
Гриша наморщил лоб.
— Кажется, кабинет магической ботаники.
* * *
К концу занятий за мной неожиданно заехала баронесса Поклонская. Именно заехала — сияющая от радости баронесса грациозно опиралась на капот новенького красного автомобиля. Автомобиль она предусмотрительно запарковала прямо напротив ворот училища, чтобы все желающие могли им полюбоваться.
— Ничего себе, какой красавец! — восхитился я, разглядывая стремительные обводы автомобиля.
— Папа подарил! — гордо сказала Мария Васильевна. — Они с мамой позавчера вернулись из Парижа.
— Прокатишь? — улыбнулся я.
— Поехали!
Лихо крутя спортивный руль, баронесса выехала на набережную Невы и тут дала себе полную свободу. Мотор басовито урчал, покрышки с шорохом глотали километры трёхполосного шоссе. Свежий летний ветер, врываясь в приоткрытое окно, трепал светлые волосы баронессы.
— Куда мы едем? — спросил я, перекрикивая шум ветра и мотора.
— Отец год назад купил дачу на берегу Суздальского озера. Завтра они с мамой переезжают туда, а сегодня дача в нашем распоряжении! Ты не против?
— С чего бы? — улыбнулся я. — Давай купим мяса — будем жарить его на огне, пить вино и развратничать.
— А ты умеешь? — удивилась баронесса.
— Развратничать? Конечно!
