чье-то старой даче, пустой ветхий сырой дом. Печь, дым. Кожа женщины пахла земляникой. Жизнь тела захватила меня надолго. Но проснулся я от зова голодного божества, свет луны снова манил меня.
Я не хотел вредить ей, или напугать. Я снова хотел обмануть его! Но не знал, возможно ли перетерпеть этот голод…
Я сбежал из того дома. Уехал к себе заперся, всё отключил. Я пытался уговорить божество не забирать у меня её, просил другой жертвы. Был готов просидеть ночи лунного света в подвале, чтобы не видеть луны и не слышать зова голодного божества! Выть от боли и голода…
А она приехала ко мне сама, собралась выяснять отношения! Да, она была у меня два раза, поэтому быстро нашла дом. Приехала, стала колотить в ворота. Если бы я не впустил её, могла подняться шумиха, соседи собрались бы.
Она думала, б у дто я женат, или прячу от неё другую женщину. Во всяком случае, я успел понять только это из её криков. Я просил её успокоиться и уехать, уговаривал уйти, просил вернуться позже! Не пускал в дом. Она прошла сама, ругалась, стала плакать и говорить о любви…
А я слышал только зов моего божества, его волю, его указание. Я не посмел, не нашёл в себе сил противиться, выбросить девчонку за ворота хотя бы. Я слышал голос луны, знал, что произойдёт дальше. Она испугалась, захотела сбежать, я видел.
Я не утолил его голод, и теперь наказан. Оно не оставит меня, я нужен ему. Слишком много лет я кормлю его этими жертвами, следую за его голосом.
Я избавился от мяса, не выпив её жизнь. Ни в коем случае нельзя больше допускать еду в свой дом, это слишком опасно. Божество велит мне скрываться. И ждать».
12.
«Мне понадобится ваша психологическая поддержка. Разрешите заехать за вами после работы?».
София не хотела отказывать сразу и наотрез, детектив интересовал её. Она уже несколько раз перечитала это сообщение. В перерыве принималась писать ответ, подбирая слова, бросала, начинала заново. Потом отвлеклась на клиентку, после было совещание у главврача. И о сообщении Полянского она вспомнила, когда почти врезалась в него самого на выходе из клиники.
– Блин! Опять вы! Охренеть! – воскликнула она, практически притормозив в его серое пальто и просторный живот! – Слушайте, Полянский! У меня сегодня первая смена, с утра были на приёме два расстройства пищевого поведения и одна попытка суицида. Мне уже не до ваших монстров… И я ещё даже не обедала!
– Тяжёлый день, понимаю! Но я рад, что вы согласились меня сопровождать! – он мягко взял её под руку.
– Подождите, куда вы меня везёте?! Изгоните бесов, тогда приводите пациента, сейчас-то вам от меня что нужно?! Отцепитесь!
Он отпустил её локоть, София выпрямилась перед ним.
«Хорошо, что сегодня сапоги на каблуках надела, можно не сильно подпрыгивать до этого снежного человека!».
Апрельское сырое тепло коварно, а так хочется уже носить платье и туфли, а не закутываться в куртку и шарф.
– Помните убийство женщины, дело, по которому работает Кравченко? У меня есть версия, что это не простой преступник. И он действует в городе и окрестностях очень давно.
– Убийство было этой зимой!
– Оно не первое. Обстоятельства этих смертей довольно необычны. Мне удалось найти следователя, который ловил этого же убийцу много лет назад. Она давно на пенсии и больна. Деменция после микроинсульта.
– Вы строите расследование, основываясь на словах старухи в маразме?
– Беру, что есть, не привередничаю. Тогда дело закрыли, подсудимый оказался в лечебнице и покончил с собой,
– И в чём проблема?
– Я подозреваю, что убийца на свободе, и он не остановится.
– Так, и при чём тут я? – София скрестила руки на груди.
– Вы поможете провести беседу с человеком. Его сына судили за это преступление.
– Подождите, Полянский! – она тряхнула головой. – Так судили и закрыли в больнице, покончил с собой, или он на свободе? Я не поняла!
– Вот и поможете разобраться! – он указал на машину галантным жестом, приглашая.
– Ладно, но после повезёте меня обедать!
– Со всем моим удовольствием! Обещаю! – кивнул детектив.
Совсем недалеко проехали в область, свернули с шоссе в небольшой посёлок из уютных симпатичных одинаковых домиков. София разглядывала респектабельные фасады, и думала о родителях, с которыми не виделась уже четыре года. Они в Италии. У отца двойное гражданство, давно работает в международной фармацевтической компании. У них там тоже небольшая вилла, служебное жильё. Мама присылала видео с маленькой экскурсией. Она там преподаёт русский как иностранный язык. София скучала без родных, изредка созванивались. Они близки, но в детстве ей часто их не хватало, родители постоянно были заняты работой и учёбой.
Полянский припарковался у высокого светло-серого забора. Вышли из машины. Он стал звонить у входа, в переговорном устройстве сначала что-то затрещало и зашипело, потом раздался внятный вопрос.
– Кто?
– Иван Данилович Никонов?
– Вы кто?
– Полянский. Я вам звонил. Это насчёт вашего сына.
Раздался электронный писк, щёлкнул замок калитки. Полянский пропустил Софию вперёд. Прошли по короткой мокрой дорожке через двор с ухоженным газоном. Дом в два этажа, отделанный декоративной штукатуркой. Белый, серый и песочные цвета преобладали в оформлении крепкого особняка.
На крыльцо вышел хозяин, широкий, почти квадратный внушительный мужчина, с изрядной проседью
