взгляд на круглую башню с узкими окошечками. Он не хотел быть здесь, он не хотел боя, он просто родился не в то время и не в том месте. Но долг есть долг, и после сечи у самых стен началась осада хорошо укрепленного сооружения. Со стороны реки подоспели мощные тараны, но жители города отклоняли наступление войск с огромными бревнами.
На дворе разбушевался январь, было чертовски холодно. На третий день осады военачальник Кюльхан, опасаясь, что сражение выиграет природа Руси, внесшая разлад и сомнения в идеально организованную армию, решил обратиться за помощью к высшим силам. Стояла ночь, было непонятно, кого все-таки монголо-татары берут измором – себя или противника. Амира вместе со всеми вояками низких чинов погнали в шатер.
Ветер безжалостно сминал ткань и отвешивал хлесткие пощечины, после которых его друг – ледяной, пронизывающий мороз – забирался под одежду и старался добраться до самого сердца. Зазвучали чуждые этой местности слова, взывающие к джиннам, могущественным существам из пламени. Хор голосов подхватил почти песню, царапая материю пространства. Призыв донесся совсем не до огненных созданий. Его услышал поглотитель материи, жадный зверь из изнанки мира, не знающий, кроме голода, никаких желаний. Единственный в своем роде, ошибка эволюции из другой реальности, он питался живыми душами и жизненной силой людей. Поглотитель материи услышал просьбу явиться и разделаться с врагами и развернул свое мазутное тело по направлению зова.
Голоса в шатре затихли – их спугнуло мертвенное безмолвие. Даже лес вокруг умолк, словно перед бурей. Разноцветные ткани и подушки разметало по шатру, а черное создание щупальцами принялось хватать тех, кто пообещал взамен на помощь любые услуги. Поглотитель материи выпил души всех присутствующих, последним опустошив Амира, так до конца и не понявшего, во что он ввязался, произнося слова клятвы.
– Теперь вы – мои жрецы. – Вместе с душами ордынцев существо поняло и язык людей, которые призвали его. – Я дарую вам и вашим близким безопасность в обмен на кое-какое одолжение с вашей стороны. Совсем небольшое одолжение…
Воины двинулись в палатки к начальникам и воеводам, рассказать, какую сделку им удалось заключить. Испугавшись гнева Божьего, высокие чины отказались участвовать в сомнительном обмене и предложили доказать мощь нового союзника в бою. Жаждущий новых подчиненных и больше кормовой базы, Поглотитель материи помог взять город и поселился недалеко от ворот кремля, в подземельях, подпитываясь силами войска Кюльхана, захватившего территории и жителей города.
Шли годы, века, и заканчивались души, отданные существу из другого измерения. Паразит все слабел и реже, и реже появлялся на поверхности с предложением заключить сделку. Его образ оброс верованиями, люди стали бояться посещать перекресток, который раскинулся так близко от входа в подземелья. Создание из совсем другого мира в глазах горожан измельчало и оказалось разжаловано до черта-искусителя из детских сказок.
Баба Нюра. Большой брат следит за тобой
Анна Семеновна была председателем товарищества жильцов уже не первый десяток лет. Она всегда знала, когда нужно покрыть листами металла крышу, а когда распределить деньги на замену кабины лифта или вентилируемый сайдинг фасада. Дом рядом с площадью Советской благодаря ее стараниям стал просто образцовым – он исправно и вовремя менял внутреннюю окраску подъездов, никогда не обзаводился протечками и трещинами. Жильцы Анну Семеновну уважали и не задерживали оплату коммунальных квитков – и не потому, что боялись отключения света или газа. Они боялись председателя товарищества жильцов. Что-то глубоко внутри нее крылось такое, что даже хамоватые подростки, нагло глядящие в глаза взрослым, при появлении Анны Семеновны молча съедали недокуренные сигареты и больше никогда не дымили в подъездах. Школьники предпочитали гонять на самокатах в соседнем дворе, а бомжи шли спать в любые другие кусты, но только не в те, которые были высажены возле образцового дома рядом с площадью Совет– ской.
Впрочем, Анну Семеновну только в глаза называли Анной Семеновной: шепотом и, переглянувшись через плечо, жители именовали ее бабой Нюрой. Когда председатель жилтоварищества заканчивала планирование бюджета, закупку товаров для ремонта и сверление взглядом мастеров, обеспечивающее однозначную скидку на ремонтные работы, она смотрела в окно и слушала, что происходит вокруг. Зачастую она даже раньше самих влюбленных знала, что у них начались романтические отношения, и была в курсе будущего пополнения семейства задолго до того, как об этом догадывалось само семейство.
Жильцы образцового дома рядом с площадью Советской дружно думали, что после смерти бабы Нюры все здание быстро придет в запустение, а водопроводные трубы разом полопаются и зальют слезами горячей воды все квартиры. А сама Анна Семеновна в свободное время старалась не забывать наведываться на лавочки к соседкам и обменивать свою подслушанную информацию на их профессиональный сбор данных, выполненный ничуть не хуже, чем любой психологический портрет от элитных спецслужб мира. Так любая баба Нюра своего дома получала уникальный доступ к неограниченному объему информации со всеми паролями, явками и адресами. Разведывательной организации не раз приходила в голову идея нанять местных бабушек на должность секретных агентов или хотя бы тайных информаторов, вот только бюрократия снова и снова брала свое. Столкнувшись со стопкой бумаг, каждую из которых нужно было пометить подписями и печатями представителей разных ведомств, даже идеалисты энтузиасты, недавно заступившие на службу, рано или поздно бросали инициативу внедрения бабушкопатруля. Но безупречно отлаженную систему сбора и передачи информации пожилыми людьми взяли на вооружение риелторы. Сами бабушки думали, что поставляют компании данные о возможных и будущих покупателях и продавцах недвижимости в обмен на приятные доплаты в белых конвертиках. На свои последние «зарплаты» Анна Семеновна приобрела шпионские «жучки», которые оказались расставлены в разных подъездах дома. Домуправ как раз пила прописанный врачом цикориевый кофе и подумывала заменить его обратно на обычный в зернах, когда до нее донесся диалог весьма необычного содер– жания:
– Да замолчите же, вас услышат!
– Лизавета, вам нечего бояться. Мы вас защитим.
– Вы не понимаете, с кем связались!
– Мы как раз все прекрасно понимаем. Вы поедете с нами в Москву, в надежное место.
– Меня и там найдут, как вы не понимаете!
– Послушайте, в Москве сейчас хранятся люди и вещи посерьезнее! Не спорьте, пожалуйста!
Лизавета, безусловно, была странной соседкой. Она предрекала столько бед, сколько не были способны нарисовать все ведущие новостных каналов и прогнозов погоды, вместе взятые. Однако раз в год и палка стреляет… И вот теперь Лизавету увозят и собираются куда-то cпрятать.
Анна Семеновна хмыкнула, дожевала печенье и вспомнила, кому ей
