меня та еще собственница…
Андрей хмыкнул, считывая мысли по лицу.
— Ты всегда была моей, а я всегда был только твоим, — серьезным, проникновенным тоном, которому веришь. — Еще будучи ребенком, ты выбрала моего волка, а он поклялся тебе в вечности. Даже если сделал все на одних инстинктах, поспешно и коряво. Все остальное прах.
Моя собственная зверюга прислушивалась к словам Альф, и мне чудилась заинтересованная мордочка. Белая такая… Видимо, моя волчица тоже блондинка…
— Как только ты вошла в возраст, как только я увидел тебя взрослой, других уже не существовало.
— Но… — хотела напомнить ему о приписываемых победах на любовном фронте, но он не дал молвить и слова.
— Слухи, Леся, умело разжигаемые и поддерживаемые слухи. Отец настоял на том, что пока не стоит распространяться о моей паре. Вокруг нас всегда было слишком много недоброжелателей. Сперва я протестовал, рвался к тебе, но он привел самый действенный аргумент.
— Какой?
— Твоя безопасность, — отсалютовал бокалом. — Твоя безопасность всегда была в приоритете. Поэтому я и пришел в «FIBO», как только мы узнали про «Освобождение».
— Мы?
— Топольские, Деи и… Конрад.
— Конрад же Одаренный?
— Конрад — Друид и этим все сказано. У него особое виденье мира и места каждого в нем. Кстати, Метки — его дар Двуликим. Когда баланс был нарушен, именно они позволили нам не вымереть окончательно.
— Меткам же…
— Да, Конрад очень стар, пусть и выглядит молодо. Не исключено, что он самый старый из ныне живущих Одаренных.
Н-да, зеленоглазый, оказывает, тот еще ларчик с сюрпризом. Деятельный ларчик, везде успел отметиться. Мне многое еще предстоит узнать обо всех этих делах, но пока в приоритете нечто иное.
Глоток вина сделал меня смелее, позволил задать вопрос, что не давал покоя все эти три года:
— Тогда, на кухне, почему ты ушел?
Андрей опустил взгляд, поморщился и через силу произнес:
— Был ослеплен. Болью, страхом, обидой, — каждое слово давалось ему с трудом, не привык Альфа быть слабым. — Я полностью перед тобой раскрылся, отдал, все что было, а ты назвала это «офисным романчиком».
Самой стыдно, но прошлого не изменить.
— По той же причине, — призналась я. — Мне было страшно. Мне казалось, что я тебе на самом деле не нужна, что это все Метка и я просто очередная твоя победа.
Ликан отрывисто кивнул:
— Потом я догадался, но тогда… Был слишком выжат эмоционально, чтобы понять, что это твои очередные иголки не по теме, которые нужно было вытрахивать дальше, а не разговоры разговаривать.
Грубо, но правдиво. Так и нужно было поступить, авось не потеряли бы столько времени. И нервов.
Настала моя очередь поднимать бокал, молча соглашаясь с его словами.
— А потом? — продолжили задавать вопросы, что не давали мне спать по ночам.
— Потом решил, что так даже лучше. Тебе нужно было все осознать, и я подумал, что время расставит все по местам, а через пару дней опять попробуем поговорить. Но ты вела себя все холоднее, все отстраненнее, а потом и вовсе ушла из «FIBO» даже не попрощавшись, поставила жирную точку. И я отступил. Затаился. Лелеял собственную боль. В общем, был тупым идиотом.
— Я не лучше, — поспешила я его успокоить, чувствуя всеми фибрами души его боль и сожаления.
— Это уж точно!
На такую откровенную реакцию я только рассмеялась. Два сапога туфля — оба хороши, наделали глупостей, позволили недомолвками и собственным страхам встать между нами.
— Больше никогда! — еще один мой тост.
— Больше никогда, — подхватил Андрей, прекрасно понимая, о чем я.
Какое-то время мы молчали, поглядывая на огонь в камине. Тишина не была напряженной, ни капли. С по-настоящему близким человеком, волком, все именно так — можно говорить, а можно просто наслаждаться обществом друг друга, позволяя размышлениям плавно перетекать от темы к теме, расставляя все детали по полочкам.
— Ты до сих пор чувствуешь вину, — не спросила, но констатировала факт, имея виду мое детство.
— Да, — глухо признал Андрей. — Я не имел права…
Качнула головой, прерывая:
— Не нужно. Твой вины нет и не было. Если я верно поняла Конрада, то все так или иначе случилось бы.
— Но не было бы страха.
— Возможно, — согласилась, кивая. — Но не было и нас, такими, каким мы сейчас.
Мягкая, благодарная улыбка и ожидаемая подначка:
— Если бы ты еще постоянно не сбегала…
— Больше не буду.
Постаралась сказать как можно более веско, но тень сомнения все же промелькнула в выражении глаз моего волка. Недоверие? Заслужено.
— Не буду. Не хочу.
Какое-то время Андрей пристально изучал мое лицо, а потом напряженно спросил:
— А чего ты хочешь?
Ответ у меня был уже готов. Я долго над ним размышляла, хоть решение пришло сразу, но я все колебалась, не доверяя ни себе, ни ему. Очень зря. Ведь, на самом деле, все очень просто.
— Третью Метку. Ты поставишь мне ее?
Андрей
Ее первый оборот случился в нарушении всех правил. Начать с того, что его не должно было быть в принципе. Даже Третья Метка не могла сделать из человека Двуликую, но это не помешало моей сумасшедшей блондинке в одно прекрасное утро «порадовать» меня облизыванием шершавым языком. Нет, я не был против получить поцелуй, но вот так…
Сперва я даже не понял, что происходит. Попытался отмахнуться, не открывая глаз, спросонок решив, что это кто-то из Стаи. Мысль о том, что никого из Стаи в моем доме быть не может, так как я никого не приглашал, подняла быстрее ведра ледяной воды.
— Что за…? — продолжить хотелось нецензурно, но слова не шли.
Передо мной, в нашей уютной спальне, в святая святых семейного логова стояла немаленькая такая волчица. Полностью белая. Со знакомыми голубыми глазами и умильным выражением морды.
— Леся? — недоверчиво позвал, а принюхавшись понял: — Леся!
В ответ волчица заскулила, завиляла хвостом, мотая головой и припадая на передние лапы. Всячески выказывая свое счастье от лицезрения меня хорошего, но также провоцируя на… поиграть. Мой собственный зверь тут же подал однозначные признаки жизни, требуя немедленно обрасти шерстью и дать паре, то, что она хочет. То, что мы оба хотим.
Искушение уступить инстинктам было велико, но я все же Альфа, а не просто ликан, поэтому желания пришлось подавить, а волчицу лаской и твердым голосом выпроводить во двор. Обычная практика для молодняка — если им не дать выпустить всех демонов в беге, в бесиловке, то не загнать обратно в человеческий облик, но Белая не спешила носиться по газону. Уселась у моих ног, аккуратно обернула
