— Вы на него посмотрите! — с притворной надменностью воскликнула Эриза. — Его ещё не приняли на работу, а он уже решает!
— Всё изменится вне зависимости от того, примут меня на работу, или нет, — сказал Тантар. — Вот увидишь.
— Ну-ну, посмотрим… — Эриза взмахнула ресницами и отхлебнула липового отвара. — А ты, Лягуш, что думаешь по поводу работы?
— Пока не думаю, — отозвалась я. Очень не хотелось поднимать эту тему. — Моя дальнейшая жизнь будет зависеть от того, что удастся узнать в Библиотечном Дворце.
Эриза помолчала немного и спросила:
— А тебе не страшно? Там, говорят, люди пропадают…
— Слухи, — отмахнулась я. — Но если я пропаду, то вы будете знать, где искать мои обглоданные косточки.
Это должно было прозвучать как шутка, но, по всей видимости, не прозвучало. Возможно, потому, что рот у меня был забит тарталеткой.
— И что мы будем делать с этим знанием? — серьёзно спросил Тантар.
Я ответила далеко не сразу — пришлось сначала прожевать и проглотить:
— Натравите на архивных старичков полицейских, и справедливость восторжествует.
— Или наши косточки присоединяться к твоим, — сказал Тантар. — Библиотечный Дворец имеет огромное влияние. Их так просто в тюрьму не посадишь, в случае чего.
Я не выдержала:
— Как ты умудрился пойти в законники, если не веришь в закон?
— Пошёл потому, что верил. А сейчас чем дальше, тем больше мне мерещится двойное дно. Я бы, может, и бросил это дело, но случилось так много всего сразу…
— И куда бы ты делся?
Тантар пожал плечами:
— На материк.
Я недоверчиво уставилась на него. Всегда подозревала, что Тантар — романтичный придурок, но не думала, что до такой степени. Сколько всего нужно сделать, чтобы тебя выпустили с острова, сколько документов надо собрать! И вчерашнему студенту такую поездку никак бы не позволили.
— Да, хорошо, что всё случается вовремя, — радостно подытожила Эриза, которая не нашла в его словах ничего странного. — Материк — не лучшая идея, я тебе сколько раз говорила. А теперь, видишь, и на собеседование тебя пригласили. Заживём!..
Я снова проглотила замечание о том, что приглашение на собеседование ещё ничего не значит, особенно в случае Тантара. Вместо этого спросила:
— А ты сама о работе не думала? У нас ведь всего месяц, потом сложно будет устроиться…
— Разберусь, — отмахнулась Эриза. — Я хочу посмотреть мир, хочу путешествовать… Как только Тантар обживётся, буду что-то искать… А когда ему дадут первый отпуск, мы обязательно съездим на восточное побережье — я слышала, там такие холмы, что захватывает дух…
Да, они нашли друг друга. Две бабочки-однодневки.
Я задумчиво покусывала губу, разглядывая счастливое лицо Эризы, и еле-еле удерживалась от того, чтобы не начать разносить их иллюзии в пух и прах. В конце концов, мы друг другу никто. Мы никогда не считались друзьями, очень редко общались. Да и если бы это было не так, всё равно, нельзя давать людям совет, который у тебя не просят. Мало в мире вещей, раздражающих больше.
— Да, я тоже слышала, что на востоке красиво, — выдавила я, усилием воли собрав остатки былого светского воспитания. Помолчала немного, усиленно соображая, что ещё добавить, и с облегчением вспомнила о погоде: — Особенно летом хорошо. Там бывают дожди, но… редко.
Мы, как по команде, уставились в окно. Ненастье разошлось не на шутку; сквозь стекло, омываемое потоками дождевой воды, едва различалась полоса леса, вдоль которой мы ехали. С момента отъезда из Морлио прошло чуть меньше часа, и я с тоской подумала о том, что оставшегося мне до прибытия времени вряд ли хватит, чтобы ситуация хоть немножко улучшилась. Ветер, может, и утихнет, а вот дождь явно задержится надолго.
С другой стороны, я что, сахарная, что ли?..
— Я вообще не уверена, что по-прежнему хочу всем этим заниматься… — вдруг протянула Эриза после долгого молчания. — Девочкой я побывала в Музее Полиции. Там есть зал, посвящённый знаменитым преступникам. Не были там?
— Нет, — протянул Тантар. В его голосе звучала заинтересованность.
Я пожала плечами: не люблю музеи.
— В этом зале, — продолжала Эриза, — находится слепок с лица одного убийцы, сделанный уже после того, как преступника повесили. Там написано, что человек умирал очень долго — палачу даже пришлось тянуть его за ноги. На этой посмертной маске видно, как раздулись у него губы и нос — он был похож на какую-то человекоподобную обезьяну… Рядом висел его скальп, который даже можно было потрогать. Там осталось одно ухо, на этом скальпе… Когда я была маленькой, я радовалась, что человек, зверский убивший женщину, умер в мучениях и был осквернён потом. Я даже ударила его скальп кулаком… Меня всё это странно возбуждало, внушало почти восторг. Я тогда и решила, что стану служить в полиции. Потом уже выяснилось, что у меня есть способность к управлению магией, я узнала про Чёрные Кинжалы и оказалась здесь, но теперь… Я выросла, во мне нет ненависти, меня не радует расплата людей за грехи, и я не хожу на публичные казни, так как считаю, что на свете нет ничего отвратительнее. Всё это противоестественно, противочеловечно, и если уж кому-то нужно обрекать другого на такие мучения, пусть даже виноватого, то можно это буду не…
Вагон тряхнуло. Несильно, но как-то очень уж внезапно. Чашка с липовым отваром, которую Эриза держала в руках, выплеснулась ей на платье.
Девушка ахнула и вскочила на ноги, чтобы можно было расправить юбку и определить масштаб бедствия. Несмотря на схожесть цветов ткани и липового отвара, пятно оказалось довольно заметным.
Подскочил и Тантар, вооружившись салфеткой.
— Ты не обожглась?..
— Нет, он уже остыл… — растерянно отозвалась Эриза, по-прежнему грустно оглядывая себя.
— Высохнет, — успокоил её Тантар. — Давай мы выйдем, а ты переоденешься. Не сидеть же тебе в мокром.
— Ткань плотная, я не чувствую. Так что всё путём. Только вот замыть бы надо… Я туда ложечку варенья положила, для вкуса, а оно сладкое… Я сбегаю быстренько, ладно?.. И не называй меня сладкоежкой! — предупредила она открывшего было рот Тантара и выскользнула из купе.
Парень хмыкнул, глядя на захлопнувшуюся дверь. Но почти сразу посерьёзнел и с тяжёлым вздохом опустился обратно на полку.
— Как ты думаешь, меня возьмут?
Очевидно, этот вопрос волновал его куда больше, чем он показывал при Эризе. Я попыталась побыть дипломатичной:
— Там большой конкурс. Боюсь, тебе придётся распутывать какое-нибудь дело… проявлять чудеса логического мышления…
— Полагаешь, я не справлюсь?
— Я этого не говорила. Просто не исключай варианта, что тебе уже завтра придётся ехать обратно.
— Нет, ты считаешь, что я не справлюсь, — уверенно возразил Тантар. — Ты всегда так считала. Ты не умеешь врать, Тина.
Я начала раздражаться. Опять какие-то душещипательные беседы! Причём по всему выходит, что я расплатилась за них любимыми тарталетками.
Вот ни крошки больше не возьму.
— А ты не умеешь смотреть фактам в лицо, — парировала я. — Не знаю, что ты себе когда-то насочинял, но для того, чтобы чего-то достичь в нашем деле, нужно немножко быстрее думать. Так что либо учись шевелить мозгами, либо…
— Либо?
— Либо ищи себе другое занятие. Я молчу о том, что с твоими взглядами на политику государства ужиться в Чёрных Кинжалах тебе будет сложно в любом случае. Ты из тех, кто будет поступать, исходя из соображений собственной справедливости, а у тебя на первом месте должен стоять закон.
— То есть, тебя устраивают все наши законы? — поднял брови Тантар.
Было видно, что его самообладание трещит по швам. Неудивительно. Я, кажется, немного разошлась… С другой стороны, он ведь сам хотел правду.
— Я считаю, такого вопроса вообще не должно стоять, если ты пошёл в Чёрные Кинжалы. Да, конечно, совершенства не бывает, и, если бы меня спрашивали, я бы, может, многое изменила, но я обязана следовать тому порядку, который есть. Менять — не моё дело, и уж тем более…
