и впрямь вытесняли людей, причем очень стремительно.
Шанс опустошил карманы. Вот его нота, нота прототипа, два пропуска, ключи от дома, пилюля в футляре и… Рука нащупала что-то за подкладкой. Ян снял пиджак и разорвал карман. Внутри лежала псевдонота. Он пристроил находку в ряд к другим предметам.
Вид самодельной ноты с вирусом заставил его отказаться от первоначального плана. Ян понял: человечество обречено – раз уж просы сделали вирус, способный безвозвратно выводить из строя супервентов и заражать их через сеть, то рано или поздно в мире не останется супервентов. Если это произойдет рано – будет даже лучше. Ведь случись цифровая пандемия, когда людей почти не останется или не станет вовсе, цивилизация сгинет. Из жалкого миллиарда человечество еще могло возродиться, а супервенты уже были обречены и лишь усугубляли положение людей.
Зазвонил телефон. Вероника.
– Алло, милый…
– Лера приехала? – перебил Ян.
– Да, что стряслось?
– Я… Задержусь тут немного. Вам нужно срочно взять все необходимое и уехать.
– Куда мы поедем, Ян?
– Я скину координаты. В багажнике машины термосумка, в ней лежат ключи от дома…
– От какого дома?
– Послушай меня. Будет происходить много странного. Очень много, но что бы ни случилось, не покидайте поселок подольше. Год, может пару лет…
Шанс услышал, как дыхание у Ники сбилось, она вот-вот могла расплакаться.
– Я тебя люблю. – сказал он. – И, если это все еще взаимно, пообещай мне кое-что.
– Все что ты захочешь.
– Прямо сейчас возьми свою ноту и ноту Леры и брось в измельчитель мусора.
Повисла пауза.
– Зачем? – спросила Вероника.
– Что бы с вами не случилось то, что произойдет с остальными, ни в коем случае не пользуйтесь нотами. Чужие тоже не используйте. Ничего не подключайте к своим ДЧ. Тогда все будет хорошо. Я обещаю.
Послышался рев измельчителя. Телефон известил о том, что жена перевела разговор в видеорежим. Ян подключился. Жена и дочь стояли на кухне перед фронтальной камерой телефона, который Ника держала левой рукой. Они сняли из-за ушей ноты, бросили в пропасть жужжащего в раковине измельчителя. Послышался скрежет ножей, измельчитель загудел, затрещал и проглотил сферы.
– Я люблю вас, – сказал Ян.
– Ты лучший, пап! – крикнула Лера.
– Люблю тебя, – еле сдерживая слезы, выговорила Ника.
Шанс заставил себя улыбнуться, завершил вызов, не в силах больше терпеть затягивающееся прощание. Отправляя жене маршрут до дома у озера, он понимал, что больше никогда не увидит семью. Собственную семью. Он, Ника и Лера – не свои прототипы. Даже не потому, что отсутствие части воспоминаний оригиналов изначально делало их немного другими. У них троих уже давно была своя, новая история. Ведь сознание – это не просто упорядоченный набор нервных импульсов, а продолжающийся процесс, движение, восприимчивое ко всему окружающему и направляемое выбором. Но выбирать вовсе не обязательно из того, что тебе предлагают обстоятельства.
Шанс пододвинул к себе клавиатуру, протер датчик чтения нот на ней пальцем.
– Говоришь, либо стать тем, кем ты должен быть, либо исчезнуть вместе с остальными? – спросил он, глядя на лежащие рядом ноту прототипа и псевдоноту с вирусом. – А как насчет третьего пути? Отправить того, кем не хочешь быть, вслед за многими, но не всеми?
Он взял левой рукой псевдоноту и занес над датчиком клавиатуры. Правая потянула к уху ноту прототипа.
…/«Прототип дочитывает произведение»;
–/Последнее воспоминание прототипа загружено.
>/Калибровка супервента окончена.
