— А как насчёт сокровищ? — вмешался в разговор Рауль, — Может, действительно есть место, где конкистадоры спрятали похищенные у индейцев сокровища?
— Может, — повернул своё помятое лицо к Раулю Химик, — но всё это бред! Да и многие сложили свои головы, пытаясь найти эту пресловутую Транквиландию.
— И что, — с досадой в голосе, воскликнул я, — неужели никто из картеля не сможет помочь нам с этим?
Химик допил последний глоток прямо из горла бутылки и зашвырнул её в угол:
— Я знаю одного парня, который был одержим поисками этих сокровищ. Его зовут Тони Рамос, но в картеле его все зовут Эль Гатто. Но его я уже давно не видел. Так что, спросите на базе дона Мануэля! Но сразу говорю вам, гринго: это пустая трата времени!
— Может, ты и прав! — кивнул я, — Ладно, как нам добраться до базы?
— Езжайте с очередной поставкой кокаина, — улыбнулся Химик, — Я уже дал распоряжение Эль Дьябло, так что через пару часов можете двинуться в путь! Отдельное спасибо дону Мануэлю передай!
От Химика я выходил со смешанными чувствами. С одной стороны, я не терял надежды на то, что Дикий Билл раскопал кое-что весьма зловещее, и в каждой легенде есть доля истины. Но, с другой стороны, с каждым днём и контактом я теряю надежду, что Транквиландия и отравленный кокаин вообще существуют.
— Как по мне, этот Химик — полный мудак! — тихо произнёс Рауль.
— А ты проницательный! — отозвался я на его комментарий.
— Кстати, — поинтересовался Рауль, — Там на башне ты вопил на каком-то языке….
— Это был русский, — честно ответил я.
— И что это означало?
— Что я был в полной заднице! — опустил я голову.
— А откуда….
— У нас в Легионе было полно русских, — уклончиво ответил я, — Так что ничего особенного!
Мы зашли во вчерашний домик, где отдохнули пару часов, но я всё равно не выспался — Эль Дьябло подготовил с ребятами поставку до базы Ортеги. Солнце уже стояло высоко в зените, когда я, Рауль и ещё двое ребят из отряда Эль Дьябло сели в старый ЗИЛ 131 и отправились на базу. К счастью, на этот раз всё обошлось без приключений: заехав на заправку, мы забрали «Бернадетт», и Слава Богу, с ней ничего не случилось. После чего, мы весьма оперативно оказались на базе Ортеги. Бойцы наркокартеля, на моё удивление, пропустили нас без особых проблем, а парочка даже отсалютовала нам вслед.
Дон Мануэль был в отличном расположении духа. Пройдя процедуру разоружения, мы едва только ступили в здание бывшей церкви, как он громко захохотал и произнёс:
— А вот и Рене с Раулем! Химик утром мне звонил, радовался, как маленькая девочка! Молодцы, парни, Леонсио не ошибся в вас! Кстати, как он?
— Эль Дьябло сказал, что жить будет! — ответил я, — Но, какое-то время он будет на плантации.
Дон Мануэль нахмурился, но тотчас же пригубил стакан текилы на своём столе и улыбнулся нам:
— Чтож, в нашей работе такое случается. Молодцы, парни, вы доказали, что яйца у вас на месте. Лично от меня получаете награду в 10 тысяч песо.
С этими словами, дон Мануэль склонился над сейфом, и поколдовав с тумблерами, распахнул его и, вытащив пухлую пачку денег, кинул на стол.
— Отдыхайте, но не расклеивайтесь! — произнёс он твёрдо, — Всё, свободны!
— Дон Мануэль, — воскликнул я твёрдо, — Мне нужно поговорить с одним из твоих бойцов….
— С каким же, гринго?
— С Тони Рамосом, он же Эль Гатто. Он сейчас на базе?
Дон Мануэль с размаху опустил стакан на столешницу так, что он едва не развалился на части.
— Слава Господу, что он- не боец моего картеля, — гневно проговорил он, — Этот Эль Гатто — тот ещё ублюдок! Зачем он тебе, гринго?
— Есть разговор к нему, — ответил я.
— Даже и не думай, гринго! Здесь его нет и не было!
Я был немного обескуражен тем, что сказал мне Ортега. Видимо, Эль Гатто серьёзно наступил дону Мануэлю на любимую мозоль или ещё чем насолил.
— Прошу прощения, дон, если обидел, — извинился я поспешно.
Ортега сменил гнев на милость:
— Ничего, гринго! Просто идите отдохните с братом! Но впредь не спрашивай меня об Эль Гатто, лады?
— Лады, — кивнул я и, схватив наш с Раулем гонорар, поспешил покинуть церковь.
— Что теперь делать собираешься? — поинтересовался Рауль, когда мы оказались на улице.
— Поспрашиваем народ на базе, — пожал я плечами, — Вдруг, где-нибудь, что-нибудь да всплывёт про этого Эль Гатто.
Разбитое сердце Каталины
Сумерки быстро опустились на базу Ортеги. Поужинав крайне аппетитной похлёбкой от Мамы, я и Рауль поспешили к домику, где нам выделили комнату на двоих для отдыха. Ребята из картеля были уже не такими настороженными, а напротив — приветливыми.
— Эй, идальго, не хочешь меня завоевать этой ночью? — крикнули нам косолапые вульгарные девицы у кухни, когда мы проходили мимо них.
— Здешние красотки тебя не привлекают? — заметил Рауль, когда я с отвращением отвернулся от девиц.
— Пока что привлекла только одна, — ответил я, с досадой глянув на часовую башню.
— Э, смотри, гринго, вспомни слова Леонсио!
— Ладно, — проворчал я, — Не надо меня учить, Рауль, я и так знаю, что делать.
— Да я и не учу, — улыбнулся Рауль, — Честно говоря, сам на неё глаз положил.
— Оно и заметно. Слушай, ступай-ка ты в домик, а я ещё к Эудесу загляну! Надо бы пару зарядов к «Блуперу» купить!
— Понял, гринго, — поднял вверх большой палец Рауль, — Не задерживайся там надолго, ладно, Рене?
Подтянув ремень своего АКМ, я зашагал к землянке Эудеса. Жизнь на базе даже поздним вечером не прекращалась. Бойцы обнимались с теми девчонками, что окликали нас с Раулем, один из молодых парней, который уже дорос до такого возраста, чтобы доверить ему автомат, сидел перед домиком и гладил сидящего у него на коленях детёныша ягуара. Дойдя до землянки, я снял с плеча автомат и, наклонившись, спустился вниз.
— Эудес, ты здесь? — громко вопросил я в полумрак землянки.
Внизу зажёгся тусклый свет и хриплый голос произнёс в ответ:
— Никак ты, Эль Туристо? Заходи, гринго, поболтаем!
Эудес тоже был более приветливым, но явно чем-то опечаленным. Протянув мне грубую ладонь, испачканную оружейной смазкой, он указал мне на колченогий стул рядом со стеллажом. Я присел, оглядевшись. Стволы и аммуницию Эудес уже прибрал, оставив только свой Vz 58 в разобранном виде.
— Вермут будешь? — Эудес вытащил из своих закромов бутылку.
В Колумбии алкоголь поглощали в разы больше, чем простую питьевую воду, поэтому я кивнул. Эудес довольно крякнул, разлил по стаканам пойло. Мы пригубили терпкое вино, а Эудес налил вторую порцию.
— Как там Леонсио? — спросил внезапно он, после того, как мы с ним стукнулись стопками.
— Жить будет, — ответил я, залпом осушив стакан, — Ему всадили в грудь 7,62 миллиметровый, но навылет, к счастью. А ты почему так волнуешься, Эудес? Он твой родственник?
— Нет, но я его в картель привёл, — честно признался Эудес, — Если бы не я, Бог только знает, где бы сейчас был Леонсио. Я его повстречал на одной из улиц Санто-Валверде, когда он был щипачом кошельков у туристов. Редкий лох не прошёл через его руки. Хорошо, что он кого-то вроде тебя не повстречал прежде, чем я его нашёл — мигом бы без рук оставили.
— А у него нет зависимости, Эудес?
— У всех в картеле она есть, Эль Туристо, ну почти у всех! Кто-то плотно сидит на кокаине, но долго у нас такие не задерживаются! Леонсио лишь балуется. Это ему так, для куража, да и меру он свою знает. Дон Мануэль очень ценит таких людей: у кого мозгов хватает не стать конченным торчком, да и кто волыну прямо держать может. Вот и тебя, Эль Туристо, он нашёл, с братом твоим, — Эудес осушил свой стакан, — Правда, не очень-то я брату твоему доверяю. На роже написано, что он — из бывших легавых.
Постаравшись не изображать изумление по поводу хорошей интуиции Эудеса насчёт Рауля, я спросил:
