— Нам наверх, — повторил Максим, расплачиваясь. — И желательно побыстрее.
— Скорость по регламенту, — строго ответил лифтер. — Зато точно доедете, а не как там.
И он кивнул на разбитый лифт. Подростки копошились в обломках, то ли прибирая мусор, то ли мародерствуя.
— Кабина сейчас будет, — добавил лифтер, сверившись с огоньками на стене.
— Не скучно вам на такой работе? — спросил Максим.
— С вами не заскучаешь, — проворчал лифтер.
— Ну, вроде того, — неуверенно отозвался Максим. — Но неужели вам ничего не хочется поменять в своей жизни?
— Конечно, хочется, — буркнул лифтер. — Вот только спроважу вас и первым же делом закажу сюда механический замок с гидравлическим приводом. А может, и дверь поменяю. На бронированную.
Феликс хмыкнул. Над дверью медленно разгорелась белая лампа.
— Попрошу в кабину, — скомандовал лифтер.
На этот раз кабина лифта действительно оказалась кабиной, со стенами, крышей и газовой лампой под потолком. Внутри, на высоте плеча среднестатистического карлика, кабину опоясывал стальной поручень. Едва шагнув внутрь, Феликс привалился спиной к стене. Лифт тронулся на удивление мягко. За прямоугольным, в половину двери, окном неспешно проплывали стальные секции и трубы.
— Максим, у меня к тебе будет одна просьба, — сказал Феликс. — Дело заваривается нешуточное, влипли мы оба, что называется, по самые уши, так давай не будем усложнять нашу текущую задачу. Договорились?
— Ты имеешь в виду моё стремление помочь карликам? — уточнил Максим. — Но ты ведь и сам не равнодушен к их положению.
— С чего ты это взял?
— Ты заплатил тем ребятам раз в десять больше, чем следовало. Что еще могло тебя толкнуть на это, кроме сочувствия их бедности?
— Вот так, сходу, я назову сразу две причины, — усмехнулся Феликс. — Во-первых, у меня не было мелочи. Во-вторых, репутация человека, который щедро платит за услуги, еще никому не повредила. В отличие от репутации жадины. Но имей ввиду: на самом деле я очень не люблю разбрасываться деньгами. Особенно теми, которые нельзя потом вставить в отчёт.
— Если бы тебе была важна репутация, ты бы сказал этим ребятам, как тебя зовут, — уточнил Максим.
Феликс усмехнулся.
— Я просто забыл это сделать. Знаешь, не стоит искать скрытых мотивов там, где их нет.
— Это верно, но проблема в том, что они есть везде. Просто их не все видят. Здесь, как ты выражаешься, сходу я могу назвать один. Ты пытаешься выглядеть суровее, чем ты есть, что, кстати, для твоей работы совершенно естественно.
— Господи, ну откуда ты такой взялся?! — Феликс покачал головой.
То ли от удивления, то ли от свежего воздуха, что проникал в щели кабины, то ли от того и другого разом, но боль утихла. Феликс прислонился затылком к стене.
— Ты же знаешь, откуда, — говорил тем временем Максим.
— Вроде того, — неспешно произнес Феликс. — Карлики в гильдии сказали, что ты ОТТУДА. Я склонен им верить.
Максим криво усмехнулся:
— И почему вы все так боитесь произнести: из другого мира?
— Всё просто, — пояснил Феликс. — ОТТУДА короче.
На этот раз Максим улыбнулся. За окошком промелькнул карлик в замызганном халате. Сидя на стыке ферм, он задумчиво склонился над газовым распределителем и даже не оглянулся на проезжавший мимо лифт.
— Да. А ходок короче, чем попаданец, — произнес Максим.
— Попаданец?
— Так у нас ходоков называют, — ответил Максим. — Вроде как попали они, а каким способом — уже не так важно.
— А у вас они по-разному прибывают?
— Не-а, — Максим помотал головой. — У нас про них только фантастику сочиняют. О том, как наши люди куда-то попали. Эскапизм, если по-научному выражаться. Стремление бежать от действительности.
— Если судить по тому, что я слышал от ходоков, то их можно понять.
— Своих плюсов у нас хватает, — возразил Максим. — Хотя и минусов тоже, конечно. Но в нашей фантастике каждый попаданец обязательно оказывался избранным. Ну хоть на что-нибудь. Обычно только он может изменить мир, или свергнуть какого-то тирана, или еще что-нибудь такое же важное. А на что избран я?
Феликс пожал плечами.
— Вот то-то и оно, — вздохнул Максим.
— А ты посмотри на это с такой стороны, — сказал Феликс. — Вас таких к нам в урожайный год до трех тысяч приходит. Если каждый ходок будет менять мир, здесь же чёрте что начнется.
— Да, представляю себе. Но кое-что поменять всё-таки надо.
— Давай для начала изменим желание русалок содрать с нас шкуру на что-нибудь более безопасное, — предложил Феликс.
— С этим согласен, — сказал Максим. — И, кстати, мне будет спокойнее, если я буду знать, как мы планируем это сделать.
— Честно говоря, я и сам не знаю. Попробуем для начала всё-таки отловить Томаса и выяснить, что ему известно.
— Вряд ли он в ближайшее время рискнет показаться в гильдии, — предположил Максим.
— Скорее всего, — согласился Феликс. — Но есть у меня еще одна зацепка.
— Какая?
— Тут вот какая штука, Максим… — Феликс поведал ему очень сжатую версию своих недавних злоключений и закончил: — И вот что выходит. Меня у гаража Аннет никак пасти не могли. Просто некому. Получается, следят за ней. И следят те же ребята, что хотели убить тебя. Это связь.
— Ну да, — согласился Максим. — Хотя я про Аннет Дюбуа никогда раньше не слышал. Погоди! Но если они решили избавиться от меня, то ведь могут и ее прикончить!
— Могут, — вздохнул Феликс. — Поэтому нам лучше поспешить.
Между двадцатым и двадцать первым ангарами втиснулась компрессорная станция. Этого места ей не хватало, и она на четверть выдавалась в море. Над водой станцию опоясывал металлический балкончик, и Феликс с Максимом, поднявшись от лифта по винтовой лестнице, вышли прямо на него.
Солнце еще не взошло. Газовые фонари заливали улицу перед ангарами слабым желтоватым светом. Отдельный фонарь над выходом со станции был совсем тусклым, но даже в его свете ее желто-красные стены выглядели ярче чем серые стены всех прочих зданий в округе. С моря задувал легкий бриз. Где-то далеко звучали свистки паровых машин, а под балкончиком — практически под ногами! — лениво плескались волны. Феликса передернуло.
Повернув направо, он быстро сошел с балкончика на твердую поверхность. Та, в отличие мощеной булыжником улицы, была выложена ровными каменными плитами, что зрительно придавало ей еще большую основательность. Максим старался не отставать и при этом не запачкать одежду — ржавые перила балкончика просто взывали к чистке и покраске.
Ступив на плиты, Феликс вздохнул одновременно облегченно и устало. Бессонные ночи — обычный атрибут работы сыщика, но на этот раз ночь выдалась уж очень насыщенной! Причём, как тут же оказалось, это «насыщение» еще далеко не закончилось.
На углу двадцатого ангара притаился соглядатай. Среднего роста мужчина в сером плаще так сливался с серой стеной ангара, что Феликс его не сразу заметил. Тот, впрочем, новоприбывших и вовсе не заметил. Прижавшись к стене, он старательно таращился за угол.
— Готов поспорить, что он высматривает Аннет, — тихо сказал Феликс.
— Не буду спорить, — так же тихо отозвался Максим. — Ты сыщик — тебе виднее. Только как это можно проверить?
— Ну, есть разные способы, — сказал Феликс. — Но для них я, честно говоря, уже устал. Поэтому мы просто пойдем и спросим.
— А он ответит?
Феликс вынул пистолет, прикрыл трещину рукавом рубашки и сказал:
— Думаю, да.
Соглядатай, не оборачиваясь, тоже вынул из-под плаща пистолет. Сняв оружие с предохранителя, он сунул его в карман. У его левой ноги стояла трость, прислоненная к стене. Соглядатай подхватил ее и нырнул за угол.
— Совсем интересно, — хмыкнул Феликс, устремляясь следом.
На углу сыщик притормозил, да так резко, что Максим чуть не налетел на него. Одновременно раздался и тотчас оборвался женский вскрик. Аннет Дюбуа явно пользовалась популярностью у сомнительных личностей. Кроме соглядатая, Феликс успел насчитать еще троих.
За спиной у Аннет появился высокий мужчина в островерхой шляпе с округлыми полями. Большего Феликс в свете фонаря разглядеть не успел. «Шляпа», должно быть, следовал за девушкой, а когда она подошла к дверям ангара, набросился на нее. Аннет не растерялась и пнула его ногой по щиколотке. Хватка ослабла и девушка успела позвать на помощь, прежде чем «шляпа» зажал ей рот.
Дверь восемнадцатого ангара распахнулась. На пороге появился такой верзила, что ему пришлось наклонить голову, чтобы выйти наружу. Пестрый наряд выдавал в нём контрабандиста. Два пистолета в кобурах подмышками поверх жилета выдавали в нём пирата. Даже те контрабандисты, которые свысока поглядывали на закон, так откровенно этим фактом не бравировали.
