Это, так называемый, плацдарм для последующей успешной манипуляции. Многие ошибочно полагают, что главной целью психологической атаки является сломить волю человека силовым воздействием и подавлением, ну, и заставить его подчинятся. Но этот ярл гораздо хитрее, он, видимо, догадывается, что это всего лишь один из видов психологической атаки, который называется силовой, не самый популярный и не самый действенный.
– А есть и другие виды атак?
– Да их как гря… великое множество! Причем направлены они на разные уровни подсознания и влияют на разные психокомплексы, ну, «слабые места» человека. Если силовая атака направлена по большей части на такой психокомплекс, как страх, и чаще применяется к слабым особям, то логическая и ценностная воздействуют на неуверенность в себе и заниженную самооценку, так что такой метод хорошо срабатывает с детьми и некрасивыми людьми. Эмоциональная направлена на чувственность, жалость, вину, которые свойственны даже самым сильным, а сексуальная на мужественность или женственность, в зависимости от того, какого пола собеседник.
– Что-то я не очень понимаю… и как это можно использовать в применении ко мне, например?
– Легко! Есть такой вид атаки как логическая, его часто используют во время дискуссий или переговоров, в тех случаях, когда нужно собеседника запутать, сломать его собственную логическую цепочку, заставить сомневаться в себе и своих доводах, вызвать чувство неуверенности. Если атака проведена успешна, то собеседник будет полностью деморализован и готов согласиться со всеми доводами своего оппонента. Речь во время атаки должна быть быстрой, напористой, нагруженной терминами и сложными конструкциями, не дающими возможности сесть и спокойно вдуматься. Например, атакующий говорит своему собеседнику: «Вы умный человек, и не можете со мной не согласиться!» Что характерно, частица «не» нашим подсознанием пропускается, и наш мозг понимает фразу так: «Вы умный человек, и можете со мной согласиться». Опять же, этой фразой оппоненту ставят простенькую «вилку», он должен либо понять, и согласится, либо признать себя глупцом. Вот тебе нравится признавать себя глупцом, светлейший конунг? Нет? А теперь вспомни кто и как часто тебе говорил похожую фразу.
– Ах, вот, значит, как! Это, значит, атака была! А я… так, а что еще бывает?
– Есть такой вид психологической атаки, который может пригодиться любому правителю. Ценностный. Он как раз направлен на то, чтобы внушить не одному человеку, а сразу группе людей какую-то идею. Все политики в обязательном порядке используют ценностный вид психологических атак во время своих выступлений. Да ты и сам этим неоднократно не гнушался, вспомни свои речи на тинге о сплоченности Тиррольда или необходимости захвата земель этих… как их там… вихринов. Эти атаки воздействуют на такие психокомплексы, как тщеславие и жадность. Кстати, для достижения какой-то цели атакующий может предлагать заключить пари, спор, и человек становится управляемым из-за желания получить мнимую выгоду в будущем. Пари часто заключал, светлейший конунг? Помнишь с кем?
– Не лей дерьма мне в душу! Лучше объясни, на что еще меня поймать можно.
– Следующий вид психологической атаки – эмоциональный. Очень удобно воздействовать на тех, у которого сильны жалость, чувство вины, скромность, неуверенность в себе. В эту категорию чаще всего попадают женщины. Если заставить человека испытать одновременно жалость и вину, то с ним потом можно делать все что угодно, это такие сильные чувства, которые усиливают друг друга в паре. Естественно, во время деловых переговоров никто не использует этот вид атак, но для общения с простыми людьми – самое оно.
Правда есть у эмоциональной атаки такой подвид, на который даже ты, светлейший конунг можешь повестись. Это сексуальная атака. Она, хоть и воздействует на другие психокомплексы: мужественность или женственность, но не менее действенна. Работает почти безотказно: достаточно сделать слегка фривольный намек. Или отвесить двусмысленный комплимент. Тебе при некоторых просьбах или при устроении разносов местные молодые девушки никогда глазки не строили? Прелести в вырезе платья не демонстрировали? Завуалированно или практически прямо не предлагались?
– Но я не…
– Да ты-то может и не. Им было важно другое. В результате этих самых действий они добивались рассеивания внимания собеседника и снижения напряжения в беседе. И вот ты уже не так сосредоточен, менее зол, возможно, смущен, и забыл половину того плохого, что хотел им сказать. А выпросить у тебя под рассеянность можно побольше того, что ты изначально планировал дать или получить менее страшное наказание, чем заранее предполагалось. Вообще, главная цель любого вида психологических атак, как раз в том и состоит, чтобы собеседник потерял бдительность, расслабился и открыл свое подсознание для следующих методов психологического воздействия. Программирования, там, или манипуляции.
– И как, поняв это, с подобными атаками можно бороться?
– А для этого следует точно уметь определять, с чем именно ты имеешь дело, чтоб определить способ противодействия. И потому принес я тебе, о светлейший конунг, подарок, уже перетолмаченный на ваши руны. Трактат «Тридцать шесть стратагем» [51]. Полезнейшая вещь, как оказалось.
– И что в ней такого полезного?
– Позволяет понять, чем руководствуются некоторые, возомнившие себя великими кукловодами.
– Думаешь, он…?
– Вижу.
– А точнее?
– Пока я наблюдал в его исполнении тридцать третью стратагему «Сеяние раздора» (второе название – «Возвращённый шпион»).
– И в чем ее смысл?
– «Подорвать способность противника сражаться, тайно посеяв раздор между ним и его друзьями, союзниками, советниками, семьёй, солдатами, командирами или вообще всеми подданными. Пока он занят улаживанием внутренних разногласий, ему гораздо сложней атаковать и защищаться».
– А конкретней?
– А он сейчас в неявном виде тебе объяснил, что я есть не подконтрольный твоей силе союзник, а иномирный враг. Что именно я подкапываюсь под тебя, Мадиан конунг, и пытался тебя убрать, используя Лару.
– Почему ты не веришь в ее вину?
– Я даже не буду говорить дурацких слов на тему о доброте ее характера. Дело в другом. Я не верю, что это ее рук дело, потому что от этой якобы болезни погибло семь собак. Семь! Какой бы ни была ее гипотетическая цель, собак она бы убивать не стала. Человека… может и могла бы, животинок – никогда.
– Допустим… А кто тогда мог? И как? Не допрашивать же мне теперь все население!
– Этого кого-то могли элементарно подослать на псарню с отравой, а потом просто убрать, как отыгранную пешку. Если выяснить, кто буквально вчера-сегодня погиб, будет ясно какой из кланов замешан. Вот их херсов и можно попробовать… потрясти.
– Пожалуй… Однако это может быть кто угодно из верхушек, кому приказали. И силой даже я из них не смогу правду выбить. А что можно этому противопоставить?
– Вспомнить вторую часть этой стратагемы. «Возвратить шпиона» означает воспользоваться шпионом, засланным
