ее возбужденный разум в момент восприятия превратил изображение совершенно другого шестилетнего мальчика, которого я показал ей, в изображение Эдварда, с такой же готовностью, как и ее сильно возбужденные чувства, страх за себя и за мальчика из-за миссис Мюррей изменил женщину, которую она видела, принимая Эдварда, в эмоциональное подобие миссис Мюррей.
– Я понимал, что оправдать вашу жену так же важно, как найти мальчика, которому, как я понимал, ничего не могло угрожать. Поэтому я провел следующий тест с миссис Мюррей. Это, я признаю, во многом зависело от случая. Я, конечно, знал, что она должна знать, где находится мальчик, и что, вероятно, ее сын тоже знал. Это место также, вероятно, находилось поблизости. Автограф – это устройство для регистрации малейших и самых непроизвольных движений. Это основной психологический факт, что существует неизбежный мышечный импульс от любого объекта, который вызывает эмоции. Если кто-то разложит на столе множество игральных карт и у испытуемого есть на примете особая, его рука на автомате быстро покажет слабый импульс к карте, хотя испытуемый совершенно не осознает этого. Итак, я знал, что если место, где держали мальчика, будет показано на какой-либо из фотографий, я получу реакцию от миссис Мюррей, что я и сделал в результате, – Трант подошел к окну и выжидательно посмотрел на улицу, – мистер Элдридж, похоже, что мистер Рэймонд Мюррей сейчас покажется с вашим сыном за угла и…
Но отец уже выскочил из комнаты и направился к двери. Трант услышал крик радости и топанье несколько истеричной женщины, когда миссис Элдридж бросилась вниз по лестнице вслед за своим мужем. Он повернулся, когда миссис Мюррей, воспользовавшись всеобщим волнением, попыталась протиснуться мимо него.
– Вы уходите из дома? – спросил он. – Но сначала скажи мне, – потребовал он, – как случилось, что мальчика забрали из парка? Имели ли к этому какое-то отношение парни, которые, по словам шофера, остановились около его машины?
– Это был класс, который воспитатель детского сада, новый учитель, повел посмотреть на животных, – холодно ответила женщина.
– Ах! Итак, один из них остался позади – тот, кого они видели бегущим и приняли за Эдварда, и учитель, отбежав назад, по ошибке забрал Эдварда. Но она, должно быть, обнаружила свою ошибку, когда присоединилась к остальным.
– Только после того, как она села в машину. Там одна из моих бывших служанок узнала его и отвела к себе домой.
– И когда слуга пришел, чтобы сказать вам, и вы поняли, как внушаемость мисс Хендрикс сыграла вам на руку, искушение было слишком велико для вас, и вы предприняли эту последнюю отчаянную попытку дискредитировать миссис Элдридж. Я прав!
Он отступил и пропустил ее.
Рэймонд Мюррей, вернув мальчика, исчез. В холле Элдридж и его жена склонились над мальчиком, женщина была в большом возбуждении от радости встречи, смеясь и плача попеременно. Она судорожно прижала мальчика к себе, дико уставившись на женщину, поднимающуюся по ступенькам.
– Женщина в красном… женщина в красном! – вдруг закричала она.
Трант быстро шагнул к ней.
– Но сейчас она не кажется вам большой и темной, не так ли? – спросил он. – И вот видите, – сказал он, пытаясь успокоить ее, – платье снова фиолетовое. Да, мистер Элдридж, я полагаю, это та женщина в фиолетовом, маленькая блондинка, которая по ошибке забрала вашего мальчика из парка, как я вам сейчас объясню. Несомненно, она приедет в ответ на объявление, которое я поместил в "Джорнал" сегодня днем. Но сейчас нам не нужна ее помощь, потому что миссис Мюррей мне все рассказала.
Горничная, Люси Кэрью, внезапно выбежала в холл.
– Миссис Мюррей и мистер Мюррей покидают дом, мистер Элдридж! – воскликнула она в замешательстве.
– Пусть так и будет – хозяин дома вернулся.
Он обнял его хозяйку, и они вместе отвели мальчика в его комнату.
– Планируют ограбить нас?
– Я уверен в этом!
– Но я не понимаю, Гордон! Кто? Как? Что они планируют ограбить? – резко спросил молодой человек исполняющий обязанности президента банка.
– Сейф, мистер Хауэлл, сейф! – повторил старый кассир. – Кто-то внутри банка планирует его ограбить!
– Откуда вы знаете?
– Я чувствую это, я знаю это. Я так же уверен в этом, как если бы подслушал, как строится заговор! Но я не могу сказать вам, откуда я знаю. Поставьте сегодня ночью здесь на стражу дополнительного человека, – с тревогой обратился к нему старик, – потому что я уверен, что кто-то в этом помещении собирается проникнуть в сейф!
Исполняющий обязанности президента отодвинул свой стул от встревоженного маленького человечка перед ним и бросил быстрый взгляд через стеклянную дверь своего личного кабинета на дюжину клерков и кассиров, занятых в большой комнате, которых было достаточно, чтобы вести дела маленького банка.
Это было незадолго до полудня в последнюю среду ноября, в старинном частном банковском доме Генри Хауэлла и сына на улице Ла Саль, и это было начало шестой недели, когда молодой Хауэлл управлял банком в одиночку. Первые две или три недели, с тех пор как ревматизм отца внезапно отправил его в Карлсбад, дела банка, казалось, шли так же гладко, как обычно. Но за последний месяц, как не мог отрицать и сам молодой Хауэлл, произошли изменения.
– Предчувствие, Гордон? – карие глаза Хауэлла с любопытством изучали кассира. – Я не знал, что твои нервы настолько чувствительны!
– Называйте это предчувствием, если хотите, – почти яростно ответил старый кассир. – Но я предупреждаю вас! Если что-то случится в скором времени, вы не сможете обвинять меня в этом. Я знаю, что сейф будет взломан! Зачем еще им обыскивать мою мусорную корзину? Почему у меня украли пальто? Кто забрал мою записную книжку? Кто буквально сегодня пытался взломать мой старый стол с пишущей машинкой?
– Гордон! Гордон! – вскочил на ноги молодой человек с участливым выражением на лице. – Вам нужен отпуск! Я лучше, чем кто-либо, знаю, сколько всего произошло за последние два месяца, что потрясло и обеспокоило вас, но если вы придаете какое-либо значение этим незначительным инцидентам, вы, должно быть, сходите с ума!
Кассир вырвался из рук молодого человека и вышел из офиса. Молодой Хауэлл мгновение стоял, озадаченно глядя ему вслед, затем взглянул на часы и, взяв пальто, поспешил к выходу. У него была крепкая, хорошо сложенная фигура, немного полная, выражение его лица, походка и вся его осанка обычно были быстрыми, решительными, легкими. Но теперь, когда он вышел на улицу, его шаг замедлился, а голова склонилась перед головоломкой, которую ему только что подарил его старый кассир.
Однако, пройдя квартал, он ускорил шаг и резко свернул к большому офисному зданию, возвышающемуся на шестнадцать этажей над улицей. На мгновение остановившись перед справочником здания, он поднялся
