за монеткой, а там натыкались на соглядатая. И поскольку его напряжение стало еще заметнее, народ в таверне тоже зашевелился, начал оглядываться. Я уже хотела подлить масла в огонь, но меня опередил какой-то шустрила, засевший у пыльного окошка. Он первый сообразил выглянуть на улицу и хрипло каркнул, вскакивая:
— Ах ты гад! Гоблов навел! Облава!
Собственно, что и требовалось одной хитрой бабке. В общей бешеной суете, которую устроила местная шушера, я скользнула в комнату переговоров, словно мышка в норку, тихо махнув хвостом.
И меня ничуть не волновало, что соглядатай уже получил кулаком по морде. А бонусом может прилететь и заточка в бок от возмущенных завсегдатаев таверны. Так уж вышло, что в этом мире моя сторона — антигобловская.
— Облава, — спокойно сказала я двум настороженно смотревшим мужчинам, плотно прикрыв за собой дверь. — Вам нельзя выходить.
— Вот же… не при дамах… — со злостью рубанул рукой безымянный друг мужа. — А я так надеялся, что оторвался!
Сняв с запястий оба браслета, я протянула их Кеннету и тяжко вздохнула:
— Не оторвались.
Покрутив украшения в руках, муж вопросительно посмотрел на меня.
— А что мне смогут предъявить? — Я равнодушно пожала плечами. — Пить в одиночестве не запрещено. Особенно слабым, переволновавшимся за последние дни женщинам. Имею право хоть бочонок заказать в отдельный кабинет. И никто мне ничего не скажет.
— Только этого не хватало, — возмущенно рыкнул герцог. — Запри дверь и не впускай никого. — Защелкнув один из браслетов на своем запястье, Кен передал второй своему другу. — Я переправлю Ай… — тут муж запнулся, но потом все же решился выдать мне имя подкустового выползня: — Айдона в безопасное место и сразу вернусь за тобой. Из этой комнаты ни шагу. Поняла?
— Конечно. — Пожав плечами, я послушно уселась на освободившийся стул. — Если только не выведут силой.
— Я успею раньше, — решительно заявил Кеннет и увлек благоразумно помалкивающего товарища в открывшийся телепорт.
Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Ни через пять, ни через семь минут искрящийся дымчатый овал в воздухе так и не появился. Я выжидала, поцеживая довольно гадкое, но крепкое пойло, заказанное мужчинами то ли ради конспирации, то ли для успокоения нервов.
И дождалась. В дверь заколотили. Судя по звуку и тому, как содрогались старые, но крепкие доски, — ногами.
— Именем короля, — гаркнул кто-то хорошо поставленным «сержантским» басом. — Открывайте! Сопротивление бесполезно!
М-да. Открывать я, конечно, не спешила. Даже снова налила себе в стакан отвратительно кислого пойла, его тут пытались выдать за вино, и некоторые даже верили. Еще бы, сивушного первача в это пойло добавить не пожалели!
За дверью недолго совещались, секунд на тридцать стало тихо, а потом подтянулась тяжелая артиллерия. Потому что в дверь долбанули как минимум из пушки.
И надо же, ровно в ту секунду, как продольная трещина разделила преграду между мной и остальной таверной на две неравные половинки, воздух пошел волнами и из пространства в комнату шагнул Кен. Ну епть, ни раньше, ни позже!
На то, чтобы понять — активировать портал и смыться мы не успеваем, понадобилась доля мгновения. Увы, браслетам требовалось больше времени, чтобы перезарядиться. Всего минуты две-три, но как раз их-то у нас и не было.
— Садись живо! — дернула я мужа за руку, буквально роняя его на стул. К счастью, Кеннет соображал даже быстрее меня, потому что не только расселся с вальяжным видом, но и одним движением затащил меня к себе на колени, распустил завязки на моем плаще и запустил обе ладони под него.
Коротко вдохнув, я опрокинула в себя стакан с паршивеньким вином. Зря, что ли, наливала?
Все это произошло очень быстро. Обычно в таких ситуациях говорят: глазом моргнуть не успела!
— Именем короля! — Разлетевшаяся дверь еще продолжала падать вдоль стены, а в комнату уже ворвались вооруженные люди.
Кеннет лишь повернул голову в сторону вторженцев. И такую морду состроил, что я внутренне восхитилась. Вот оно, истинное аристократическое презрение! Мне подобного не изобразить, как ни старайся.
— Не двигаться! Вы арестованы!
— На каком основании? — вступила в игру я, откидывая капюшон. — Его величество издал закон, запрещающий супругам посещать питейные заведения и уединяться?
Только тут, кажется, до вторженцев дошло, что те самые заговорщики, которых они рассчитывали схватить на месте преступления, ведут себя странновато. И один из них сидит на коленях другого. Довольно необычный способ для бунта.
— Э-э-э… — очень информативно высказался решительный стражник, судя по всему старший в отряде. — Сударь… и сударыня. Что вы здесь делаете?
— Отдыхаем, — зло произнес Кеннет, и не думая отпускать меня. — Я провожу вечер со своей женой. И мы рассчитывали просто выпить спокойно в уединенной обстановке.
— А где лорд Айдон? — поинтересовался мужчина, растерянно оглядывая помещение. Остальные стражники тут же ринулись ворошить все, даже под стол заглянули, надеясь найти там сбежавшего преступника.
— Я, сударь, придерживаюсь традиционных взглядов на отношения между супругами, — чопорно поджал губы Кен. — Зачем нам здесь второй мужчина?
— Нам приказано арестовать лорда Айдона и всех, кого застанем рядом с ним, — вернул себе суровый вид служака.
— И? — Презрительное неудовольствие на лице мужа приобрело оттенок высокомерной ироничности. — От нас вам что нужно?
— Приведите этого, — недовольным тоном приказал стражник куда-то себе за спину.
Я почувствовала, как слегка напряглись руки Кеннета у меня на талии. И незаметно успокаивающе погладила его по плечу.
Чтоб мне лопнуть, если того соглядатая, который мог утверждать, будто в эту комнату точно входил подкустовый выползень, уже и бутылкой по голове отоварили, и в печень пырнули. Он не свидетель. Значит, позовут кого-то другого. Скорее всего, из местной шушеры.
Я не ошиблась. Стража в дверях шевельнулась и вытолкнула на свет трактирщика. Тот щурил бегающие глазки, мял грязный фартук и жалобно вздыхал, глядя на начальство.
— Ну? — грозно нахмурился на него главный от стражи. — Живо говори! Эти господа снимали у тебя кабинет?
— Дык… — Трактирщик, что неудивительно, при всем своем подобострастии сотрудничать с властями не горел желанием. И на нас косился с заметной опаской. А еще более затравленно оглядывался куда-то назад, за дверь, туда, где шебуршала его постоянная публика. — Кто ж его разберет, сударь… вроде он. В черном плаще был, с капюшоном. Мы люди маленькие, нам ихние личности без надобности… под плащ не заглядываем. А вот баба евонная точно была, сидела в общем зале, а потом сюда шмыг! Полюбовница, небось. Ну дак милостивый король полюбовниц вроде не запрещал…
Я едва сдержала хихиканье. Действительно, даже там, где их запрещали, они все равно
