— О. Это верно, — сказала Мора.
— Для таких людей, как я, самый страшный человек — Святая Печатей. Когда дело касается этой Святой, она делает повсюду странные двери. Замки на таких дверях нельзя открыть, человек не может выйти, если дверь закрыта, а если дверь открыть, то появятся железные решетки. Я много раз попадал в передряги из-за нее. Так что я достаточно знаю о дверях этой Святой.
— И…
— Эта дверь очень прочная. Кроме того, что она ужасно прочная, она сделана так, что во второй раз ее уже не откроешь.
— Погоди, что ты имеешь в виду?
— Это я задаю вопросы, Адлет, а твой рассказ очень странный. Ты сказал, что дверь была закрыта, когда ты прибыл сюда, что ты сломал дверь, и барьер появился. Но как тогда попал внутрь тот, кто активировал барьер?
— На что ты намекаешь?
Оставалось несколько способов, которыми внутрь можно было проникнуть.
— Нья, Адлет. Пока ты не сломал дверь, попасть в храм было невозможно. Абсолютно невозможно.
— Стой! Это не правда.
Адлет вошел в храм и попробовал отыскать окно, но не было ничего подобного. Окна, в которые проникал свет, были из толстого стекла, покрытого железной решеткой. Он обыскал каменные стены, но не было и следа того, что камни могли сдвинуть.
Ошарашенный, он оглядывал храм и думал, как нарушитель мог сбежать, активировав барьер. Но он не мог понять, как виновный вошел.
— Адлет, ты умрешь, если будешь так напряженно думать. Если никто не мог войти в храм, то как внутрь попал человек, активировавший барьер: Нья?
— …это…
— Дверь нельзя закрыть, если ее хоть раз открыли. А кроме дверь тут входов нет. Думаешь, кто-то смог найти другой путь в храм? Даже если они создали специальных Кьема для этого, Кьема быть рядом с храмом не могут. Так что вошел в храм человек.
— …
— В любом случае, я скажу тебе кое-что. Когда люди не могут войти и выйти из определенного места, такие как я зовут это место закрытой комнатой.
Закрытая комната. Эта непривычная фраза проникла в голову Адлета. И хотя он пытался, он никак не мог придумать способ вырваться из комнаты.
— Он мог выкопать яму. Сдвинуть основание, выкопать проход и пройти так в комнату. А потом он активировал барьер и сбежал через тот же подкоп, когда я взорвал дверь, и закрыл яму.
— Нья? Мгновенно? Как?
— Может быть Святая с такой силой, да? Святая Земли, или как-то так, — сказал Адлет, ища следы ямы.
Но Чамо сказала:
— Там ничего нет.
— Почему ты так думаешь?
— Когда ты с Хансом ушел искать края барьера, бабуля Мора сказала, что на этой территории могут прятаться люди. И Чамо использовала силу болот, обыскав все вокруг храма, даже лес. Чамо искала и под землей, но там не было никаких следов подкопа.
«Мощь болот… способность искать под землей? Да что у нее за сила?»
— Адлет, я сам видел, как Чамо искала. Не думаю, что здесь есть яма, — сказал Голдоф, и Нашетания кивнула. Адлету пришлось им поверить.
— К тому же, я могу точно сказать. Святая Земли не обладает такой силой. Даже с силой Чамо выкопать яму и сбежать мгновенно не вышло бы, — добавила Мора.
Все отмели его предположение, и Адлету пришлось отказаться от этого варианта.
— Хорошо, это был не подкоп. Но они использовали силу Святых, — сказал Адлет, повернувшись к Море. — Мора, может, есть кто-то. Святая, что может силой открыть дверь и пройти в храм.
— Прости, но нет. Силу Святой Печатей не сломаешь. Дверь можно взломать, но потом ее не закроешь.
— Не может такого быть, что ни у кого из Святых нет сил, чтобы… войти в храм, — сказал Адлет, задумавшись. — Есть неизвестные Святые. Выращенные Кьема, как Фреми.
— Нет. Моя мать говорила, что я — единственный ребенок Кьема и человека, — сказала Фреми холодным голосом.
Адлет посмотрел в ее сторону и увидел, что Ханс безмолвно вытащил свой меч, а Чамо коснулась стебельком губ.
— Прекратите, Ханс, Чамо. Поговорим еще. Рано делать выводы, — сказала Мора, остановив их, но с подозрением глядя на Адлета.
— А? Эм, я не понимаю, на что вы намекаете, — сказала растерянная Нашетания. — О чем вы все говорите? Голдоф? Ханс-сан? Мора-сан? Адлет-сан?
Напряжение росло, и только Нашетания не понимала происходящее.
— …Я скажу вам, принцесса. Сейчас под подозрением Адлет.
— Нья, так и есть. Более того, я подозреваю, что это окончательное решение.
— Почему!? Это невозможно! Адлет-сан — единственный, кто не может быть врагом! — крики Нашетании доносились словно издалека.
— Нья, это не так, потому что никто не мог войти в храм, пока Адлет не открыл дверь. А если войти мог только Адлет, то кто тогда активировал барьер?
— Это не Адлет-сан! Это все ложь!
Плечи Ханса тряслись от смеха.
— Как бессердечно предавать ее, Адлет. Разве ты не должен пытаться оправдаться, нья?
— Поражаюсь, как быстро изменились позиции, — сказала Фреми. Даже Голдоф, сжимавший цепи Фреми, уставился на Адлета с подозрением.
— Не так давно он заступился за тебя, Фреми. Не хочешь ему помочь?
— Я не могу ему помочь. И не собираюсь, — холодно ответила Фреми на уговоры Моры.
— Дверь… — выдохнул Адлет. — Преступник открыл дверь и вошел. Затем он убрал дверь, которую нельзя закрыть, сделал новую дверь и скрылся в храме. После этого он остался внутри храма. Когда я подошел к храму, преступник активировал барьер. Я открыл дверь, и преступник мог сбежать! Если так, то он мог войти и сбежать!
Объяснение было кривым, и, услышав его, Ханс захохотал. Он словно высмеивал Адлета: «что это было? Это все, что ты смог придумать?»
— …Эту дверь сделала предыдущая Святая Печатей. Нынешняя пока еще неопытна, поэтому она не смогла бы создать такую прочную дверь!
— Так в чем проблема? Это могла сделать предыдущая Святая, да? — голос Адлета сломался, выдавая его панику.
— Предыдущая Святая умерла четыре года назад. Но сделать такую дверь могла только она.
Это предположение тоже отвергли.
И в этот момент, не раздумывая, Адлет заявил:
— Ты седьмой.
Не было другого варианта. История про дверь и Святую, все это было ложью. Это могло быть только ложью.
— К сожалению, Адлет, — начала Мора. — Ханс сказал правду.
Адлет уже не мог ответить.
Дрожа, Нашетания сказала:
— Это… это ложь. Адлет-сан, это… это нонсенс.
Только она верила, что он невиновен.
«Почему все повернулось так?»
Это ловушка. Адлет попался в ловушку. Седьмой поймал его внутри барьера. Седьмой расставил ловушки, что вели к тому, что Герои убьют друг друга.
— Тогда что будем делать? Я хочу услышать ваши мысли.
