отделения следователей. Ничего неожиданного не предвидится, наивно полагала я, пока мимо строя новеньких помощников не прошагал Старший с нашими анкетами в руках. В сторонке стояли действующие следователи и нервно поглядывали на нас, заранее предвкушая патронаж неопытных, но идейных личностей.
– Джулиан Экстер! – пророкотал грозный с виду начальник. Тогда мы еще не успели познать всю мощь его голоса. Как и тот забавный факт, что он старший из братьев, а вот младший – главный над патрульными. Есть подозрение, мы с Джулианом не так похожи, как эти двое, хотя они вовсе и не близнецы.
– Я! – мой голос басовито прокатился по комнате.
Старший с довольным видом осмотрел строй, встретился со мной взглядом и моргнул.
– Джулиан Экстер, – уже не так уверенно позвал мужчина еще раз.
– Я, – послушно повторила басом.
– Это что такое? – он возмущенно потряс стопкой бумаги, так и не найдя приличных слов. Я ему дышала аккурат в солнечное сплетение.
– Джулиан Экстер, – отрапортовала я. Реакция привычная. Брат худощав и женственен. Ну не растут у него мышцы. Точнее, они есть, массы не хватает.
– Так, – у Старшего дернулся глаз, – ты будешь в паре с ней! – Трясущаяся стопка анкет указала на девушку. Наверно. Она была высокой и широкоплечей. Если не выдающиеся спереди достопримечательности, я бы вообще ее за парня приняла. – В среднем вы двое пойдете за одного нормального человека! Как звать?
– Луиза Уинтер, – проворковала моя будущая напарница очень нежным голосом.
Старший прикрыл глаза и мотнул головой. Мы, действительно, с ней представляем весьма странную пару.
– Рик, – отыскал взглядом начальник в группе следователей жертву. – Возьмешь?
– А есть вариант? – обреченно проворчал мужчина с седыми висками.
– Они лучшие, – анкетами снова потрясли. – В учебе были.
Следователь так явно скривился, что сомнения у присутствующих в его мнении об образовании не осталось.
– А можно мне худших? – ни на что не надеясь, спросил Рик. – Они хотя бы не такие… активные и идейные.
– Ну что ты, – по-отечески ласково усовестил его Старший, – взрослый, а в сказки веришь. Они сейчас все поголовно инициативные. Эта дурь только практикой выбивается.
Рик недобро сверкнул глазами на начальника, намекая, что мудрость – это хорошо, но у него и своего багажа девать некуда. Нам с обреченным вздохом и махом рукой приказали следовать за наставником.
Кабинет, в котором предстояло расследовать запутанный дела и убийства, поражал своими габаритами и минимализмом. Возникало ощущение, будто сидеть нам полагается на головах друг друга. Луиза нервно повела плечами и чуть не снесла небольшую этажерку – единственное украшение суровых будней.
– М-да, – обреченно протянул Рик, – что ж тебя, милая, в патрульные не взяли?
– Я маг, – кокетливо стреляя глазами, напомнила девушка.
Сначала я и не поняла намека Рика, но когда на крыльце столкнулась с еще одной девицей тоже не маленького роста и с внушительными кулаками, одетой в форму патрульного, ощутила себя шавкой, попавшей к элитным бойцовским собакам. Я даже храбро, помня об амплуа брата, попыталась пофлиртовать с ней. Нельзя же допустить, чтобы репутация Джулиана пошатнулась. Он ради нее страдал, ночей не спал, не могу я подвести брата. Видимо, что-то пошло не так, потому что на меня посмотрели с ноткой умиления и раздражения. Так я познакомилась с еще одной выдающейся во всех смыслах девушкой – Альбертой Рейт. Правда, ей скоро пришлось оставить службу, поскольку новоиспеченный муж-некромант сильно переживал… за преступников. Мол, у бедняг и так жизнь не сахар, а тут еще и патрульный, который слово гуманизм не очень-то и приветствует. Чуть что – на тебе по сопатке кулаком, вот и весь разговор у Берты. Но именно она дала толчок моему личному расследованию, мимоходом рассказав о подпольных игровых клубах в доках. Берта у нас вообще любит, случайно проходя мимо, раскрыть заговор на уровне приближенных к монарху. И вот я уже месяц в свободное время кружу в неблагоприятном районе в надежде на удачу.
Возле кабинета Старшего за столом сидел злобный цербер, по недоразумению считающийся женщиной. Ее в одиночку можно было выпускать против вооруженной банды преступников, только такие бесчеловечные методы у нас не практиковались.
Нашу компанию наградили суровым взглядом и кивком указали на дверь. Рик привычно провел рукой по волосам и шагнул в логово злого начальника первым, принимая удар негодования на себя. Мы с Луизой скромно скользнули следом и замерли у стеночки.
– Мне нравится уровень раскрываемости у вас, – подозрительно довольно заявил Старший. – Но нужно работать лучше! – Ага, ни есть, ни спать, а ловить преступников, маньяков и убийц. – Теперь по мелким замечаниям. Рик, опять приходила твоя жена. – Следователь пронзительно застонал и провел ладонью по лицу. – Да, ей снова кажется, что ты завел любовницу. Просила на тебя повлиять. – Я удивляюсь упорной женщине. Только на моей памяти это третья ее жалоба. Причем Рик честный и верный семьянин. – Что на этот раз? – усмехнулся Старший. – Очередная годовщина на носу, и она очень хочет получить колечко в подарок?
– Мама в гости жаждет прибыть, – сквозь зубы бросил Рик и сразу стало понятно, о чьей матери идет речь. – На полгодика. Всего-то.
– Ну, ты это… – начальник отвел глаза в сторону и кашлянул. – Держись, что ли.
Наш наставник молча поднял вверх руку с сжатым кулаком, намекая, что враг так просто не пройдет.
На нас с Луизой сопереживания и сочувствия у начальника не хватило. Конечно, у нас же нет тещи.
– Уинтер, – напарнице достался недовольный взгляд и поджатые губы, – что это такое? – Старший выразительно потряс протоколом допроса. – Задержанный очень раскаивался в изнасиловании соседки, и принялся каяться посредством ударения лбом о стол. Попытки следователей остановить самоистязание ни к чему не привели. Задержанный грязно обругал служителей закона, и в порыве избавления от терзающих его демонов ударился об угол стола, заработав фингал под левым глазом. – Процитировал начальник с видом палача, точащего свое орудие труда. – Затем, видимо, от переизбытка вины, попытался укусить помощника следователя Луизу Уинтер за кулак, но промахнулся и лишился трех зубов. В конце, окончательно осознав свой неправильный поступок и бренность бытия, потерял сознание, сломав тушей стул. – В кабинете повисла напряженная тишина, поскольку мы сдерживались из последних сил, чтобы
