— Тогда мне показалось, что он единственный, кто способен совершить эти убийства.
Не показалось, кажется.
Не совсем.
Сент-Сир продолжил:
— Кроме того, он был посторонним человеком и приезжал сюда на месяц или два каждые два года. Хотя жертвами убийцы стали его родственники, они довольно редко видятся, поэтому я подумал, что Хиршель мог считать вас лишь препятствием на пути к богатству. Также, подозреваю, он был единственным Альдербеном вне этой семьи, который мог унаследовать все.
— Хотя мне ничего этого не нужно, — сказал Хиршель. — Нет ничего скучнее, чем управлять богатством.
— Это одна из причин, по которой я отказался от этого предположения, — сказал Сент-Сир.
Когда Альдербены зашевелились, осознав, что количество подозреваемых уменьшилось на двадцать процентов, Сент-Сир сказал:
— Потом я посчитал, что это вполне мог быть Дэйн.
— Говорю вам, это был волк, ду-ага-клава.
— Нет, — ответил Сент-Сир. — Ваше суеверие и настойчивость, с которой вы обвиняли во всем оборотня, навлекли подозрения. Вы образованный человек, а якобы верите в такую глупость. Однако, Тина объяснила мне, как с помощью гипно-манипулятора человек вполне может принять неразумную позицию, пусть он даже хорошо образован.
Джубал нахмурился и потянул себя за кончик носа, будто был недоволен собственными пропорциями:
— Что гипно-манипулятор меняет в восприятии мира?
— Сейчас я не буду углубляться в это, — сказал Сент-Сир. — Тем более, на эту тему Тина может провести лекцию гораздо более познавательную, чем я.
Джубал растерянно посмотрел на свою дочь, но та даже не шелохнулась.
Возможность: Гипно-манипулятор воздействовал на разум Дэйна. Это подтверждает его суеверность, которая, вероятно, делает психику все менее устойчивой, вызывает психоз.
По большей части: невроз.
Психоз.
Сент-Сир проигнорировал био-компьютер и продолжил:
— Я долго подозревал Джубала, — Старик отвернулся от Тины, его лицо покраснело. — С самого начала он настаивал, что я должен искать убийцу вне семьи и считал, что иначе быть не может. Каждый раз, как он пытался увести мое внимание от членов семьи, я пытался понять, что он задумал. Теперь ясно, что он просто наивный. Кроме того, я был неприятно впечатлен холодностью, с которой Джубал принял смерть детей. Казалось, глядя на все это, он оставался невозмутимым, академически спокойным. И Тина опять же объяснила мне, как гипно-манипулятор влияет на эмоции. А Джубал прошел гипно-манипулятор гораздо раньше остальных, из-за чего его человеческие чувства сильно притупились — так же, как притупляются чувства остальных.
— Что это еще за чертовщина? — спросил старик.
На этот раз Сент-Сир заметил, что ярость была деланая, будто Джубал копировал актера, которым восхищался. Сейчас детектив не мог злиться на него. Только жалеть.
— И наконец, — сказал Сент-Сир, проигнорировав вопрос, — Джубал не хотел, чтобы семья вооружалась. Как теперь выяснилось, потому что он и правда испытывает неприязнь к оружию.
— Разумеется, — подтвердил Джубал и поинтересовался:
— Какой мотив был бы у меня?
— Такой же, как и у Дейна — мотива могло не быть вообще. Возможно, вы сделали бы это из-за психической неуравновешенности, — Сент-Сир тут же повернулся к Алисии и сказал уже ей:
— Следующей подозреваемой были вы. Вы не плакали, когда Бетти убили. Из-за такой реакции вы и навлекли подозрения. Когда Тина рассказала, что из всей семьи вы прошли гипно-манипулятор последней, то ваша кандидатура больше всего подошла на роль убийцы. На что это похоже — быть эмоциональной и заботливой, но жить в семье холодных, машиноподобных и эгоистичных людей?
— Это непросто, — ответила она.
Джубал выглядел ошеломленным. На секунду Сент-Сиру показалось, что старик не притворяется.
— Но, — сказала женщина, — у меня были гитара и музыка для утешения.
— Вы забыли меня, — заметила Тина после долгого молчания.
Сент-Сир почувствовал волны удивления, исходящие от остальных, услышал, как Хиршель вздохнул быстро и недоверчиво, подождал, когда все успокоятся. Он ответил:
— Вас я подозревал, когда узнал, что вы единственная в семье, кто полностью понял, что гипно-манипулятор сделал с вами, и вы были единственной, кто, казалось, сердился на то, что ваша жизнь была искажена против воли, до того, как вы успели полностью осознать происходящее. Казалось, что вы могли стать неуравновешенной, так долго живя с этими мыслями, и идея убить своих братьев и сестер по одному виделась вам подходящей местью отцу. Опять же, вы умная девушка, слишком умная, чтобы не понимать, что жизнь Джубала сильно омрачена гипно-манипулятором, поэтому, когда кому-то из вас приходится принять решение, оно может быть неправильным и выходящим за рамки разумного.
— Но вы по-прежнему подозреваете меня, — она продолжала разглядывать свои руки.
— Да. Вы жили отдельно от других. На первый взгляд, из-за отсутствия места на других этажах. Однако вскоре стало ясно, что с возможностями вашей семьи вы могли оборудовать студию в любом другом месте. Вы хотели быть дальше от них. Возможно потому, что вы их ненавидели.
— Я жалела их, — поправила его Тина. — Мне не нравилось их общество.
— Наконец, — сказал Сент-Сир, — я не доверял отношениям, сложившимся между вами и мной — в то же время я поддерживал их. Если бы я позволил сделать эти отношения физическими, или моя влюбленность переросла во что-то большее, это стало бы серьезной помехой.
— Очень логично, — в голосе ее послышалась неприятная горечь. Детектив подумал, может быть, так звучат слезы.
— Я должен быть таким.
— Это ваша работа.
— Да.
Впервые за долгое время она подняла на него глаза — в них и правда стояли слезы. Она спросил:
— Я сделала еще что-нибудь подозрительное?
«Да, — подумал он, — ты всегда делала мой ночной кошмар глубже, будто ты и есть сталкер…»
Нелогично.
Он знал, что это нелогично и без био-компьютера.
— Нет, больше ничего, — сказал он.
Джубал встрепенулся:
— Но почему ты ненавидишь талант, данный тебе гипно-манипулятором, Тина? Я не понимаю. Неужели ты действительно ненавидишь меня так, что способна убить своих братьев и сестер?
— Это не она, — ответил Сент-Сир.
— Что? — удивился Джубал.
— Она не убивала их.
Все вместе они снова посмотрели на детектива, на этот раз удивленные куда больше, чем прежде. Он увидел, что Тина тоже удивилась, и ему вдруг показалось: она была уверена в том, что он во всем обвинит ее, пусть даже это была не она. Это заставило Сент-Сира почувствовать себя усталым и больным.
