— Да, только сильно порезала руку!
— Не волнуйтесь, сеньорита Полякова! Теперь вы в безопасности!
Теперь спецназовцы суетились над дочкой посла, патрулировали территорию, выводили оставшихся в живых дипломатов — в общем, типичная рутинная работа полицейского спецназа. Мауриньо хлопнул меня по плечу и улыбнулся:
— Тебе бы не мешало помыться, гринго!
— Всему своё время! — еле выдавил из себя я.
Рандеву у Луи
Я покидал Санто-Валверде вот уже на следующий день. Санчез сдержал своё слово: в обмен на помощь при спасении заложников, он отпускал меня. Мауриньо подбросил меня до уже знакомой мне заправки и передал мне слова Санчеза, чтобы я больше не возвращался в его город, иначе меня ждёт арест.
— А что же шеф сам не захотел передать эти слова мне лично? — поинтересовался я, щурясь от ослепительного солнца и мучаясь от нарастающей мигрени.
— Извини, сегодня у него награждение от мэра и русского посольства! — ответил Мауриньо, — Так что, не забывай, что ты теперь у нас вне закона!
— Я понял! А ты не забудь передать от своего шефа привет от Рауля Хименеса!
Мауриньо даже бровью не повёл от моих слов:
— Удачи, гринго!
Сев в свой «Бьюик Аполло», он умчался, обдав меня пылью из-под колёс. Я отряхнулся и направился к входу в магазин. Продавец был очень удивлён видеть странного утреннего посетителя.
— Ваша машина продаётся? — коротко спросил я.
Заплатив 3000 песо (всё, что было на данный момент в моём кармане) за поддержанный универсал «Фольксваген Пассат», я, наконец, направился к поместью Эль Гатто. Я едва держался на ногах после двух взрывов гранат, хотя шесть часов сна, что подарил мне Санчез в тюремной камере, значительно восстановили мои силы. Помимо сна, вероломный шеф полиции вернул мне все мои вещи, включая оружие и деньги, что было весьма благородно. И Санчез, и Мауриньо, несмотря на то, что спас мне жизнь, всё равно не поднялись в моих глазах. Оба этих полицейских были из тех продажных ублюдков, что лишь притворяются честными. В общем, к чёрту их! Я достал из своей жилетки последнюю сигарету, щёлкнул своей счастливой зажигалкой, прикурил. Жаль, что у Рауля тоже больше не было «Кэмела». Теперь надо как-то выкручиваться или же вообще бросать курить.
До поместья Эль Гатто я добрался без приключений, да и, Слава Богу, бензина хватило. Однако, оставил я старенький универсал на повороте, чтобы не попасть под случайный огонь Анхеля или Каталины. Едва я вышел из машины, как за спиной послышался звук взводимого затвора.
— Святой Януарио, ты жив, гринго! — услышал я удивлённый голос Эль Гатто.
Анхель и Эль Гатто стояли вдвоём передо мной. Молчаливый здоровяк опустил свою М16 и подозрительно вглядывался в заросли, откуда доносился какой-то шелест. Эль Гатто держал на весу свою «Астру» и, опираясь на ствол толстенной агавы, с удивлением смотрел на меня.
— То же самое я могу сказать и о тебе, Тони! — ответил я нахмуренно, — Как ты не попался легавым, интересно?
Правая щека Эль Гатто покраснела и вздулась. Одно из двух: либо флюс, либо работа Каталины. И скорее всего, это было второе, так как я пропадал около суток, а теперь уже моя любовница наверняка пришла в ярость, когда Эль Гатто вернулся в поместье один.
— Еле-еле, — признался он, двигая скулами, — Они как будто бы ждали, что там что-то случится. Ну, я едва успел схватить бабло, что ты Нельсону передал, ох и залило кровью большую часть! «Чероки» брательника тоже бросить пришлось, эх…. Ну, ты извини, гринго, что я не за тобой не побежал. Я уж не Рэмбо какой-нибудь, чтобы на мотоциклах по джунглям гонять за каким-то бандитом.
— Ладно, проехали! Есть чего пожрать, ребята?
— Пожрать всегда найдётся! — подмигнул Эль Гатто, — Я тут сделал мексиканское рагу из подручных средств, так что идём! Кстати, что у тебя с носом?
— Бандитская пуля! — уклончиво ответил я, потирая кожу под пластырем, — Ну, что идём?
Мы направились к поместью. На крыльце уже тем временем собрались остальные. Рауль всё ещё держал руку на перевязи, а Каталина внезапно бросила свой «Энфилд», и взволнованная, бросилась ко мне. Заключив меня в жаркие объятия, она спросила:
— Рене, с тобой всё в порядке? Я очень волновалась.
Услышав еле заметный смешок со стороны Эль Гатто, я обнял её в ответ и произнёс:
— Не волнуйся! Я в порядке!
— Выглядишь дерьмово! — Рауль подошёл поближе и протянул мне левую здоровую руку, — Но я рад, что ты цел, Эль Туристо!
— Я тоже этому рад! — освободившись от цепких рук Каталины, я пожал ему руку, — Виделся с твоим кровником!
— Вот как? — брови Рауля поползли вверх, — И что же?
— Он теперь герой Санто-Валверде. Спас целую кучу дипломатов и убил бандитского авторитета. Сам понимаешь, чьими руками!
— Да, — усмехнулся Рауль, — Я надеюсь, эти же руки помогут мне до него добраться!
— Не сомневайся! Может, зайдём уже в дом, а то я жутко устал, хочу жрать и на боковую.
Наша компания, за исключением Анхеля, зашла в дом, прошла в кухню. На грязной плите стояла кастрюля со стряпнёй Эль Гатто. Как это ни странно, рагу оказалось вполне себе сносным. Горох, кукуруза, фасоль, бобы, приправленные острым соусом с кусочками жаренного мяса — надо бы научиться готовить подобное. За обедом я подробно рассказал о том, что со мной случилось в Фантазме. Каталина восхищённо смотрела на меня, пока я рассказывал о своей схватке с Рамиресом, Эль Гатто поджимал губы и усмехался, а Рауль слушал очень внимательно. Когда я закончил, именно Рауль нарушил молчание:
— Гринго, ты явно перешёл дорогу кому-то серьёзному! Может, тебе не стоит копать это дерьмо дальше?
— Погоди-ка, брат, это многое доказывает, — перебил его Эль Гатто, — Нападение на нас доказывает, что здесь замешаны большие деньги. Этот Рамирес явно связан с Транквиландией, иначе не стал бы он избавляться от того гринго на мотоцикле. Но он не заказчик….
— Я и так без тебя понял, — проговорил я, — Кто же тогда? Дон Мануэль? Может, Санчез? Или же кто-то из герильи?
— А как же Перес? — спросил Эль Гатто, — Может, неспроста у него такой стиль: раздавать бабло бедным?
— Кто такой вообще этот Перес? Это тот, кого упоминал Нельсон, перед тем, как испустить дух?
— Да, я именно о нём, — Эль Гатто зачерпнул немного своего рагу в свою миску, — Он некогда тоже держал пару плантаций, на другом берегу Магдалены, но дон Мануэль сжёг почти все его владения, и Перес затаился. Хрен теперь знает где он сейчас! Но он до сих пор играет в Робин Гуда! Помогает бедным, раздаёт им деньги на улицах!
— Странная у него логика!
— Странная, гринго! — подтвердил Эль Гатто, — Сдаётся мне, что Перес нашёл наши сокровища и не знает, что с ними делать на этой грешной земле. Вот и раздаёт всем нуждающимся!
— Если бы он нашёл Транквиландию, он бы давно уже покинул страну, как сделаешь ты! — вступил в разговор Рауль, — Так что, здесь явно что-то другое!
— В любом случае, — произнёс я задумчиво, — никто не знает, где его найти и как с ним связаться, так?
— Конечно, для Переса это наверняка важно, — произнёс Рауль, — Так что мы опять в поисках, гринго!
— Похоже на то! — согласился я.
Похоже, Колумбия вновь преподносит мне очередной ребус, который я должен решить, чтобы приблизиться к правде. Очередной «язык», до которого я должен добраться, и сделать я это должен, пока тот, кому служил Рамирес, не добрался до него первым. Чёрт, я завяз по уши в этом дерьме, и, как вполне логично заметил Рауль, стоило просто не ворошить его, чтобы не оказаться в нём ещё глубже. Но чем дальше я продвигался по расследованию, тем азартнее и интереснее становилось. Притом, я не забывал об обещании, который я дал Дикому Биллу.
Так прошло три дня. За это время я сумел как следует отдохнуть и восстановиться после приключений в Фантазме и спасения заложников. Конечно, время от времени, Каталина никак не давала мне выспаться. Скажу честно, заниматься сексом — это не отдыхать, по крайней мере в таких серьёзных условиях, близких к боевым действиям. Так что, я всячески старался избегать близости, хотя, удивительно, что меня определённо тянуло к этой девице. Не сказать, что наши отношения подразумевали любовь, но определённую долю романтики я в этом ощущал. Вообще, у меня никогда не было каких-либо серьёзных отношений: так как я вечно находился на службе, времени на это не было, а ограничивался я лишь проститутками. Но теперь у меня была постоянная партнёрша, так что в этом был определённый плюс.
