— Промышленный шпионаж с использованием магии, да?
— Да, но Богиня разбудила нас не для обсуждения материалов дела.
Я завязала халат на поясе. Халат был черный, с красными и зелеными цветами. Чисто черное я носила крайне редко — это был фирменный цвет моей тети Андаис. Волосы у меня уже настолько отросли, что пришлось их убирать, расправляя воротник халата.
Рис возился на кухне голым, и я любовалась его наготой, восхитилась тугими линиями ягодиц, когда он потянулся за чашками к верхней полке шкафа.
— Когда главный обитатель дома имеет рост в семь футов, он вечно ставит нужные вещи слишком высоко.
— Он-то об этом не думает, — сказала я, садясь на табурет у длинного края стола.
Рис поставил чашки и повернулся ко мне с улыбкой:
— Любуешься моей задницей?
— И остальным тоже. Приятно смотреть, как ты тут возишься, сверкая не только улыбкой.
В ответ он сверкнул еще одной улыбкой, переставляя чашки под кофеварку — она весело тренькала, сообщая, что кофе на подходе.
Рис шагнул ко мне, вдруг посерьезнев, очень внимательно оглядел единственным трижды-синим глазом, тронул пальцем засыхающую кровь на щеке.
— Я так понимаю, Бреннан был ранен.
— Порез на ладони — той, которой он сжимал осколок.
— Он так и носит его на шнурке?
Я кивнула.
— А знаешь, какие слухи ходят о тех спасенных тобой солдатах?
— Нет.
— Они исцеляют людей, Мерри. Лечат наложением рук.
Я уставилась на него.
— Я думала, это благословение на одну ночь, только пока все вокруг было залито магией фейри.
— Похоже, что нет. — Рис напряженно смотрел в мое лицо, словно пытаясь разглядеть что-то особенное.
— Что такое? — спросила я, начиная нервничать под его слишком серьезным взглядом.
— Ты не покидала постели, Мерри, могу поклясться чем угодно. Но Бреннан физически до тебя дотронулся — достаточно материально, чтобы оставить следы крови и дальней земли, и это меня пугает.
Он пошарил, в ящиках кухонного шкафа и вернулся с ложкой и полиэтиленовым пакетом. Наверное, вид у меня был подозрительный, потому что он засмеялся и поспешил объяснить.
— Хочу взять образец крови и земли. Посмотрим, что из них извлечет современная лаборатория.
— Тебе придется придумать причину, если собираешься заставить агентство Грея заплатить за экспертизу.
— Джереми отличный босс, отличный фейри и отличный мужик. Спишем расходы по какому-нибудь из расследуемых дел.
С его характеристикой Джереми я была полностью согласна. Он был одним из немногих моих друзей, когда я жила в Лос-Анджелесе, скрываясь от всех.
Рис открыл пакет и наклонился с ложкой к моей щеке.
— Ты процедуру не соблюдаешь. В настоящем расследовании противная сторона заявила бы, что пакет не стерилен, и отвела улику.
— Согласен, я взял его голыми руками, не подумав, так что там будут частицы моей кожи, да и методика оставляет желать лучшего, но это не настоящее расследование, Мерри.
Он очень осторожно соскреб частицы грязи в открытый пакет. Я едва ощутила прикосновение ложки.
Набрав достаточно, он запечатал пакет, взял другой пакет и другую ложку, соскреб еще немного грязи, но на этот раз в ней было больше крови, чем земли. Времени у него это отняло больше, и ложка царапнула мне кожу. Больно не было, но могло бы быть, если бы он продолжил это занятие.
— А что ты надеешься узнать с помощью экспертов?
— Не знаю, но в любом случае мы будем знать больше, чем знаем сейчас.
Он открывал ящики один за одним, пока не нашел маркер в ящике, ближайшем к телефону. Надписав пакеты, поставив дату и свое имя, он заставил подписаться и меня.
Кухню наполнил густой аромат кофе — всегда любила этот запах. Рис наполнил одну чашку, но налить вторую я ему не дала.
— Мне запретили кофеин, помнишь?
Он опустил голову, белые кудри закрыли лицо.
— Я болван. Прости, Мерри. Сейчас поставлю чайник кипятиться.
— Мне надо было раньше напомнить, но из-за этого сна у меня все вылетело из головы.
Рис наполнил чайник водой и поставил его на плиту, потом вернулся ко мне.
— А расскажи-ка мне, что там было, пока вода греется.
— Ты кофе-то пей, — сказала я.
Он помотал головой:
— Налью свежий, когда будет готов твой чай.
— Тебе не нужно ждать, — сказала я.
— Знаю. — Он накрыл мою руку ладонью. — У тебя руки холодные. — Взяв мои руки в обе ладони, он поднес их к губам, поцеловал. — Рассказывай.
Глубоко вздохнув, я рассказала свой сон. Он слушал, поощрительно хмыкая и держа меня за руки, кроме тех минут, когда готовил чай. Когда мой рассказ кончился, руки у меня потеплели, а на столе ждал чайник с настаивающимся чаем.
— Не скажу, что путешествие во сне нечто неслыханное для нашего прошлого, но появление во плоти, так чтобы почитатель мог тебя коснуться, а ты мог дотронуться до него и спасти от опасности — это редкий случай даже для времен нашего расцвета.
— А насколько редкий?
Сработал таймер, поставленный на время заваривания чая, и Рис пошел нажать на кнопку.
— Хотел бы я думать, будто мы ведем себя так тихо, что никого не разбудили, но этот надоедливый зуммер я нарочно включил. — Маленькими щипцами он вынул из чайника ситечко с развернувшимися листьями жасмина. — И ни одна душа не проснулась, Мерри.
Я задумалась.
— Дойл с Холодом должны были подскочить, когда мы проходили мимо их спальни.
— Этот звонок мертвого поднимет.
Фраза показалась ему забавной, он рассмеялся собственной шутке, встряхнул головой. Положив ситечко на мою чашку, налил мне чаю.
— Не поняла, над чем ты смеешься, — сказала я.
— Божество смерти, — показал он на себя, одновременно ставя чайник на стол.
Я кивнула, словно поняла, но не поняла ничего.
